кормя маленькую капризулю, хотя девушка предполагала, что капризничает Роза больше от любви к искусству. Заниматься ребенком оказалось очень приятно, несмотря на то что опыт уже был, но в этот раз Гермионе казалось, что на душе становится намного теплее. Главное — исчезло то страшное клеймо, как будто и не было его.

— Хм… А где Молли? — поинтересовался у леди Алирии товарищ майор, едва только товарищи офицеры с хлопком исчезли. Рыжую мать семейства Сабуров с момента возвращения из школы не видел.

— Это не Молли была, — тяжело вздохнула теща, — пойдем со мной.

— Как, не Молли? — удивился Сабуров послушно следуя к лестнице, ведущей в подземелья. — А кто тогда?

— Сейчас увидишь… — хмыкнула женщина. — Правда смысл именно такой перестановки от меня ускользает. Ничего особо важного она не знала, личность была блокирована, в голову ей, правда, особо не залезешь, а пытать я не умею.

— Я умею, — мрачно ответил товарищ майор. — Не люблю, правда, но умею.

— Вот, попрактикуешься, если захочешь, — проговорила леди, поворачивая в сторону темниц северного крыла, предназначенных для агрессивных магов и волшебных существ.

За мощной решеткой глазам Сабурова предстала хорошо ему знакомая женщина — Минерва МакГонагалл. Приглядевшись, впрочем, товарищ майор увидел некоторые отличия женщины от знакомой ему профессора — немного другое лицо, глаза были чуть светлее, но во всем остальном это была — Минерва МакГонагалл в слегка порванной на груди мантии.

— Знакомься, зять, — хмыкнула леди Алирия. — Эльзабет МакГонагалл, сестра вашего декана. Память у нее закрыта наведенными блоками, так что это единственное, что удалось узнать. А на зелье у нее, похоже, аллергия.

— Интересно девки пляшут, — озадаченно произнес товарищ майор. Выбивать информацию из женщин он сильно не любил, но иногда было просто надо — такая работа. Потому попросив набор игл, тяжело вздохнувший Сабуров приступил.

Леди Алирия с интересом смотрела на то, как работал зять. Ничего не выражалось на лице юноши, отлично державшего себя в руках, хотя заниматься тем, чем он занимался сейчас, парню точно было неприятно, женщина это очень хорошо видела. Через минуту хорошо связанная женщина билась от боли в путах, оглашая подземелье утробным воем. Сабурову было важно узнать, с какой целью и, главное, с какого момента выдавала себя за Молли эта женщина. Чуть позже он начал допрос, медленно подходя к важным вопросам.

— С какого момента вы изображали Молли Уизли? — равнодушным голосом спросил товарищ майор.

— С зимы первого курса Гарри Поттера, — ответила сломленная женщина, даже не подозревавшая, что может быть так больно.

— По какой причине? — продолжил расспрашивать Сабуров. Следователем он не был, но основы, конечно, знал.

— Молли хотела забрать мальчика, нарушая этим планы Дамблдора, — произнесла Элизабет. И заторопилась, будто боясь возвращения боли. — Меня Минерва попросила, ведь мальчик должен стараться всех спасти, а Молли хотела дать ему семью, что плохо бы сказалось на плане.

— Что вы знаете о плане Альбуса Дамблдора? — поинтересовалась леди Алирия.

— Поттер должен будет отдать свою жизнь за всеобщее благо, — ответила сломленная женщина. — Поэтому его грязнокровка погибла бы во время испытаний Турнира…

Так как под категорию «его грязнокровка» подходила только Гермиона, то майор почувствовал нарастающее бешенство. Дальнейший допрос показал, что на артефакте Уизли была иллюзия, а Молли, скорее всего, в Азкабане. Желание убить эту нехорошую женщину росло в обоих допрашивающих, но так как Сабуров сходу подходящей казни не нашел, то на свет снова появился меч и под сводами мрачного подземелья прозвучало:

— Именем Короля! — голос странно изменился, но это не помешало проговорить формулу суда.

Ошарашенная МакГонагалл поняла, кого именно собирался приговорить Великий Светлый, отчего задрожала, пытаясь что-то сказать, но на этот раз голоса, идущего отовсюду не было. Просто плоть Элизабет начала осыпаться прахом, заставляя ту громко кричать, по-видимому, испытывая сильную боль. Когда все было кончено, Сабуров просто повернулся и пошел прочь, понимая, что такой грязи еще будет достаточно.

— Что там, муж? — Зая моментально увидела изменение в настроении юноши, сразу же подскочив к нему, чтобы обнять.

