Спустя какое-то время до нас донеслось эхо грохота. Переглянувшись, мы ускорились, побежав по дороге. Вскоре стал различим шум схватки. Снова громыхнуло. Забравшись на пригорок, мы схоронились и принялись осторожно наблюдать за происходящим внизу. Четверка дилижансов вместе с охраной попала в грамотную засаду: в узком перешейке разбойники атаковали гунский кортеж. Одно из деревьев повалили перед кавалькадой, второе сзади. Дилижансы не могли преодолеть такую преграду. Один из аппаратов был объят огнем и паром — видимо, налетчики повредили котел.

Охрана кортежа отбивалась из бойниц, поскольку снаружи их встречали стрелы и метательные топорики. Разбойники не сидели сложа руки. В задний дилижанс бандиты уже прорвались, во втором проламывал борт ударами огромного топора могучий практик ступени Адепта. Любопытной особенностью нападавших было то, что все они являлись аракийцами. По всей видимости, спустились с гор, чтобы поживиться. Вполне в их духе.

— Босс, что делать будем?! — вопросила Даррака.

— Надо помочь… — проговорил я, размышляя.

— Но кому именно?! Мы могли бы встать на сторону шайки и получить часть добычи… Или помочь попавшим в беду и рассчитывать на награду за спасение. Вот так дилемма, рокх!

— Мы поможем людям гуна Ванкуена, — решил я и уточнил на всякий. — Ты не будешь против того, что твоими противниками станут аракийцы?

— Ха! У наемников нет соплеменников, есть только напарники и те, кем можно поживиться. Тем более это же Острый Топор Гурдонак. Мы с Пастырем один раз пересекались с ним… — сплюнула Чонджул.

— Похоже, встреча была не из приятных… Лучше нам поспешить. Есть планы или атакуем сходу?

— Предлагаю отбить последний дилижанс, — выдала Сати. — Господин, займете позицию сверху. У вас хорошо получалось метать кочеранг с крыши дилижанса…

Времени обсуждать детали не оставалось. Защитники могли закончиться к моменту нашего появления. Так что мы быстро двинулись вперед через лес. Встреченная нами группа аракийских лучников рангов Новичка и Рекрута быстро отправилась на перерождение, повстречавшись с нами. Разобравшись с лучниками и поравнявшись с последним дилижансом, мы выскочили из лесных зарослей и атаковали наседающих аракийцев.

Не ожидавшие удара в спину здоровяки потеряли нескольких человек, но оставшиеся смогли сгруппироваться и отойти в сторону. Иначе мы бы с охранниками зажали их в клещи с двух сторон. Аракийцы оказались не самыми простыми соперниками. И это с учетом того, что они не пользовались паровыми доспехами или амулетами духов. Духовный Барьер защищал их от атак не хуже стальной брони, а кипящая Кровь позволяла атаковать с неистовством и неутомимостью. В основном разбойники были вооружены топорами, секирами, алебардами или массивными дрынами-двуручниками.

Мой кочеранг сполна испил крови и жаждал еще. Я чувствовал, что духовное оружие близко к переходу. Металл я слегка облагородил в свое время. Кочеранг успел испить довольно много крови самых разных врагов: практиков, демонов, слуг Орока. Однако пока что переходить на следующий этап не желал. Так просто взять и вложить в оружие частичку души мог не только лишь каждый. Вернее, не в любой момент времени. Требовалось особое состояние этой самой души.

И, кажется, аракийцы решили мне такое состояние организовать. Сражались они с яростью загнанных в угол змеехвостов. Бойцы ближнего боя были представлены в основном Рекрутами и Бойцами, так что нам приходилось несладко. Я забрался с помощью Шага на дилижанс и принялся метать кочеранг, пользуясь преимуществом в высоте. В основном метил в голову, поскольку иначе был риск задеть союзников. Громовые удары Дарраки не производили такого подавляющего эффекта на массивных сородичей. Союзники гуна Ванкуена были изранены и ни на что не годны. Падали под ударами топоров один за другим. Лишь точечные уколы Сати и парящие оплеухи кочеранга наносили заметный урон.

От задних отрядов противников я прикрылся воронкой-щитом, поэтому, когда мне в спину воткнулся метательный топорик, удивился, мягко говоря.

— Отрыжка хурга! Рокх! — прошипел я, доставая оружие из спины.

Топорик воткнулся глубоко в плоть, а алый огонь разбередил рану и обуглил плоть. Из-за чего заживать она будет дольше. Само собой, негодяем, сумевшим пробить мой щит и Барьер был Острый Топор Гурдонак. Из интересного во внешнем виде главаря шайки можно было разве что отметить повышенную волосатость. Растрепанные коричневые патлы аракийца висели немытыми колтунами или дредами. Понимаю его: за длинными волосами непросто ухаживать. Но ради прибавки к резерву ци и соблюдения чистоплотности приходилось терпеть.

Я плюхнул себе в район раны солидную дозу Бальзама, дабы разрез быстрее затянулся. При движении правой рукой чувствовалась сильная боль из-за поврежденных мышц.

— Ублюдок Ли! Нам незачем враждовать! — прокричал вождь. — Поделим добычу по чести! Если же ты будешь упорствовать, я порублю тебя на тысячу частей!

— Попробуй! — оскалился я. — Кочегар Ли тебе не по зубам, горный йети!

Использовав огненный Шаг, я перепрыгнул на следующий дилижанс, который стоял не слишком далеко от последнего. Мне удалось удержать равновесие после приземления, избежав позорного падения. Сати с Дарракой должны справиться с остальными. Я же решил отвлечь передовой отряд аракийцев.

С другой стороны дороги работали лучники, но я быстро определил, что среди них нет ни одного Бойца. Стрелы Новичков или Рекрутов не пробивали мой багровый Барьер. Осталось лишь защититься от метательных топоров, которыми в том числе любил бросаться и сам вожак разбойничьей стаи. Мой кочеранг начал собирать новую жатву со сражающихся с охраной бандитов. Им стало не слишком удобно сражаться на два фланга, тем более я имел преимущество в высоте. Только кто-то из них поворачивался спиной, как острие кочеранга пробивало плоть. Вести благородные дуэли ни одна из сторон не собиралась. Главное — как можно скорее избавиться от врагов.

Аракийцам мои подарочки не понравились. Передовой отряд разделился на две части: меньшая направилась в мою сторону. Гурдонак метнул два топорика, наполненных огнем ступени Адепта. На этот раз я ждал удара и умело подставил воронку-щит наискось — в таком случае пробить мою защиту было сложнее. Топорики все равно пронзили воронку, но первый затем завяз в Барьере, а второй отскочил от металлического кожуха Клешни и улетел в сторону. Издали достать меня у вожака не вышло.

Аракийцы принялись штурмовать дилижанс, на котором я засел. Я же встречал наиболее настырных ударами кочеранга в голову или шлем, не забывая поглядывать на Гурдонака. Получить еще один топорик в тело мне не хотелось. Кипящая Кровь толкала горцев на необдуманные поступки, после которых они падали с дилижанса с разбитой головой или без головы. Я также использовал легкий вариант кипящей Крови, благодаря чему косил врагов без устали. В реальном бою держать Якорь для Крови оказалось намного сложнее, поэтому я заливал духовный огонь в меру. Накатывающая волнами боль мешала следить за боем и выписывать сложные пируэты. Плюс ранение давало о себе знать. Периодически я допускал ошибки. Один тип сумел дотянуться и глубоко поцарапать мне икру.