В общем, все всё знали, все всё понимали, обо всем свободно говорили безо всякой объявленной гласности – в 1973 году.

Естественно, само собой разумеется! – в конце концов надо было официально сказать всю правду о так называемом Великом Октябре, о гражданской войне, о репрессиях 20-х годов (в первую очередь), и 30-х, о ГУЛАГе… Спокойно. (Сегодня не хотят говорить всю правду о Великой Отечественной войне. Хотя люди всё поймут, и это нисколько не умалит подвига народа, и не помешает проведению маршей «бессмертного полка» по всей стране… Нет, чего-то боятся).

Несчастье в том, что перестройщики, подняв страшную шумиху, нагородив полуправду-ложь, а многое залив морем вранья, приватизировали и эту тему, оборотив ее себе на пользу.

Много лет специально не покупал, не рассматривал географический атлас, где новая, "демократическая" Россия. Недавно взглянул – и ужаснулся: как же мы отброшены на север, на восток!..

Севастополь, Графская пристань, открытка, до 1917г.

"Сон, дикий сон! Давно ли все это было – сила, богатство, полнота жизни – и все это было наше, наш дом, Россия! Полтава, городской сад, Екатеринослав, Севастополь, залив, Графская пристань, блестящие морские офицеры и матросы, длинная шлюпка в десять гребцов… Сибирь, Москва, меха, драгоценности, сибирский экспресс, монастыри, соборы, Астрахань, Баку… И всему конец!"

И.А. Бунин, записи 1921 года.

А как издевались-куражились над нами бесы после 1991 года, после развала СССР! "Имперский синдром, имперское сознание, имперское мышление! Тоска по империи!" Лет пятнадцать куражились, только потом вынуждены были притихнуть…

"Русский народ выйдет из революции нищим. Ни богатого, ни зажиточного слоя, ни даже здорового хозяйственного крестьянина не будет вовсе. Будут городские и сельские жители, люди различных специальностей, различной подготовки, но все они будут бедны, переутомлены и ожесточены. И вот когда после падения большевиков мировая пропаганда бросит во всероссийский хаос лозунг "Народы бывшей России, разъединяйтесь!", то откроются две возможности: или внутри России встанет русская национальная диктатура, которая погасит этот гибельный лозунг и поведет Россию к единству – или же такая диктатура не сложится, и в стране начнется непредставимый хаос передвижений, погромов, отмщений, развала транспорта, безработицы, голода, холода и безвластия. Национальные обиды и племенные претензии будут разжигаться снаружи и иноземными врагами, и своими предателями, давно уже мечтающими ликвидировать Россию. Территория страны закипит бесконечными распрями, столкновениями и гражданскими войнами. Державы всего мира, европейские, азиатские и американские, будут вкладывать деньги, свои торговые интересы и свои стратегические расчеты в нововозникшие малые государства. Россия станет мировым бродилом, в которое будут вливаться социальные и моральные отбросы всех стран: агитаторы, разведчики, спекулянты и миссионеры, все уголовные, политические и конфессиональные авантюристы вселенной.

Если что-нибудь может нанести России после коммунизма новые тягчайшие удары, то это именно упорные попытки водворить в ней после тоталитарной тирании демократический строй, ибо эта тирания успела подорвать в России все необходимые предпосылки демократии, без которых возможно только буйство черни, всеобщая подкупность и продажность. Народ, не научившийся чтить закон и добровольно соблюдать его за совесть, не будет уважать ни своего государственного устройства, ни им же самим изданных законов. Всяческое правонарушение окажется основной формой его жизни, и во всех делах его водворится черный рынок. Где законы не уважаются, там особенно и непрестанно попираются законы имущественные, грани между моим и твоим, между моим и казенным утрачиваются, в жизнь внедряется всяческое воровство и мошенничество, продажность и взяточничество. Люди не стыдятся уголовщины, и народоправство становится своей собственной карикатурой. Удачливые выходят в нувориши, многоденежные выскочки, неудачливые создают готовый наемный кадр для крайних партий и разбойничьих банд.

Годы, годы должны пройти до тех пор, пока русский человек опомнится, стряхнет с себя эти унизительные навыки, и, встав во весь рост, найдет опять свой уклад, свое достоинство и свою независимую талантливую сметку".

Философ Иван Ильин, 1950-й год.

Да, это пророчество. События в России пошли по второму сценарию… Реалии оказались таковы, что никакого другого сценария случиться не могло. Появление чего бы то ни было русского, национального оказалось абсолютно невозможно. Малейшие шевеления, попытки встать с колен, сказать что-то свое, вызывали истошные, истерические визги о "фашизме"!

И лозунг брошен был, и всероссийский хаос, и войны – все было. Однако… Если бы только "всеобщая подкупность и продажность", "удачливые нувориши" да "упорные попытки внедрить демократический строй"! Силы зла увеличились многократно, и все оказалось хуже, сложнее, страшнее: умышленный развал экономики, умышленное уничтожение культуры – и геноцид. И все это – под крики о развитии демократии.

Вот вам и "падение большевиков"… Мог ли предвидеть философ, что сами же большевики, их лидеры организуют свое "падение"? Для того, чтобы дело большевизма продолжалось – под знаменами демократии? Что тирания может быть еще и демократической? Такой сценарий начал вырисовываться только к началу 1980-х годов…

И какие еще годы должны пройти, когда "русский человек, встав во весь рост, найдет опять свое достоинство"?

– Я убежден, что коммунизм был убит телевидением.

Кинорежиссер Стивен Спилберг, США.

"Известия", № 201, 1994 год.

Ну, кто оспорит?! Идол "демократов" всего мира сказал! Сами-то "демократы" нам постоянно внушают, что телевидение – отражение окружающего мира – только и всего. Ну, еще "четвертая власть".

Самое главное оружие "демократов"!

Волею случая мне пришлось увидеть… день начала "перестройки". Реальной, фактической «перестройки».

Дело, значит, было так. Летом – осенью 1989 года довелось мне побывать в Соединенных Штатах Америки. Почти два месяца: Нью-Йорк, Чикаго, Портленд, Калифорния… Проехал от Атлантики до Тихого океана.

Потрясение полное, время-то у нас еще вполне-вполне советское. Начиная с того, что билетов на самолет в США не было вообще. То есть напрочь, абсолютно, словно их в природе не существовало. Знакомые пытались мне достать билеты даже через ЦК КПСС – бесполезно. Приглашение есть – билетов нет. Наконец достал – чисто случайно, как в лотерею выиграл.

И вот – зал Шереметьево-2, пустой, чистый, прохладный. Каждый человек – на виду… В буфетах – напиток "Фанта", как символ западной жизни.