Она меня завела. Причем во всех смыслах этого слова. Чего стоило навязчивое желание пригласить Вику к себе в кабинет и оттрахать на столе во всех позах! Даже если она будет сопротивляться.

Особенно если она будет сопротивляться. 

Не помогли даже попытки отвлечься на работу, в которую я очень (ну вот прям очень!) часто погружался с головой в последнее время. Перед глазами так и стояла картина того, как мы целуемся с Победовой. И как меня будто пронзает током от ощущения ее губ под моими. И близости роскошного тела. 

Понятное дело, что выдерживать это долго я не смог и уехал домой пораньше. К черту все! Завтра же запру Викторию вместе с собой и не выпущу до тех пор, пока она не поймет, что я ее люблю. Пока не поверит в то, что для меня было совершенно очевидным! 

Я добрался до дома и вдруг обнаружил, что меня рядом с ним поджидают Лана с Лионелем. Мне уже стало очень жаль этого ребенка. Лана таскала его за собой, как покорного барашка на веревочке. Интересно, когда он вообще успевает учиться этикету, шахматам и прочей ненужной ребенку его возраста хрени, если за последние дни я вижу его чаще, чем свое отражение в зеркале? 

- Я сегодня занят, - отрезал я, выходя из машины. Лана тоже выскользнула из своей и улыбнулась мне соблазнительно (как видимо, ей казалось). 

- А мы с Ли решили, что сможем провести этот вечер с тобой. 

Решили они! 

- Лучше своди ребенка в кино. Или проведи с ним время дома. Такие дети нуждаются прежде всего в матери. 

- Как и в отце. 

Я вздохнул. Ну не говорить же ей, что я очень и очень сомневаюсь в том, что она родила сына именно от меня, а не от какого-нибудь депутата! 

- Хорошо. Оставь его мне, мы с ним будем лопать пиццу и смотреть футбол. 

Едва я договорил, Лана поморщилась, но не успела ответить, как Лионель прибавил в открытое окно машины: 

- Я люблю пиццу… и футбол. 

Вот! Я ведь в этом даже не сомневался. 

- Мы такое не едим. И не смотрим. Но если ты хочешь… - томно сказала Лана. 

Черт бы все побрал! Я вообще ничего не хотел! С ней - уж точно. В моих мыслях, в моих чувства, в моих планах на счастливую жизнь до глубокой старости была совсем не эта женщина! 

Я тщательно подбирал слова, чтобы сказать то, что думаю, и как раз в этот момент зазвонил телефон. Вика! У меня аж сердце упало, как будто предчувствуя тревогу.    

- Да? Что случилось? - выдохнул я в трубку.   

- Со Славиком беда! Он разбил себе голову. 

Разбил голову… такого ужаса, как от того, что мне мгновенно представилось, я не испытывал, пожалуй, никогда. 

- Сказали, что крови очень много! - всхлипнула Вика. 

- Ты сейчас где? 

- Я на работе. А ты где? 

- А я уже домой уехал. Слушай меня. - Я сделал вдох-выдох. Нужно было сохранять ясность ума, хоть и выходило хреново. - Где сейчас Слава? 

- В саду. 

- Поезжай туда. Я срочно еду тоже. Все будет хорошо. 

Б*я. Подумать только! Все будет хорошо. И это в момент, когда меня колотит так, что руки ходуном ходят. И какого вообще хрена Слава до сих пор в саду? 

- Андрей… что-то произошло? - окликнула меня Лана, о которой я, надо сказать, уже успел забыть. 

- Да. Произошло. Мой сын пострадал, - ответил я холодно, садясь в машину. - И кстати. - Тут меня осенила одна мысль, и может, сейчас было не время и не место, но я не мог сказать то, что просилось наружу. - Иногда дети могут нуждаться в помощи… например, им срочно понадобится кровь или что-то еще. Я надеюсь, ты уверена, что в случае чего, моя кровь Лионелю подойдет. 

На мгновение на лице Ланы мелькнуло что-то похожее на ужас, но мне сейчас было на это плевать. Я утопил педаль газа в пол и помчался к Вике и Славе.     

По дороге пришлось вставить пистонов скорой помощи, которая слишком долго ехала. Этот вопрос я тоже держал на контроле, постоянно созваниваясь с Победовой, но все равно мне казалось, что я недостаточно много делаю. А когда уже подъезжал к садику, оказалось, что Славика увезли в педиатрическую больницу. И я, выругавшись сквозь зубы на слишком медленно едущие впереди машины, свернул с дороги и помчался туда. 

Приехал едва ли не вровень с ними, когда Славу только начали оформлять в приемном покое. Вика была бледнее, чем он, хотя, из них двоих пострадал именно наш сын. 

- Что говорят врачи? - спросил я, присаживаясь на корточки рядом с устроившимися на скамейке Победовой и Славиком. - Ты как, боец? - спросил у сына, на лбу которого красовалась повязка.

- Я нормально. Просто Мишка решил штуку такую открутить на столбе, а я слишком близко подошел. Вот она и ударила меня. 

- Шить будут, - дрожащим голосом добавила Вика и всхлипнула. 

- Я с ним пойду. Хорошо? - как можно спокойнее сказал я, хотя перспектива сидеть смирно и смотреть на то, как моего ребенка тыкают иглой, была весьма малопривлекательной. Даже ужасающей.

Но мужик я, или где? 

Победова посмотрела на меня с сомнением, пришлось призвать (коряво, но уж как умел) Славика на помощь. 

- Скажи маме, что мы отлично проведем время вдвоем, - подмигнул я ему и, увидев улыбку на его лице, тоже насилу растянул губы в ответ. 

- Мам, мы с папой отлично проведем время вдвоем, - заверил Слава Вику, и та, после паузы, кивнула. 

Отличное времяпрепровождение тянулось не так, чтобы долго, но… один бог видит, сколько раз я порывался заявить, что мы найдем других врачей, встать и увести сына прочь. А вот сам Слава, похоже, воспринял все довольно спокойно. Только пару раз сильнее сжал мою руку своей ладошкой. И когда все закончилось, я испытал ни с чем несравнимую эйфорию.

- Здесь все рекомендации. Не мочить, не чесать. На осмотр к хирургу в вашу поликлинику, - отчеканила хирург и, не успел я поблагодарить ее, указала кивком головы на выход. - Давайте, у меня там снова пациенты.  

Уходили мы из больницы втроем, и Вика, которая не протестовала, чтобы я довез их до дома, заметно успокоилась. Особенно от того, что болтал без умолку Славик.