Я подумал и последовал его совету. Денег не берут, а на халяву и хлорка – творог. Опять же я не собираюсь в одиночку континент пересекать, до новой русской базы километров тридцать от силы. Случись чего – пешком дойду.

Уселся в широченное водительское кресло, перекинул селектор в «драйв» и покатил на выход.

Поначалу ощущения от нового автомобиля были странными. Разгоняется медленно, руль невнятный, радиус разворота огромный… Зато потом втянулся и понял всю прелесть своего приобретения. Почти трехтонная дура глотала кочки, как медведь малину, – незаметно и в любых количествах. Тихо гудел мотор, работал кондиционер, и жизнь была прекрасна.

Перед выездом хватило ума заехать заправиться – по счастью, бензомер исправно предупредил лампочкой. В бездонный бак влилось целых двадцать галлонов, причем не солярки, а дорогого бензина. Хочется верить, что этого хватит надолго. До кучи попросил дунуть «керхером»[37] снаружи по кузову. Безо всяких шампуней, просто сбить пыль. «Маркиз» сразу засверкал вишневыми боками. Глядя на эту сияющую красоту, не сразу и заметишь, что машина три десятка лет разменяла.

Очень хотелось заехать в оружейный лабаз за автоматом, но, по здравому размышлению, не стал суетиться. Ехать здесь всего ничего, у соотечественников лишний ствол найдется наверняка, а вот на базе «Северная Америка» купить приличный «калашмат»[38] за разумные деньги вряд ли получится. Там все как-то больше американские образцы продают, которые мне совершенно ни к чему. Либо всякое трофейное дерьмище непонятного производства и состояния. Нормальный «калашников» можно поискать на базе «Россия», но это в другую сторону по дороге. Пока туда, пока там, пока обратно – уже и день кончится. Обойдусь. Авось да Небось не оставят в пути своего верного последователя.

Еще увидел табачную лавку. Продавец – жгучий итальянец – с порога ошеломил меня своими «бонджорно», «перфекто» и «белиссимо». С трудом удалось вставить словечко:

– Скажите, вы знаете старого машиниста тепловоза? Такого седого, в фуражке с молоточками?

– Кто здесь не знает машиниста Джо?! Он мой постоянный покупатель. А вам зачем?

– Хочу сделать ему подарок. Что он обычно курит?

– Вот этот сорт. Семь экю за пачку. Но, если хотите сделать ему приятное, могу посоветовать вон тот прекрасный табак. Старик часто на него заглядывается.

– И сколько стоит этот ваш прекрасный табак?

– Сорок экю.

– Гхм… Сорок экю?

– Да.

– За пачку табака? Полторы сотни заленточных баксов?

– Сэр, здесь немного иное ценообразование…

– Хорошо. Тогда одну пачку этого вашего прекрасного и две пачки обычного табака, который он курит. Вот вам полсотни. Договорились?

Продавец для виду немного помялся, но скрыть радость у него получалось с трудом.

– Договорились. Но скажите, зачем вы покупаете еще и обычный табак?

– А это на случай, если Джо не понравится ваш прекрасный. Я все-таки хочу сделать старику приятное. Передадите ему мой подарок, когда зайдет в очередной раз. Скажете – от того, кто сам не курит, но зажигалку в кармане носит.

Продавец расхохотался и пообещал, что все сделает.

Когда заскочил в гостиницу за вещами, в ноутбуке уже дожидался ответ от жены. Все хорошо, здоровье в норме, скучает, конечно, но может поскучать еще. Если надо для дела, готова потерпеть. Все секретные слова и обороты были на месте. Письмо настоящее. И подозрительно вовремя.

Я и раньше подозревал, что меня водят по кругу, как ослика за морковкой, но сейчас в этом уверился окончательно. Хуже всего то, что ты знаешь об обмане, вот только сделать ничего не можешь. Попала собака в колесо – пищи, но беги.

К КПП я подъехал, уже вполне освоившись за рулем вишневого монстра. Даже музыку включил. Прежние хозяева забыли в магнитоле свою кассету, и сладкий голос Элвиса[39] идеально соответствовал моменту.

Патрульные вывалились глазеть на мое крутое ретро всем составом, даже пулеметчик из-за щитка вылез. Ходили вокруг, щелкали языками. Я не возражал, даже сделал музыку погромче.

– Скажите, сэр, как далеко вы собрались ехать на этом вашем… блюзмобиле? Здешние дороги, они… как бы это сказать… отличаются по качеству от шоссе 66. И не в лучшую сторону, увы!

– Спасибо, парни, за заботу, но маршрут у меня совсем короткий. Как сказали – миль двадцать по дороге, там налево через железку и на холмы.

– Вы едете на новую русскую площадку?

– Да, вроде так ее называли. Ребятам нужен электронщик, собирать какие-то приборы, так вот он я! Деньги предлагают неплохие.

– Вы первый раз работаете с русскими, сэр?

– Да, а что? Могут не заплатить?

– Нет, заплатят точно и в срок. Вот только за каждый долбаный цент придется пахать от темна до темна, жрать всякую дрянь и спать на коврике. Информация из первых рук, нам один рабочий за пивом рассказывал.

Я изобразил на лице глубокое раздумье.

– Неприятно, конечно, но это же ненадолго. Кто здесь еще заплатит полторы штуки за две недели работы? Вот и я не знаю. Зато потом оттянусь в Порто-Франко с девочками и бухлом и уеду куда-нибудь, где комфортно, хотя и скучно.

Патрульные заржали. Все-таки маловато развлечений на посту в это время, а тут такой клоун. И даром.

– Сэр, давайте я распечатаю ваши оружейные сумки. И айди предъявите, чуть не забыл.

Снова смех, снова шуточки.

– Скажите, сэр, а вы, собираясь сегодня на работу, не забыли дома автомат?

– Зачем? Тут всего-то ехать…

– Зря. К саванне нельзя относиться легкомысленно. Не хотите вернуться и захватить дальнобойное оружие?

– А мне нечего захватывать. Пропил автомат неделю назад. Заработаю – куплю новый.

За шлагбаум я выехал в молчании, только Элвис напевал из динамиков. Патрульные смотрели вслед с явным неодобрением.

До поворота на холмы дорога была вполне приличной. Свернул налево, аккуратно переполз железнодорожное полотно, и тут счастье закончилось. Перед капотом расстилалось перепаханное множеством глубоких колей поле подсохшей красно-коричневой грязи. Я осмотрелся по сторонам, открыл дверь и вылез. Трещали насекомые, шуршала под ветром прошлогодняя трава, и жизнь была бы прекрасна, если бы не необходимость штурмовать бездорожье на неподготовленной для этого машине.

С земли видно было плохо. Пришлось сначала встать на колесо, а потом и вовсе залезть на крышу. Двадцатилетнее американское железо выдержало мою тушку без особенного возмущения, прогнулось едва заметно.