— Сестра Маккошки там… была… — вздохнул товарищ майор. — Нам еще Молли из Азкабана вызволять, если она там выжила за три года.

— Это не все, — проницательно произнесла, покачав головой, девушка. — Скажи мне!

— Гермиону они планировали убить на Турнире, — обнял ее покрепче Сабуров. — Ты представляешь, что бы это значило для пацана, учитывая их чувства?

— Твари! — глаза девушки сверкнули, пальцы сжались, будто в желании содрать с кого-то кожу. — Какие же твари! Это Дамблдор?

— Вот и узнаем… — грустно улыбнулся товарищ майор, услышав негромкий хлопок.

Мимо обнявшихся молодых людей пролевитировали два шевелящихся мешка, сопровождаемые перешучивавшимися рыжиками. Бур подошел к командирам, чтобы доложить об исполнении задачи, ответив при этом состояние Заи. Решив, что расспросит попозже, он поднес ладонь к кепи.

— Задача выполнена, два экземпляра Дамблдора доставлены! — доложил он, заставив Сабурова зло усмехнуться.

— Ну пойдем, разговаривать будем, — хмыкнул старший по званию.

— Погоди, я Розу бабушке оставлю и с вами пойду, — попросила Зая. — В свете последних известий…

— А что за известия? — не выдержав поинтересовался товарищ старший лейтенант, пока девушка куда-то отошла.

— Молли Уизли в Азкабане года три как, за нее выступала сестра Маккошки, чтобы не дать пацану семьи, — скороговоркой рассказал Сабуров. — Ну и Гермиону планировали убить на Турнире. Так что сам понимаешь…

— Гадюку к телам подпускать только в крайнем случае, — кивнул Авдеев. — Ну тогда у нас много тем, учитывая, что пациентов аж две штуки.

* * *

Дамблдоров развели по камерам и зафиксировали так, чтобы допросить каждого. Занимались ими одновременно. С Альбусом Персивалем работал товарищ майор с как-то очень по-доброму улыбавшейся Заей, а вот с Аберфордом — Фриц с Доком. Для работы приготовили вырезку воспоминаний Розы — с лицом «Министра» и с повседневностью лагеря. Товарищам офицерам очень хотелось бы узнать, кто этот человек. Надежды на то, что тот или иной Дамблдор его знает, было маловато, но с чего-то надо было начинать.

— Гарри⁈ — удивился Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, видев входившего в камеру. — Мой мальчик… Как же… Ты же… мисс Грейнджер?

— Ну я не ваш мальчик, — хмыкнул Сабуров. — А это совсем не мисс Грейнджер, а Гермиона Лира ле Фэй, о чем вы, несомненно, осведомлены. С вами потом еще ее мама поговорить захочет. Мы знаем, что вы планировали убить девочку, как и меня, собственно.

— Ты не понимаешь! Это для общего блага! — воскликнул Дамблдор.

— Для общего блага? — оскалилась Зая. — Дар, покажи ему его общее благо! Пусть посмотрит, чем все закончится, тварь такая!

— Погоди, — криво ухмыльнулся товарищ майор. — Сначала надо допросить, а потом уже и показывать, а то сойдет с ума, и толку от него будет…

— А он еще разве нет? — удивилась девушка. — Чур, яйца режу я!

Слушая перешучивание молодых людей, Дамблдор дрожал от ужаса. Во-первых, осознавшая себя ле Фэй, принявшая род девушка совсем не входила в его планы. Во-вторых, старик, в связи с этим, подозревал, что простой его смерть точно не будет. Ну, а в-третьих — Дамблдор не понимал, как это стало возможно. Ведь, по его мнению, он контролировал ситуацию полностью. Ну а потом пришла боль.

— Все сильные древние семьи должны умереть, тогда никто не сможет захватить власть, — вещал Альбус. — И маги будут вынуждены объединиться с магглами. За продвижение этой идеи я получал деньги.

— С кем со стороны магглов вы осуществляли контакт? — поинтересовалась Зая, вот такого точно не ожидавшая.

— Он звался Рихардом, — ответил Дамблдор. — Я могу показать!

— Покажете, — кивнул Сабуров. — Как вы планировали уничтожение древних семей?

— Во время противостояния с Волдемортом, он должен был уничтожить все нейтральные семьи, — объяснил смысл задумки Альбус. — А все остальные тогда отправились в Азкабан в полном составе.

— И дети? — индифферентно спросила девушка, с трудом держа себя в руках.

Замысел Дамблдора, оказавшегося агентом маггловских спецслужб, был поистине чудовищным. Непонятно было только на чем его зацепили эти самые службы, в связи с чем версия вызывала сомнение.