В который уже раз Энекл смотрел с городской стены на кажущиеся бесконечными ряды шатров, палаток, навесов, разбитых посреди некогда ухоженных полей. Шатры тянулись до самого горизонта, скрываясь в затянувшем небо мраке. Где-то там, среди этих палаток, был, возможно, и Диоклет ‒ если он ещё жив. Отправленные к степнякам посланники вернулись невредимыми, но с пустыми руками. Их попросту не пустили за ограду лагеря.

‒ Зрелище невесёлое, не так ли, друг мой?

Нефалим вырос за спиной из ниоткуда, заставив Энекла вздрогнуть. Он был готов поклясться, что мгновение назад широкий гребень стены был совершенно пуст.

‒ Невесёлое, ‒ согласился Энекл. ‒ Что слышно?

‒ Всё то же, ‒ шпион вздохнул, облокачиваясь на парапет. ‒ Пусто. Ни слуху, ни духу. Всё вражеское войско здесь. Странно, правда?

Энекл промолчал. Действительно, это было странно. Вместо того, чтобы полчищами саранчи опустошать страну, вся огромная орда собралась у стен единственного города и уже который день дожидалась неведомо чего. Те, кто жил в стороне от пути алгуитского войска, не вдруг бы и поверили, что враг уже в самом сердце страны. Даже налётчики не кишели вокруг. В каком-то десятке стадиев от столицы землепашец мог спокойно возделывать свой надел, ничего не опасаясь. Пока что.

‒ Должно быть, хотят накрыть всех разом, ‒ ответил сам себе Нефалим. ‒ И надо сказать, они не так уж и неправы.

‒ Нинурта неприступна. Запасов хватит на годы, а такие стены и ворота не взять никаким тараном.

‒ Так говорит Эшбааль, ‒ кивнул шпион. ‒ И в это, конечно, хочется верить… Ты здесь уже закончил? Идёшь во дворец?

‒ А ты разве не знаешь? ‒ Энекл невесело усмехнулся. ‒ Говорят, тебе известно всё.

‒ Мои скромные способности сильно преувеличивают, ‒ Нефалим криво улыбнулся в ответ. ‒ А жаль.

Рука об руку, точно добрые друзья, они спустились со стены, провожаемые мрачными взглядами стражников. Поражения при Тинаш-Тиллу и Хуре, огромное вражеское войско с полководцем-колдуном и чёрная туча над головой вселяли тоску даже в бывалых воинов, что уж говорить о новобранцах, упражняющихся на привратной площади под надзором грозного десятника-шурранца. Но эти, хотя бы, остались. Многие сбежали ещё до подхода врагов и продолжали бежать, даже когда кольцо осады почти замкнулось. Кочевники не обращали на них внимания. Их цель лежала не вне стен города, а за ними.

‒ Как твои шпионы? ‒ спросил Энекл, чтобы отвлечься от невесёлых мыслей.

‒ Глухо, ‒ Нефалим помрачнел. ‒ Извне я сведения получаю, но из их лагеря никто не подаёт вести. Либо их всех поймали, либо… Не думал, что такое возможно.

‒ Многое раньше казалось невозможным.

‒ Истинно так, ‒ кивнул шпион. ‒ Что ж, хотя бы врага нам искать не надо. Он уже здесь.

‒ А они могут пролезть по каналам? ‒ спросил Энекл. Его взгляд случайно выхватил круглый люк в мостовой, увенчанный царской печатью.

‒ Припоминаешь свои подвиги, а? ‒ хохотнул Нефалим. ‒ Нет, не могут. Хазраддон взял Нинурту, осушив Закар, и его потомки позаботились, чтобы это не повторилось. Каналы и обе реки ‒ это один большой водосборник. Вчера мы затопили каналы и закрыли затворы. Даже если враги умудрятся перекрыть одну из рек в верховьях, вода останется там, где была.

Спрашивать, позаботились ли о тех, кто жил в Стоках, Энекл не стал. Давшие приют сотням беднейших жителей города, каналы в одну ночь обратились их могилой. Первые жертвы ещё не начавшегося штурма, если он вообще начнётся. Пока плоскоземельцы вели себя так, словно разбили стойбище у себя в степи. Ни осадных орудий, ни лестниц ‒ только бесконечные шатры, да слоняющиеся между ними люди.

Надпись они увидели в паре кварталов от Закарашара. На сей раз огненные письмена горели на каменной стене богатой ткаческой мастерской. Прохожие суеверно обходили дом стороной, стараясь не глядеть в сторону страшных букв.

‒ «Исчислено», ‒ прочёл Нефалим, подойдя. ‒ Это по-авварейски. Хотел бы я знать, как они это делают.

Он поднёс ладонь к надписи, и огненные буквы исчезли вслед за движением его руки. Стена осталась девственно чистой.

‒ Может, какая краска? ‒ пожал плечами Энекл.

‒ Нет такой краски, ‒ буркнул шпион, неуютно кутаясь в широкую накидку песчаного цвета, из-под которой поблёскивали бронзой чешуйки хегевского доспеха.

Надписи начали появляться дня два назад. Сперва каждая собирала вокруг изрядную толпу, но с тех пор нинуртцы попривыкли. Огненные буквы проступали повсюду: на стенах, на мостовой, на глиняных ступенях. Однажды Энеклу почудилось, что маленькие, точно пауки, буковки выросли прямо под его ладонью. «Отмерено», «исчислено», «взвешено» гласили они на языках всех народов, что обитали в Нинурте. Лишь храмовые стены оставались нетронуты, укрепляя веру людей, ищущих спасения под низкими сводами святилищ.

‒ У них есть сторонники в городе? Это ведь ты знаешь?

‒ Я уже ни в чём не уверен, ‒ Нефалим вздохнул. ‒ Пошли, Энекл.

Рука об руку, воин и шпион шли по улицам окутанного тьмой города.

***

‒ Что это за звук, ‒ Нефалим поднял палец, прислушиваясь. Скрежет донёсся откуда-то с севера, и сразу за ним глухой рокот. Земля под ногами ощутимо задрожала.

‒ Какие-то работы? ‒ настороженно спросил Энекл.

‒ Нет. К реке, бегом!

На берегу Закарашара уже столпился привлечённый странными звуками народ, но с первого взгляда казалось, что ничего не изменилось… Приглядевшись, Энекл заметил быстро растущую тёмную полосу на каменной стене набережной ‒ полосу, начинающуюся там, где совсем недавно плекалась вода. Первым понял всё Нефалим.

‒ Приступ! ‒ заорал он неожиданно зычным голосом, сделавшим бы честь любому военачальнику. ‒ Приступ у северных ворот! По местам!

Окружающие с удивлением воззрились было на смутьяна, но рёв рога на севере заставил толпу испуганно утихнуть, а спустя мгновение все бросились врассыпную. Набережная опустела, точно по волшебству. Махнув рукой неприметному на вид человечку, Нефалим схватил того за шиворот хитона и что-то забормотал ему на ухо. Энекл отчётливо разобрал слово «Каллифонт». Понимающе кивнув, человечек стремглав побежал в сторону дворца, Нефалим же поспешно направился вдоль реки ‒ не на север, на юг.

‒ Энекл, за мной! ‒ бросил он, походя, и перешёл на бег. Тысячник счёл за благо повиноваться.

‒ Что случилось? ‒ Энекл едва догнал шпиона. Тот мчался так, что вполне мог бы поспорить за калаидский венок.

‒ Северные затворы открыты, ‒ таким Нефалима Энекл не видел никогда. Лицо