Парень поднял на меня остановившийся взгляд сквозь очки. Понятно. Клиент не здесь. Здесь только тело, механически потребляющее пищу — и замени ему сейчас щи клейстером он и не заметит — а разум витает где-то далеко… Хотя почему далеко? В соседней комнате его разум, над связью двух зеркал думает.

— Александр!

— А? — наконец очнулся наш изобретатель.

— Как дела с зеркалами?

— Не те это зеркала… — задумчиво произнес Александр, — Совсем не те…

А? Что значит — не те? Он что, решил бросить свою идею со связью двух зеркал — мою! Мою идею! — и переключился на что-то еще?! У меня планы! Если я не доберусь до Источника и не стану боярином зеркальная связь мне очень пригодится! А если доберусь и стану — тем более!

— Что значит "не те"? — стараясь быть спокойным переспросил я, попутно отгоняя от своего горшочка Аглашку, нацелившуюся на мой кусочек мяса из щей. Скоморошка пыталась подцепить его ложкой, я отбивал ее своею, закончилось тем, что мы устроили короткий поединок на ложках. Закончившийся вничью, потому что мы оба получили от тети Анфии ложкой по лбу за шум за столом. А мясо под шумок унесла Дита.

Пока мы отвлеклись на ерунду, Александр задумчиво начал объяснять, в чем проблема и теперь, попав на середину объяснений, я вообще не понимал, о чем он.

— …узор идет вправо, а порошок из хвоща, тогда свеча вообще не нужна. Но и стекло не идет, совсем. А со свечой — идет, но узор начинает мешать…

Не, боюсь, я бы это и с самого начала не понял…

Под неторопливый технотреп Александра — тот уже забыл, кто его спрашивал и о чем, и начал просто размышлять вслух — мы доели щи. Мозг сыто икнул и сообщил мне, что теперь ему вообще ни о чем думать не хочется. Судя по осоловелым лицам всех остальных — их мозги сообщили то же самое. Преступный сговор, не иначе. Я широко зевнул — вообще-то я не спал всю ночь — и решил, что несколько часов большой роли не сыграют.

Придумаю что-нибудь потом. Когда высплюсь. Сейчас только, пока еще в памяти…

— Аглашенька, ты в городе кому-нибудь показывала скоромошьи трюки?

— Неа.

— Точно?

— Точно-точно. Делать мне больше нечего.

В том-то и дело, что нечего. А скучающая Аглашка страшнее атомной бомбы.

— А скоморохи в Мангазее есть?

— Неа, нету. Далеко сюда добираться. Хотя место, конечно, хлебное… Надо будет…

— Потом, — остановил я ее бизнес-план, — Тут некоторое время скоморохам будут не рады.

Морозовы не сейчас, так через час, но сообразят связать петрушечий голос сл скоморохами. И те сразу подпадут под подозрение. Хорошо, что их в городе нет, а к нам этот след не приведет. Ладно. Пора вздремнуть…

Я начал подниматься и тут Настя, до этого момента внимательно слушавшая Александра и, похоже, единственная кто его понимал, повернулась ко мне:

— Я тут подумала про твой… ну, про твой.

Аглашка и Дита дружно захихикали, чем вогнали в краску Клаву. Настя и бровью не повела:

— А что если к нему через подземелья пройти?

К-какие подземелья?!

Глава 29

— Какие подземелья? — тихо спросил я. С трудом удержавшись от вопроса: «С драконами или без?».

Настя чуть отступила, почувствовал себя провинившейся, но еще не понявшей, в чем именно она провинилась. Зловредная Аглашка заухмылялась:

— Кого-то ждет Наказание, — тихо хихикнула она, — Не только мне…

Быстрее всех соображавшая Дита подхватила под локоть Александра:

— Пойдем.

— Куда? — очнулся тот, успев погрузиться в размышления. Я смотрю, ему тут вообще хорошо! Никто не отвлекает, никто не нудит «Ты теперь глава семьи!», можно целиком и полностью отдаться своей единственной страсти…

— Покажешь мне свое зеркало, я тоже тебе что-нибудь покажу.

…а, нет, кроме зеркал страстью Александра были девушки. Ради обещаний которых он, как и любой девственник, был готов на что угодно. Чем и пользовалась Дита, нагло его френдзоня и постоянно обламывая. Хорошо, что я не такой… Совершенно точно не такой. И никогда не был таким. Никогда…

О чем это мы? А, да.

— Теперь, когда этого надоедалу сплавили… — цитата из какого-то сериала, не помню какого, — Настя, давай, рассказывай — что еще за подземелья?

— Ну, те… — осторожно произнесла она, — Под церковью которые. Там может быть проход к дому Осетровских.

Тьфу ты. Я уж раскатил губу. Решил, что во время нашего обследования окрестностей Дома она заметила какой-то тайный ход, через который можно прокрасться внутрь, туда, где скрыт Источник. А от церкви до Дома — почти километр.

— Не помню я в крипте никаких проходов…

— Не в крипте, — перебила меня Настя, — в подземельях ПОД ней.

Где? ГДЕ?!

— Настя… — прошептал я, — ОТКУДА ты знаешь про подземелья под криптой?

Она растерянно оглянулась. Клава испуганно округлила глаза, Аглашка хихикала и жестами показывала, как кого-то шлепают ладошкой по чему-то округлому. Тетя Анфия с умилением смотрела на нас всех.

— Ну, помнишь, когда мы к церкви ночью ходили?

— Помню.

— Я попыталась посмотреть сквозь стены церкви, помнишь?

— Ну?

— И ничего не увидела. А вот подземелья под церковью увидела. Крипту и еще под ней помещения… я же тебе сказала об этом!

Я честно попытался вспомнить. Неа. Никаких проблеском. Убей меня Бог, если я что-то такое помню!

Бог не стал швырять в меня молнией или чем он там обычно глушит клятвопреступников. Вот! Значит, правда, не помню.

— Не помню, — покачал я головой.

— Сам не помнишь, а на меня смотришь грозными глазами.

— Так. Не уходим в сторону. Что ты там видела?

* * *

В общем, в земле под церковью Настя, кроме крипты увидела еще полости. Слишком аккуратные для каких-нибудь природных пещер. Скорее, похожие на… ну да, на подземелья. Центральный зал и от него, как лепестки у цветка, отходит несколько помещений. Очень, очень похоже на какое-то секретное хранилище рода Осетровских. Вполне логично спрятать что-то ценное в церкви — под церковью, если быть точным — церковь принадлежит тебе и твоему роду, чужие здесь не ходят, зато никто не удивится, что ты решил сходить, помолиться.