тело подстраивается под него. Когда полностью входит, Сергей обхватывает меня руками за талию и целует в спину. Он что-то говорит по-русски, но не могу разобрать слов. По телу пробегает дрожь. Медленно он отстраняется, а затем снова входит в меня, и напряжение в теле усиливается. Я хватаюсь за подушку, сжимаю ее. Еще один толчок, Сергей больше растягивает меня, когда погружается в меня до основания.

— Дыши, детка.

Ага, кажется, я забыла об этом. Я глубоко вдыхаю, пока он продолжает входить в меня. С неистовым темпом его толчков, снова испытываю оргазм. Перед глазами вспыхивают яркие звезды.

Я жду, что он продолжит, но вместо этого выходит из меня и переворачивает на спину.

— Я хочу, чтобы ты смотрела на меня, пока буду обладать тобой, — шепчет он и прижимается к моему телу, снова входя в меня.

Я обхватываю его ногами и стискиваю изо всех сил.

— Почему?

— Потому что, когда ты смотришь на меня, я вспоминаю, что еще жив.

Он вбивается в меня. Жестко. Яростно. Самозабвенно. Затем быстрее, пока я едва могу сделать вдох между толчками. Вместе с ним я кончаю в третий раз.

Уже утро. Мне пора вставать и собираться на работу, но не могу заставить себя пошевелиться.

— Альберт уже неделю ищет свою разделочную вилку, — говорю я, поглаживая Ангелину по спине. — Я видел ее в шкафу, за твоими футболками.

— Разве он не может купить другую? — бормочет она мне в грудь.

— А что? Ты… привязалась к ней?

— Может быть. — Она утыкается носом в мою шею. — У нее очень длинная ручка. Потрясающая длина.

— Так ты планируешь оставить ее себе?

— Безусловно. Я взяла и нож сантоку, раз уж ты предложил. Он стоит за твоей коллекцией книг Стивена Кинга на полке.

Очень подходит.

— Почему ты продолжаешь коллекционировать оружие? — спрашиваю я. — Думаешь, кто-то здесь может тебе угрожать?

— Конечно, нет. Это компульсия2. — Она пожимает плечами. — Я чувствую себя спокойнее, зная, что в любой момент у меня под рукой есть оружие. Я стала делать так с семи лет, после того как меня похитили в первый раз.

Я замираю на середине ее спины.

— В первый раз?

— Да. Во второй раз мне было четырнадцать. Меня освободили после того, как отец заплатил выкуп. После похищения он отправил меня в США.

— Наверное, это было тяжело… Одной… В новой стране.

— Все было не так уж плохо. — Она кладет ладонь мне на грудь и вздыхает. — Скорее это было странно, чем что-то другое. Но в хорошем смысле. Не нужно постоянно оглядываться через плечо. Люди живут обычной жизнью.

— У тебя были друзья?

— Несколько. Но они скорее знакомые. Очень трудно общаться с девочками, чьими главными заботами было выбор одежды или какой мальчик обратил на них внимание. — Она фыркает. — Это казалось таким глупым. И я немного им завидовала, наверное. В итоге я предпочитала книги людям.

— Кстати, как раз вспомнил. Альберт просил передать, что вчера для тебя пришла посылка. Он положил ее в гостиной. — Я шепчу ей на ухо. — Он сказал, что заглянул внутрь и увидел кучу книг в мягком переплете с голыми мужчинами на обложках, и теперь думает, что ты читаешь порно.

— Это ментальное порно, — говорит она.

Я смеюсь.

— Мне стоит беспокоиться?

— Не знаю. А ты должен? — Она просовывает руку в мои трусы и обхватывает пальцами член. — Некоторые из этих книг устанавливают поистине высокие стандарты.

— Да неужели? — Я обхватываю ее за талию и переворачиваю нас, пока не оказываюсь на ней сверху. — Тебе следует знать кое-что, детка. Я очень люблю соревноваться.

— Мне повезло. — Она улыбается и снимает свои трусики.

Глава 18

Я проснулся от прикосновения руки к моей груди. Дыхание Ангелины касается моего бока, когда она прижимается ближе, и одна из ног перебирается на мою.

— Ангелина?

— Да? — бормочет она мне в грудь.

— Тебе нужно вернуться в постель, детка.

— Нет. Спи.

Я закрываю глаза. Ангелина уже несколько недель настаивает, чтобы мы спали в одной кровати, пытается прокрасться среди ночи, чтобы лечь рядом со мной. Меня убивает снова и снова говорить ей «нет», но не могу рисковать. Она не понимает, как я чертовски боюсь, что могу причинить ей какую-то боль. Поэтому, как и каждую ночь, скольжу рукой вниз по ее телу и снимаю с нее трусики.

— На этот раз ничего не выйдет, Сергей, — шепчет она и целует мое плечо.

— Что?

— Твоя стратегия трахнуть меня до потери сознания и, когда я засну, уложить меня в постель.

— Я еще тот коварный мерзавец. — Я обхватываю ее за талию и поворачиваю нас так, что нависаю над ней, затем целую ее.

— Да, ты такой, — говорит она и стонет, когда пальцем дразню клитор.

Я осыпаю поцелуями ее шею, покусывая, когда добираюсь до чувствительного места под ее ухом, которое нашел несколько дней назад. Затем двигаюсь ниже, пока не добираюсь до ее правой груди. Ангелина стонет, когда медленно лижу ее сосок, синхронизируя темп с моим пальцем на клиторе, потом переключаюсь на другой. Она выгибается дугой, когда провожу языком по ее животу, пока не добираюсь до киски. Медленно облизываю ее щель, добираюсь до клитора и втягиваю его в рот. Звуки, которые она издает, сводят меня с ума.

Ангелина зарывается руками в мои волосы, дергая за них, пока я лижу ее еще несколько раз, а затем провожу языком вверх, до самых губ.

— Моя лисичка, — шепчу ей в рот и беру ее лицо между ладонями, заглядывая в ее темные глаза. Бесстрашные. И в них горит упрямство. Ангелина смотрит на меня без тени страха или нежелания. Интересно, знает ли она, как безумно я в нее влюблен? Целуя ее шею, я покусываю ее нежную кожу. — Ты… и только ты сдерживаешь моих демонов, lisichka. — Я целую ее плечо. — Если однажды решишь, что с тебя хватит моего бардака, просто уходи и никогда не оглядывайся. И постарайся очень хорошо спрятаться.

— Почему? — спрашивает она и обхватывает ногами мою талию.

— Потому что я последую за тобой и притащу тебя обратно.