Шрифт:
Закладка:
— Есть? — искренне поразился Мизгирь.
— Если не веришь, посмотри сам, — улыбнулся Псих. — Я открыл его для тебя.
— Бог ты мой, действительно оно, — поразился паук. — Честное слово, я готов поверить всем слухам о твоей коллекции, сколь бы невероятными они не казались. Смотри ты, оно еще и прокаченное. Да еще и пятого уровня? Погоди, пятого? Так ведь это…
Паук побледнел.
— Ты мог никуда не убегать и не прыгать ни в какие окна, — безжизненным тоном констатировал он. — С пятым уровнем заклинания ты одним ударом отправлял на перерождение всех девчонок, сбивал мне здоровье на треть, после чего мог без всяких проблем обменять мою жизнь на противоядие своим друзьям.
— Да, — кивнул Псих. — Более того, еще год назад я бы именно так и поступил — это самый логичный поступок.
— И что же произошло за этот год? — осторожно поинтересовался Мизгирь.
— У меня появился чемодан, — вздохнул обезьян.
— Какой еще чемодан? — опешил паук.
— Без ручки.
Мизгирь ошарашенно замолчал, и в наступившей тишине стало слышно, как стонет в бреду Четвертый:
— Псих, не убивай их… Не убивай… Пожалуйста…
— Вам пора, — поднялся с места Псих.
— Прощай, демон, — встал и Мизгирь. — Вряд ли мы когда-нибудь еще увидимся.
— Не зарекайся, паук, — улыбнулся обезьян. — Мир гораздо меньше, чем кажется.
Глава сто четырнадцатая
С. Иглино
(в которой красивой женщиной все начинается, а не заканчивается)
с. Иглино
Иглинский сектор,
Башкирская локация
54°49′ с. ш. 56°24′ в. д.
— Впереди село Иглино. Значит, скоро Уфа, — молвил Четвертый, покачиваясь в седле. — Хоть бы здесь спокойно пройти. Без приключений.
— Что-то сомневаюсь я насчет спокойствия, тишины и благорастворения воздухов, — хмыкнул Псих. — Чуйка моя решительно против. Заладила, как автоответчик — ждите приключений, ждите приключений…
— Нашел, кого слушать! — хрюкнул Жир. — Слушать надо не внутренний голос, а свидетелей из внешнего мира. Вон — какая-то бабка перехожая навстречу идет, клюкой стучит. Давай ее и расспросим, что там в Иглино, да как…
— Ага, расспросишь ты ее, — заржал Псих. — Она как наши богобоязненные рожи увидит — с ней сразу же инфаркт случится.
— Так и не надо твою бандитскую физиономию светить где попало, — деловито распорядился свин. — Давайте, пока бабка далеко, быстро валите в лес, а я в кого-нибудь поприличнее превращусь да потолкую ласково со странницей.
Сказано — сделано. Паломники привычно свернули с дороги в лес, а свинтус принял уже ставший привычным образ пожилого толстяка-монаха. Псих, прежде чем уйти под сень деревьев, посоветовал свиноиду:
— Главное, не начинай разговор с вопроса «Бабка, немцы в деревне есть?».
Ну и, разумеется, именно про это Жир первым делом и спросил. Бабка ожидаемо вздрогнула, и посмотрела на нищенствующего монаха с большим сомнением, но ответила, что никаких немцев в деревне не наблюдается.
Зато наблюдались демоны, причем, по словам бабки, в огромном количестве. Бабка, к сожалению, оказалась довольно туповатой, все время повторяла одно и то же. Поэтому Жиру, несмотря на все его прокаченные умения ведения допросов, удалось вытянуть из нее сущие крохи информации — демоны в деревне есть, их невероятно, прямо-таки запредельно много и руководят ими трое лихих атаманов, один другого страшнее.
Любопытно, что Псих, несмотря на почти полную бессодержательность беседы, слушал все из леса очень внимательно, а еще внимательнее вглядывался в лицо бабки. А когда Жир, употев работать следователем, отпустил странницу с миром, пристально смотрел ей вслед, благо ковыляла бабка довольно медленно.
Потом он вдруг явно что-то вспомнил, матюкнулся, повернулся к Четвертому и быстро бросил:
— Я быстро.
И резвым лосем ломанулся прямо через лес. И все равно — едва успел.
На дорогу он выскочил, когда бабка уже заканчивала шептать заклинание и подняла руку для финального маха.
— Стоять!!! — рявкнул Псих.
Бабка не то что вздрогнула — подпрыгнула на месте, несмотря на возраст.
— Погодь, красавица, портал-то вешать, — очень спокойно сказал обезьян. — Дай хоть парой слов с тобой перекинуться. Все-таки давно не виделись. Месяц, не меньше.
Бабка в голос чертыхнулась и опустила уже поднятую руку.
— Как догадался-то, сволочь? — расстроенно поинтересовалась она — уже безо всякого шамканья и пришепетывания.
— А то я этот твой аватар не видел, — хмыкнул обезьян. — Больно уж обстоятельства способствовали запоминанию. Все-таки наша первая служебная командировка на малую родину. Ну, когда мы втроем Энвера из логова этих сумасшедших сектантов вытаскивали. Помнишь? Во второй разведке боем ты как раз в эту бабку и перекидывалась.
Бабка провела раскрытой ладонью перед лицом и вернула себе настоящий облик вечно юной и всегда прекрасной Гуа. Юной, прекрасной и очень, очень уставшей. Просто смертельно уставшей, если честно.
— Черт бы побрал твою память, — процедила сквозь зубы она и добавила еще пару крепких слов. — Это же было страшно сказать когда…
— Второй год нашего нахождения в Верхних Планах, — подсказал Псих.
— Ну молодец, купи себе медаль, — Гуа подсказке совсем не обрадовалась. — Ты вообще понимаешь, что ты своей памятью мне всю операцию сорвал? Система мне не даст больше вмешаться, штрафы просто запредельные пойдут. Она вообще меня в последнее время кошмарит жестко, я поэтому и не появляюсь у вас вовсе. Так что, памятливый ты наш, ко мне за помощью можешь даже не прибегать — выставлю за дверь с порога.
— Вообще-то нет.
— Что «нет»? — не поняла красавица.
— Нет, я не срывал твою операцию. Это ты сама свою операцию сорвала, — безжалостно поправил Псих. — Своей дырявой памятью и использованием уже засвеченного аватара.
Гуа раздраженно поморщилась.
— Джентльменства в тебе не добавилось ни на копейку, — констатировала она. — Мог бы и не заметить конфуза дамы. Ну да, да, ты прав, мой волосатомордый друг. Если для тебя это так принципиально — да, ты прав. Это не твой косяк, а мой. Легче тебе стало?
— Ты не поняла. Я не обижен, я удивлен, — пояснил Псих. — Что с тобой происходит? Ты таких детских проколов уже лет триста не допускала.
Лицо Гуа стало чуть менее напряженным.
— Устала я, Псих. Кто бы знал, как я смертельно устала, — доверительно сказала она.
