— Что бы сделал? — перебил я его, — Давай, Должник, говори. А можешь не говорить, а молча отгонять разную шваль, мешающую мне, лорду Касдама, наслаждаться воздухом столицы. Я буду тебе платить эти твои «немалые деньги» раз в… четыре дня. Да.

Кид захлебнулся воздухом, вытаращившись на меня.

— Ах да, — продолжил я скверную игру, — Вы же не можете брать субподряды. Аврора Аддамс уже купила вас с потрохами. Что госпожа велела? Охранять покой своих поданных? Так ты, выходит, уже при деле… правда, делаешь его паршиво.

Разумеется, играл я из рук вон плохо, но кто в Зонане хоть раз видел касдамского лорда в таверне? Да еще и с Элдоса? Народ хавал. Должник, впрочем, тоже. Утершись и не особо даже обидевшись, полуорк, независимо фыркнув, поднялся из-за стола и утопал по своим делам. Попытавшись состроить еще более непробиваемое лицо, я отпил вина, посматривая на прочих посетителей таверны как на низкородную обнаглевшую толпу недоумков, которой они, безусловно, и являлись. Народ закономерно морщил свои простолюдинные эльфийские морды и опускал глаза.

А носить на себе чужую маску не так уж и плохо, заключил подобревший я, избавленный, наконец, от внимания всякого быдла, мечтающего у меня купить полугоблиншу, эльфийку и даже эльфа. Только вот три дня уже прошло, а мне всё это надоело хуже горькой редьки!

— Rkaat fimver veritatus glasio …, — пробормотал я, наставив палец на свежеподсунутый мне стакан с винищем. Бокал тут же покрылся инеем, а я его и бахнул, брезгливо скривясь, как и положено аристократу. Охлажденным местное пойло шло чуток лучше.

Всё, можно идти до дому до хаты. Сегодняшнюю социальную повинность лорд Аккалис отработал.

После того, как нас банально подпоили и грабанули, в следствие чего Базилиус вынужден был ухлопать воришек, создалась крайне неприятная ситуация. Мы не могли остаться на том же месте, не видели смысла уходить в горы Элдоса, не имели каких-либо других вариантов действия. У Аккалисов было хорошо сидеть мышью под метлой в ожидание новых сведений, но если метлу убрали, то куда мышке деваться? Некуда. Поэтому она прыгнула в пасть льву, попробовав притаиться у того за щекой. Пока это очень даже получалось, правда, пришлось идти на жертвы.

И, почему-то, опять мне.

Проще говоря, Базилиус Энно, великий некромант, имеющий связь с великим долбо… хитровымудренным шпионом, Должником и редкостного калибра мудилой Крюгером решили, что будет оптимальным валить в столицу, замаскировавшись под этого же самого лорда Флавия Аккалиса, трусливо удравшего из своего домена. С деньгами, рабами и женой. То есть, мало того, что я был вынужден носить на себе измененную некропластикой плоть и кожу, в точности повторяющую внешность Флавия (правда, рост был пониже), так еще и в женах у меня значилась суровая молчаливая эльфийка нехилых габаритов и нордического темперамента, внутри которой прятался неживой маг. Откуда дровишки, в смысле материалы? Так с того гопнутого нами торгового судна, оказавшегося, кстати, с пустыми трюмами.

Когда Стелла меня первый раз увидела в новом облике, она обняла Волди и долго плакала. Ладно бы одна, но даже Эскиольда не выдержала, и присовокупилась минут на пять. Хотелось отхлестать обеих мокрым полотенцем, но доктор, то есть некромант, запретил тогда делать резкие движения. Мол, фальшивый эпидермис еще нормально не прилип и по размеру не скукожился.

В Зонан мы проникли легко, практически вальсируя. Пустив сначала судно параллельно побережью, десантировали с него клонов, а затем высадились и сами, просто притащившись в одну из рыбацких деревушек со своими пожитками. Там, обозрев местное население с видом царя мира, я пальнул пару раз из пистолета в воздух, а потом объявил, что либо местные находят время, силы и горячее желание сопроводить мое лордство к дороге на Зонан, либо они прямо сейчас впадут в полную немилость. Жопы, то есть, надеру. В восхищении от моих дипломатических качеств, пейзане чуть ли не половиной деревни провожали нас до тракта. Там же, неосторожно остановившийся местный аналог автобуса (огромный раздолбанный дилижанс), лишился половины пассажиров, воспылавших горячим желанием подышать свежим воздухом, зато приобрел достаточно места для нас четверых с пожитками. Так «лорд Аккалис», сопровождаемый тремя дамами разных рас и одним эльфом-рабом, и вступил под благую сень столицы пиратского архипелага.

Технически? Прямо как в дерьмо.

Нет, «за щеку ко льву» мы прямо хорошо зашли. Тихо, без проблем, без шума и пыли. Просто въехали в город, вперлись в один из самых презентабельных районов, сняли там дом… Вообще без проблем. Ну и затаились, конечно. Только таиться было еще скучнее, чем днями напролет трахаться на диком Элдосе! Все, что я мог себе позволить — это выбираться на полтора часа в таверну, пить в ней вино и рассматривать окружающих как разные сорта говна! А что делать дома? Нечего! Я не могу снять с себя эту чертову кожу! К ней нужно относиться аккуратно и бережно!

Удерживая осанку, я покинул тоскливую обитель плохого теплого вина и хамоватых кидов, пошлепав домой. Последним значился у нашей четверки высокий, но очень узкий особняк, напоминающий мне свечку в заднице. Вытянутый, зачем-то увенчанный здоровенным шпилем, он постоянно возбуждал легкую боязнь застрять в каком-либо проходе или, еще хуже, в сортире. Но мне нравился. Не столько лестницами и узкими комнатами, сколько тем, что по словам надутой хозяйки, сдавшей нам его в аренду, тем, что здесь имела честь проживать сама Саломея Аддамс, когда её каким-то дурным ветром заносило в столицу. Вспоминая кукольные стати зверски взорванной, подожженной и зарезанной мной пиратки, я в целом понимал, почему коротышке так нравилось это место. Комфортно по размерам подходило, не считая потолков!

Что заставляет местных эльфов делать остроконечные узкие здания — загадка из загадок.

— Ну что? — жадно спросила входящего меня зеленая мордашка высунувшейся с кухни Стеллы.

— Ничего. Вина выпил, — доложился я, вызывая закатывание глаз и тяжелый вздох обманутой в лучших чувствах девушки. Привычно обманутой.

— Мы так и будем!? — с надрывом вопросила привычно (уже три дня как!) самообманутая.

— Ага, — хмуро ответил я и пошёл на балкон. Пить кофе и смотреть на город.

Потому что больше ничего не оставалось. Вообще. Нет, ну на самом деле, Стелла,