нашей стороне воодушевил врага. Они снова начали интенсивно поливать нас огнем. Организаторам, видимо, стало ясно, что мы в который раз замерли в позиционной перестрелке, дали троекратный звонок и запустили движение сетчатого ограждения. В этот раз сражение отличалось от первого боя. Теперь мы знали, чего бояться и были осторожнее. Организаторы тоже знали, как ведут себя бойцы, победившие в первом бою, и не давали нам опомниться.

— Француз, Атаман, вперед, я прикрываю. — Распорядился я.

Подобные распоряжения отдали и остальные командиры. Движение забора снижало накал боя, позволяя безопасно перегруппировываться. Еще сто метров были «съедены» с каждой стороны. Между нами и прыгунцами осталось чуть больше двухсот метров. Расстояние для решительного броска. Все это понимали, но не все были готовы к атаке. Она бы выкосила многих из нас, учитывая, что мы в меньшинстве.

— Айрис, Атаман, провоцируйте врага на атаку. — Приказал я. — Стреляйте по всем позициям, не давая поднять голову.

— А может, сами рванем? — Предложил Димон.

— Ты и двадцати метров не успеешь сделать. — За меня ответил Егерь. — В ближнем бою они намного сильнее нас. Ждите, когда они запрыгают в нашу сторону.

Случилось не совсем то, к чему мы готовились. Враг начал использовать мортиры, аналогичные тем, которыми мы выиграли прошлый бой. Видимо, выживший боец поделился своим опытом, и теперь они были готовы повторить наш успех. Мортира позволяла стрелять навесом, не попадая даже под огонь артиллерии экзоскелетов. И, кажется, они взяли с собой не парочку мортир, а каждый боец был вооружен ею.

На наших позициях начался настоящий ад. У меня на глазах в траншею, где сидел Козлофф прилетел снаряд. Иконка тут же показал, что боец ранен. Зацепило Француза, снова досталось Димону и Хардбасу. Они, правда, бодро отрапортовали, что раны легкие. Позиции Айрис тоже накрыло несколькими взрывами, но без потерь. Она заблаговременно распорядилась, чтобы ее напарник максимально отступил назад. Досталось только ее бронекостюму, с честью выдержавшему попадания осколков.

Одновременно с артподготовкой началась атака в стиле прыгунцов. Они выскочили со своих позиций прыжками десятиметровой высоты и понеслись на нас. Я не прошляпил момент начала атаки, ожидая чего-то подобного. Насчитал восемь скачущих бойцов.

— Они пошли в атаку! — Крикнул я. — Приготовиться.

Как и следовало ожидать, артподготовка затихла, как только враг допрыгал до нас. Я взял цель по курсу и сбил её второй очередью. Меня за это попытались подстрелить. Пришлось срочно менять позицию, теряя драгоценные секунды. Айрис работала как «Шилка» выпуская тугие очереди из двух пулеметов одновременно. Я выглянул из-за нового укрытия и увидел, что она стреляет с колена, для большей устойчивости, спрятавшись за каменной кладкой. По ее маршруту уже лежали два сбитых бойца. Долго праздновать победу ей не дали, накрыли мортирами.

Один из снарядов упал так «удачно», что откинул ее в сторону. Иконка показала сильную контузию.

— Черт! — Выругался я. — Рубильник, Айрис контужена, прикрой ее.

Пока я отвлекался на супругу обстановка боя для нас изменилась в худшую сторону. Враг оказался за нашими спинами и уже не прыгал, а прятался за укрытиями, постреливая в незащищенные тылы. Я почувствовал по возгласам бойцов легкую панику. Ситуацию следовало решать незамедлительно. У нас, как и в прошлом бою было две мортиры.

— Димон, твоя задача зачистить тылы. — Приказал я. — Пусть твои бойцы штурмуют прорвавшихся, а ты прикрывай их навесом.

— Понял.

Вынул гранату и метнул в сторону позиции, откуда нагло вел огонь боец противника. Граната залетела в бойницу и взорвалась от соударения с нею. Получилось очень эффектно и эффективно. Думаю, этого бойца можно было минусовать.

— А мне что делать? — Заметался глава администрации.

Оказывается, пока я был отвлечен, ему досталось. Пилоны на левой руке разнесло вместе с навешанным на них оружием. Пушку оторвало полностью, а пулемет болтался на жгуте проводов. Я вынул нож и отрезал его окончательно, чтобы не мешал.

— А что делают чиновники, когда им нечем заняться? — Спросил я.

— Симулируют работу? — Спросил Атаман неуверенно.

— Нет, развлекаются. Помоги Димону зачистить тылы. Зайди с левого фланга.

— А сколько их там?

— Осталось трое.

— Ладно, только не дай врагу стрелять мне в спину. — Попросил чиновник.

— Не переживай, твоя спина в моих надежных руках.

— Неоднозначно. — Чиновник одним прыжком выбрался из траншеи.

Это был какой-то сумасшедший танец, собранный из движений хоккеиста, обводящего защиту противника и боксера, разучивающего «нырки». Долго любоваться движениями внезапно пластичного толстяка Водяницкого я не стал, обещал прикрывать ему спину. Враг с фронта быстро заметил движение немаленькой цели и попытался ее подстрелить. Айрис, несмотря на то, что в настоящий момент одна прикрывала правый фланг, помогла мне накрыть огнем обнаглевших прыгунцов.

Я подстрелил одного, высунувшегося поверх бруствера. Супруга накрыла огнем несколько точек. Результатов мы не видели, но время для смены позиции тем, кто выжил, требовалось. В отряде Димона снова случилась потеря. Репа нарвался на врага в полный рост. Прыгунец всадил в него с десяток пуль, прежде чем тот упал. Иконка бойца сразу потухла. В тылу остались еще двое. Неистовый Атаман, обходя их со спины, неотвратимо приближался.

Мне некогда было следить за его успехами, противник не давал расслабиться и кажется, собирался устроить нам последнюю атаку. Фигурки мелькали между укрытиями, приближаясь к нам. При этом они периодически беспокоили нас навесным огнем. Один снаряд упал так близко, что я оглох на несколько секунд и почувствовал боль в голени. В тело вонзилась игла в районе ключицы, и мне мгновенно стало хорошо. Штаны самостоятельно затянулись повыше раны. Я посмотрел на место ранения. Небольшое отверстие в ткани и немного крови вокруг него.

— Стрелок? — Поинтересовался Егерь.

— Порядок. Чуток подранили в ногу.

— Я не видела, как тебя ранили. — Расстроилась Айрис. — Гордей, не лезь под пули.

— Да я не лезу. Это осколок.

В этот миг в наушниках у всех бойцов нашей команды раздался возбужденный вопль Атамана:

— У меня оружие заклинило, не стреляет. Иду врукопашную!

Я не удержался, чтобы не посмотреть на лебединую песню чиновника, оказавшегося не таким уж и мягкотелым. Он спрыгнул в траншею, в которой прятался прыгунец, прямо на летящие в него пули, высекающие искры. Я не видел, что там происходило, слышал маты, пыхтение и удары. Над бруствером мелькала то коробчатая голова экзоскелета, то мячеобразная голова прыгунца.

В это время