Шрифт:
Закладка:
[* МСС - «Мерилбон крикет клаб».]
Но это уж особая статья. Лапта все-таки остается лаптой. И повальное увлечение ею миллионов англичан при всех условиях тоже не отнесешь, конечно, к признакам высокоразвитого чувства политики. Не отнесешь к ним и сравнительно новую, только в последние пять-семь лет распространившуюся по стране эпидемию «бинго» или игру на ипподромных тотализаторах. И, конечно, футбол. Пишут об этих вещах много, в телевизионных передачах они занимают тоже не минуты - часы. Женщины валом валят в те 13 тысяч или около того клубов «бинго», где с упоением проигрывают свои шиллинги. Здания кинотеатров (в свое время многие из них были просто театрами) одно за другим переоборудуются коммерческими компаниями для игры в лото («бинго» - это и есть лото, лишь чуть видоизмененное). В курортных местечках павильоны «бинго» - крытые брезентом палатки - располагаются вдоль набережных-променадов - заходи и подключайся в любой момент; а когда выталкиваемые воздушной струей пинг-понговские шарики с номерами принесут тебе удачу, ты сможешь крикнуть: «Бинго!»
Когда все эти вещи собраны воедино, трудно уберечься от впечатления, что интересы англичан сводятся к развлечениям, вроде описанных выше, точно так же, как, наслушавшись разговоров о дороговизне, поддаешься искушению свести их повседневные заботы к вопросу о ценах на фунт сахара, буханку хлеба, картонку стирального порошка.
То, что 13 миллионов англичан - каждый третий взрослый - регулярно играют на скачках, собачьих бегах или в составлении футбольных пулов, пытаясь угадать победителей или соотношение забитых и пропущенных мячей для нескольких команд одновременно, что общая сумма ставок, собираемая букмекерскими конторами, достигает полумиллиарда в год, что сами эти конторы, разрешенные парламентским актом 1961 года, расплодились тысячами и открыты на каждой почти торговой улице, - все это не пустяк, конечно. Не пустяк потому, что это составная часть нынешнего образа жизни англичан, и потому, что это барьер, который действительно отгораживает их от политики. Я говорю здесь, разумеется, не о том массовом увлечении англичан спортом, которому можно лишь позавидовать, а о спекуляции на «околоспортивном» азарте. О том, что здесь есть достаточно людей, вполне сознательно поощряющих распространение страсти «развлекаться, играть и не думать». Она выгодна им вдвойне: и коммерчески - в звонкой монете, и политически, ибо в том, чтобы любым способом отвлечь людей от политики, - тоже своя политика, но, так сказать, наизнанку- И занимаются ею не любители, а классные профессионалы.
Вернемся к «Дейли миррор». Это не бульварная дешевка. Небоскреб газеты на Холборн-серкус - самое большое редакционное здание в Англии, если не вообще в западном мире. Ее тираж - 4,5 миллиона экземпляров - крупнейший в стране. Она рассчитана на рабочий люд, специально для него делается и не упускает случая подчеркнуть свое про лейбористское кредо. Ее хозяевами должны, казалось бы, быть исполком лейбористской партии и профсоюзы. Принадлежит же она одному из виднейших английских магнатов, «королю» прессы Сесилю Кингу (даже его фамилия в переводе означает «король»), который сам о себе говорит, что «никогда социалистом не был». Вместе с огромным издательским концерном «Интернэшнл паблишинг ли-митед», контролируемыми им «Дейли миррор», «Сан» и десятками журналов в руках Кинга и решающий контроль над «про лейбористскими» взглядами рабочей «Дейли миррор». Парадокс, не правда ли? «Король», который вхож в «истэблишмент» так же, или почти так же, как покойный лорд Бивербрук, экстравагантный и крутой нравом владелец «Дейли экспресс», или как аристократы Асторы, сохранявшие за собой до октября 1966 года «Таймс» и еще владеющие «Обсервер», магнат, который «естественно» вписывается в обстановку респектабельного отеля «Савой», издает газету для «черни»? Племянник знаменитого лорда Нортклифа, владевшего до Асторов «Таймс», двоюродный брат лорда Ротермира, владельца «Дейли мейл» и тестя лорда Кромера, развлекает публику в кепках, лондонских кокни? Подумать только! Но подумать есть над чем.
Вес Сесиля Кинга среди власть имущих в Британии не в его миллионах: есть по этой мерке «короли» и много богаче его. Но в том, что в его руках мощнейшее средство формирования мнений среди самого многочисленного из всех социально-общественных слоев Британии, среди рабочих. В 1945 году, говорили, это «Дейли миррор» заставила Черчилля упаковать чемодан и сделала Клемента Эттли премьером. Как всякая смелая оценка, и эта грешит преувеличением. Но лишь преувеличением, а не извращением. Уловив недовольство правлением тори в предвоенные годы и подхватив его, «Дейли миррор», несомненно, серьезно помогла лейбористам в их победе. И ни один из политиков не рискнет здесь отмахнуться от столь сильного регулятора «симпатий избирателей», как «Дейли миррор». Она входит в обязательный ежедневный рацион чтения всех значительных деятелей в Британии. Вильсон, как признавался он сам, берется за нее еще в постели.
В этой газете заняты первоклассные по стандартам буржуазной журналистики профессионалы.
«Дейли миррор» знает, как развлечь своего читателя, чтобы не упустить его, и как дозировать политику, чтобы не дать ему забежать вперед. Она, и бровью не поведя, может лягнуть «истэблишмент». Но она «со всей прямотой», «рискуя потерять популярность, но имея в виду будущее нации», ударит и по профсоюзам. Немногие из английских газет улавливают настроения массового читателя так же тонко, как «Дейли миррор». Она недолюбливает немцев, «голубую кровь», «паблик скулз», «сеть старых приятелей» и при первом же удобном случае призовет других положить конец гонке вооружений. Она с известным уважением относится к Советскому Союзу (попробуй, впрочем, отнестись иначе и сохранить репутацию прямой и непредвзятой газеты). По этим же, видимо, соображениям «Дейли миррор» и была той газетой, которая первой и громче других выступила с ядовитыми комментариями в адрес правительства Макмиллана за то, что во время визита в Англию Юрия Гагарина оно поначалу умыло
