Шрифт:
Закладка:
Я приказал, встать рядом с дверью из комнаты и максимально быстро ликвидировать латников не только с помощью егерей, но и тяжёлым оружием гвардейцев. Такая засада в узком месте была идеальной защитой от налётчиков. Но в коридоре после убийства первой партии появились всего два, полусонных латника. Похоже, их режимом сна и бодрствования управляла раздувшаяся как попкорн и уже точно умершая жаба.
Солдаты простояли в ожидании минут двадцать, но не показалось ни латников, ни слышалось шевелений за стеной. Обшаривать замок на предмет ещё, каких либо приключений или препятствий я не решился. Было видно, насколько измотаны мои спутники. Так мы и расположились на большом выступе второго этажа, нависающем над огромным залом на первом. Накидали тряпья и дали отдохнуть большей части нашего сильно поредевшего отряда. Остальные, мрачные и усталые, даже не могли вести беседы, перебрасываясь краткими фразами. Чувствовалось противное и странное ощущение небезопасности. Это, как если бы мы спали возле бушующего пожара или рядом с пробудившимся вулканом. Нервозность просто проникала нитями сквозь души воинов отряда.
– Какие планы, командир? – спросил Артос. А у меня шла кругом голова от всего произошедшего и чёткой картины в голове пока не выстраивалось. Предыдущие мои действия проходили как-то по наитию, по открывающимся возможностям. Теперь же следовало обмозговать диспозицию с учётом крайне противоречивых факторов. Жаба, скорее всего, была либо точно такая же, что и в замке Залдонов, либо та же самая. Сейчас она с большой вероятностью мертва. Похоже, что, она контролировала внутренний периметр охраны, а возможно и внешний, со всеми гадкими тварями. Не сомневаюсь, что её головастики были её потомками, которые бы стали такими же, как жаба, потусторонними существами со способностью манипулировать человеком. Соответственно, если жаба мертва и не может влиять на защиту замка (по тому, как латники перестали "просыпаться" и выходить из комнаты) пока мы находились в относительной безопасности.
Я потрогал в плотном, стёганом кармане оставшиеся две прямоугольные чёрные тела трансмутаторов и ответил Артосу главную мудрость россиян:
– Утро вечера мудрёнее!
Сменяясь по три часа, наш отряд со сменами караула без всяких происшествий продежурил до восхода солнца. Спали нервно, крича и болтая всякую несуразицу. Те, кто прошёл войны и тяжелые ситуации, знают, что рассказы во сне наиболее частый пример психологической разгрузки после крайне тяжёлого дня уснувшего мозга.
Утром, немного отдохнувшие солдаты ощутили себя в идеально тихом месте. Зимнее солнце уже с востока освещало местность, проникая красными лучами в огромные окна Чёрного Замка. Снизу, в основном зале виднелся большой кратер от взаимодействия "мертвячки" с живностью из преисподней. В самом его центре виднелся провал, в котором находился цокольный этаж. Нигде за ночь, по словам дозорных, не слышалось ни каких звуков.
Наверно таким же наитием меня посетила мысль проверить подвал. Несмотря на то, что за каждой дверью можно было встретить враждебную форму жизни, почему то думалось, что в подвале я открою тайну этого замка. Чистая интуиция гнала меня вниз. Я точно не найду выхода, если не окажусь там. В то же время двери и коридоры не представляли для моего внутреннего голоса никакого интереса, даже наоборот, мне, казалось, что там также располагаются орды стражей, которых мы разбудим своим появлением.
Осторожно переступая через поверженных латников, перелезая через разрушенную языком жабы лестницу на первый этаж, мы старались действовать максимально тихо и аккуратно. Утро, а с ним и порция гормонов, взбодрила отряд, чтоб сосредоточится на цели: проверить подвал. Частично разъеденный "мертвячкой" пол обнажал снизу полости каких-то скрытых цокольных этажей. Где-то сбоку возле стены находился выход вниз.
В зале дворца было мрачно и тихо. Оглушающая тишина резко контрастировала с последствиями вчерашней драмы, разыгравшейся в жабьем семействе. Изъеденные останки потусторонней биомассы характерными кусками валялись по всему полу. "Покоритель земноводных" – с усмешкой дал я себе ещё одно прозвище. Наш отряд, взбодрённый, хоть и беспокойным, но отдыхом спустился в подземелье, представлявшее собой целый лабиринт комнат различного назначения. Склады продуктов, камера пыток, тюрьма, винный погреб, хозяйственные помещения и мастерские.
Но меня как будто тянуло вглубь помещения невидимой нитью. Либо у меня возникло и развивается какое-то умение, либо есть где-то там пока непонятный мне источник притяжения. Мы осторожно двигались по тёмным мрачным коридорам, которые уводили все дальше, похоже, уже внутрь скалы, на которой расположен замок.
Несколько факелов освещали ограниченное пространство утоптанной за столетия тропинки. Вскоре коридор превратился в тоннель среди скальных пород, где, то и дело возникали ответвления проходов, спускающихся все ниже и ниже. Но я, почему-то, безошибочно знал, что иду к своей цели. Примерно через километр пути показалась большая карстовая пещера с текущей посредине кристально чистой речкой. Над самой поверхностью воды весела клетка, в которой находился кто-то, явно человек, но разглядеть его было сложно из-за разросшейся ржавчины и мха, покрывавшего клетку. Я понял – именно он является направлявшим меня сюда источником.
Своим спутникам я приказал снять клетку со скалы. Это было неудобно, но все же они справились. Распахнув её, гвардейцы отшатнулись. Внутри весь укутанный в тёмную мантию с широким капюшоном лежал… улун. Отряд попятился назад, бормоча молитвы и проклятия. Артос, невозмутимый и храбрый, и тот отступил к реке, доставая меч из ножен.
– Это точно, он? – спросил я ошарашенных солдат.
– Ты… Ты… Посмотри на его лоб, – ответил один из воинов, указывая на полумёртвого человека. На нем виднелся… штрихкод. Обычный набор полосок разной толщины, имевший прямоугольную форму, которые в моё время наносили на продукты, чтоб считать на кассе их стоимость. Это было не только странно, но и пугающе. Навевало мысли о какой-то связи между миром моей книги и моей реальностью, хотя я старался максимально абстрагироваться от окружающей московской действительности при написании романа.
Человек пошевелился.
– Ты пришел… – очень тихо прошептал пленник, словно связки его состояли из спрессованного сухого песка.
– Дайте ему пить, – понял я суть его нахождения в клетке над водой. Изощрённый способ дать умереть от жажды, находясь прямо над живительной влагой. Принесли кувшин и я вошёл к нему в клетку, взяв за голову, дал прикоснуться губами к воде.
– Ты ведь тот самый… кто несёт знания и свет… кто созидает… – хрипя, улун смотрел на меня. Мне вдруг показалось, что он знает, кто я, откуда, и как тут оказался.
– Ты улун? – спросил я его, держа голову и давая мелкими глотками пить воду.
– Только ты… сможешь исправить вселенское зло… которое разрушает наш мир… потому, что… ты созидатель этого мира. Времени почти нет… Это твоя миссия… Бремя созидателя… Мы пытались… Но нас уничтожают… – улун вдруг успокоился и обмяк. Левая рука, сжимавшая его высохшую ладонь, вдруг обнаружила свёрток бумаг, которые я бережно убрал в карман. Улун умер, а я находился в полной прострации.
