Шрифт:
Закладка:
Нас легонько подкидывает – автомобиль сворачивает с загородной трассы в сторону коттеджного посёлка. Отсюда ехать километров пять. Не больше.
Илюша успокаивается у груди и начинает активно причмокивать, хмуря бровки совсем как папа, когда на чём-то сосредоточен.
Затем машина едет плавно и быстро, я смотрю на сына и поглаживаю его щёчку, совершенно не ожидая того, что в какой-то момент водитель так резко даст по газам.
Я вскрикиваю, потому что едва не роняю сына. Руки дрожат, сердце колотится. Илюша пугается и снова начинает плакать. Я всматриваюсь в темноту за окном и не могу понять, что случилось. Возможно, на дорогу выбежала собака?
Всё происходит в считанные секунды и напоминает мне кадр из очередного кошмара. Андрей громко ругается и достает оружие, которое всегда висит у него под пиджаком. Проверяет заряжен ли он, снимает предохранитель и берётся за ручку двери.
- Андрей! – вырывается из меня с визгом. – Андрей, что происходит?!
Муратов поворачивается ко мне лицом. Смотрит спокойно и выдержано. Наверняка внутри него творится ураган, но я знаю, что своим видом он пытается меня утешить.
- Нина, послушай меня, пожалуйста, и попытайся не нервничать, - после моего кивка он продолжает: - Водитель отвезет вас в другое место – более безопасное. В наш дом нельзя. Какое-то время нам придется побыть отдельно.
Из груди вырывается странный звук, похожий на скулёж раненой собаки.
- Это ненадолго, клянусь, - заверяет меня муж, продолжая смотреть в глаза. - Я позвоню, как только смогу.
- Андрей! Андрей, пожалуйста, останься! – перекрикиваю раздирающий душу плач ребёнка.
Илюша словно чувствует, что происходит что-то плохое. Отрывается от груди и начинает истошно кричать.
Я пытаюсь ухватить мужа за рукав пиджака, но Андрей открывает дверцу автомобиля и впускает в салон прохладный вечерний воздух. Водитель блокирует двери, делает резкий разворот и начинает гнать в противоположную сторону.
Так быстро, что уже через несколько секунд я перестаю видеть силуэт собственного мужа.
***
Мы едем мучительно долго. Сердце делает три резких кувырка, а затем будто перестает стучать вовсе. Если бы не Илюшка на руках, я потребовала водителя высадить меня прямо на дороге, а потом что есть мочи бежала обратно к мужу.
- Всё-всё, мой хороший… Тише, не плачь… - поочередно целую крошечные пальчики не в силах сдержать собственные слёзы.
Нужно во всем слушать Андрея. Уверена, муж знает, что делать. Он сказал, чтобы я не нервничала и выполняла все его просьбы. В этом нет ничего сложного, но разве это реально, когда он находится не с нами, а я не понимаю, что происходит?
- Куда вы нас везёте? – спрашиваю водителя приглушенным голосом.
- Куда приказал Андрей Вячеславович.
- Он же молчал! – вспыхиваю я. - Как он мог приказать?!
Водитель закрывает рот и хмурится. Понимает, что много болтать нельзя.
Проходит не меньше часа, прежде чем автомобиль сворачивает в сторону хвойного леса и едет по ухабистым не асфальтированным дорогам. Хорошо, что у нас мощный внедорожник, поэтому ямы и кочки не так ощущаются.
В какой-то момент у меня опускаются руки, и я ничего не могу с этим поделать. Равнодушно окидываю взглядом незнакомую местность и двухэтажный дом, выстроенный из деревянного бруса возле которого мы останавливаемся.
- Я отнесу ваши вещи наверх, - басит водитель, словесно подталкивая меня к тому, чтобы я не задерживалась и проходила внутрь.
Прижимая к себе сына и целуя его сладкую макушку, поднимаюсь на крыльцо и толкаю массивную дверь от себя. Меня так сильно морозит, что зуб на зуб не попадает.
Я оглядываюсь по сторонам и всё четче начинаю понимать, что к такому развитию событий Андрей уже давно готовился. Он и правда прощался с Илюшей и предполагал, что вскоре нам может понадобиться новое укрытие. Просторная прихожая, кухня, санузел и гостиная с камином на первом этаже. В доме тепло и есть освещение, а это уже хорошо.
На втором этаже находятся две ванные комнаты и три спальни в одной из которых стоит детская кроватка, что полностью подтверждает мои догадки насчёт запланированного побега. Вот только почему Андрей не сказал мне раньше? Почему не предупредил? Боялся напугать этим? Возможно, он знал, что в таком случае я бы ни за что его не отпустила.
Нужно искупать сына, но я словно выжатый лимон. Тело меня не слушается, голова гудит, а к горлу подкатывает тошнота. Единственное, что я могу это обтереть Илюшу влажными салфетками. После кормления он крепко засыпает. Сегодня был сложный день для нас всех. Сначала все эти обследования у кардиолога, УЗИ, затем прогулка по торговому центру и наконец побег.
Мне тоже хочется спать. Наверное, таким образом организм реагирует на стресс, но едва я опускаю голову на подушку, как слышу на улице шум. Резко поднимаюсь с кровати, бросаюсь к окну и впиваюсь пальцами в подоконник. Всматриваясь в темноту, замечаю, что к дому приехала подмога, но Андрея среди них нет.
Я вновь опускаюсь на кровать и сворачиваюсь в клубочек. Тело по-прежнему знобит и потряхивает. Создается впечатление, что у меня повысилась температура, но градусника с собой нет и вряд ли появится.
Я сотню раз проверяю телефон на наличие пропущенных звонков или смс. Сеть кое-как ловит в этой глуши, но от Андрея ни одной весточки не приходит.
Ближе к обеду привозят няню. Евгения, глядя в мои уставшие глаза, предлагает заняться Илюшей, чтобы я тем временем поспала. Повышенная тревожность не дает мне расслабиться, потому что в каждом человеке я начинаю видеть врага, который хочет навредить нашей семье.
- Мы будем в доме, Нина, - мягко произносит Евгения. – Поспите в соседней комнате столько сколько нужно.
В конце концов, я сдаюсь. Я нужна сыну. Нужна здоровой. Андрей просил меня не нервничать, и я должна его слушаться, а не создавать новые проблемы.
Опускаю голову на подушку, закрываю глаза и чувствую, как от усталости кружится голова. В момент, когда я начинают проваливаться в сон, хватаю в руку телефон, чтобы ни в коем случае не пропустить звонок от Андрея.
Мой сон поверхностный и тревожный. Я слышу крики, выстрелы и топот ног. Словно в агонии мечусь по подушке и не могу открыть глаза, но лишь вибрирующий под пальцами мобильный заставляет меня вынырнуть на поверхность. Ощущение такое, что сама бы я не смогла.
За окнами темно, в чужой для меня комнате слабо горит ночник, а одежда вся влажная от пота. Сощурив глаза, впиваюсь в дисплей и читаю на нём родное имя: «Андрей».
- Наконец-то ты позвонил!
Несдержанно всхлипываю и сажусь на кровати. На другом конце провода слышу тяжелый вздох.
- Прости меня, Нина. Раньше никак не получалось, - произносит он.
