26

— Лада, только попробуй проиграть — я тебя убью! — шипит Марина.

От былого веселья не осталось и следа. Коллеги заметно притихли, кто-то даже пытался обернуть все в шутку. Но видя нашу с Озёрским решимость ребята расставили 20 бумажных стаканчиков, на четверть наполненных пивом. Десять с моей стороны и столько же у Озёрского.

Неандерталец не так спокоен, как кажется на первый взгляд. От него исходят осязаемые волны ярости и желания проучить. А я почему-то улыбаюсь, как дурочка. Где-то в глубине души мне хочется проиграть. Однако это никак не влияет на мой спортивный азарт.

Играю я честно и выкладываюсь на все сто.

Бросок за броском и каждый раз в яблочко, ни один из нас ни разу не промахнулся. Одну за другой выпиваем разлитый алкоголь, когда в стакан попадает мяч с подачи соперника.

Спустя пять минут счет у нас равный — 9:9.

Мне приятно переживание коллег, они искренне за меня болеют. Это греет душу и немного навевает грусть. Новый секретарь даже ногти свои наращённые сгрызла. Мужчины кажется протрезвели из-за накала страстей. Этот корпоратив будут помнить еще долго и даже слагать легенды.

Меня нарекут либо отважной героиней, либо беспросветной дурой.

И вот момент истины настал, из 10 стаканчиков у каждого остался один. Попасть в него задача не самая сложная, но в такую ответственную минуту кажется совершенно невыполнимой.

Делаю глубокий вдох. Бросаю мяч, он ударяется о стол, и как-то неестественно медленно подскакивает вверх. Вокруг тишина, зрители будто не дышат, а я слышу лишь биение своего сердца и тут же вся моя напускная беспечность испаряется. Трусливо зажмуриваюсь изо всех сил и даже радостный вопль людей вокруг не придает мне достаточной храбрости, чтобы открыть глаза.

— Молодец, Лада! — тормошит меня Марина. Разжимаю веки и вижу, что теннисный мячик плавает в стаканчике с пивом.

Вскидываю взор на Озёрского, его лицо не выражает никаких эмоций. Уверенно удерживая мой взгляд достает мячик из стаканчика и залпом выпивает его содержимое.

Как ни крути, а радоваться рано. Ничьей быть не может. Играть будем до победного.

Неандерталец крутит пальцами маленький белый шарик, рассматривает меня внимательно и оценивающе, будто видит впервые. Не знаю о чем он думает, но Озёрский презрительно усмехается каким-то своим мыслям.

Бросок слишком резкий, шарик отскакивает высоко вверх и пролетает далеко от последнего моего стаканчика.

Толпа беснуется.

— Лада, красотка! — Да ты у нас девчонка с яйцами! — Тебя надо брать с собой в казино! — Видать шеф разволновался! — слышатся возгласы коллег.

Я улавливаю их отдаленным уголком сознания, но разделить с ними радость от моей победы не получается. В ушах шумит, меня потряхивает.

Я не верю! Не верю, что это случайный промах. Все девять бросков Озёрского были точными и выверенными, а последний был слишком корявым, нарочито небрежным.

— Мои поздравления, — кивает саркастично, — ключ-карту от моего номера заберешь на ресепшн. Филипп, у тебя вроде двухместный номер, так что перееду к тебе.

— Ну, ладно, — без особого энтузиазма отозвался тот.

Озёрский молча разворачивается и покидает игровую комнату, вслед за ним весело мне подмигивая уходят Филипп и Вадим Глебович.

— Ну, ты и отчаянная, — ворчит Марина. — Не знаю чего мне сейчас хочется больше — обнять тебя покрепче или треснуть, как следует, чтобы впредь не устраивала подобных выкрутасов. Что вообще на тебя нашло?

— Сама не знаю, — пожимаю плечами. Рассказать ей о своих чувствах к шефу, и о подслушанном разговоре не готова. Надо сначала самой переварить.

Ощущения от победы неоднозначные. Я ожидала буйство ярких эмоций, но вместо этого ощущаю странную горечь. Словно проигрыш лишал права выбора, но подводил к правильному исходу, а теперь мне придется решать самой — готова ли я продолжать работать бок о бок с Озёрским и смогу ли бороться со своими чувствами.

Наконец вопрос с заселением решился и коллеги начали разбредаться по номерам. Марина на мое предложение жить вместе была вынуждена отказаться. Новенькая секретарша Ольга слезно умоляла мою подругу поселиться с ней. У них удивительным образом сразу наладился контакт. А я, как ни странно была рада остаться одна. Мне о многом нужно подумать. Неспеша направилась к ресепшену за выигрышем.

— Девушка, пожалуйста, придумайте что-нибудь, мы заплатим. Нам нужен отдельный номер, — Семин сотрудник юридического отдела настойчиво упрашивал администратора.

— Что-то случилось? — тихо спрашиваю у Кати из отдела логистики и по совместительству жены Семина.

— Да, мы заранее договаривались об отдельном номере, но из-за сбоев системы выяснилось, что наш номер занят. В итоге Сашку поселили с Костей Тимофеевым, а меня с главбухом Таисией Андреевной. Говорят больше свободных номеров уже нет. Мы пытались договориться с кем-нибудь поменяться, но не вышло.

— Я так понимаю у вас были большие планы на эти выходные, — улыбаюсь понимающе.

— Мы же дом строим за городом, чтобы у каждого ребенка была своя комната, да и вообще расширяться давно хотели. Из-за этого пришлось продать свою квартиру, взять кредит и переехать к свекрам. Трое детей и четверо взрослых в трехкомнатной квартире. Уединиться невозможно. Работаем сверхурочно, чтобы ускорить процесс. Так хотелось немного романтики, — вздыхает Катя, с поблескивающими глазами от слез.

— Берите мой номер. Я же выиграла люкс, — предлагаю я не раздумывая. Семья Семиных мне очень импонирует. Катя всегда была доброжелательна и приветлива со мной, пару раз помогла мне по работе. А мне этот люкс поперек горла стоит.

— Да ну прям, — отмахивается она смущенно и неуверенно, но в глазах столько надежды.

— Добрый день, мне ключ карту должны были оставить. На имя Лады Золотовой, — обращаюсь к другому менеджеру. Она быстро меня оформляет и вручает пластиковую карту.

Благодарю девушку и с улыбкой оборачиваюсь назад. Семины медленно и обреченно идут с чемоданом к лифту.

— Катя, — нагоняю их быстрым шагом. — Вот держите. Четвертый люкс в вашем распоряжении. А я тогда к Таисии Андреевной. Какой у нее номер?

— Лада, перестань. Ты его честно выиграла. Мы не можем.

— Катя, — одергивает ее Саша. — Лада, я тебе заплачу, у тебя номер к карте привязан?

— С ума сошел? Он мне даром достался. Не возьму я никаких денег.

— Ничего не даром. Ты такое шоу устроила! До сих пор не верится, — усмехается он то ли восторженно, то ли осуждающе.

— Вот и не зря значит. Берите давайте.

Горечь сегодняшнего дня быстро смывается радостными улыбками коллег и полными благодарности объятиями Кати. В груди уже не жжет, а