Хотя этой обидой я заградил себе проторенный путь, однако скоро вернулся к прежним вольностям. Спустя несколько дней, попав снова в обстоятельства благоприятные и убедившись, что родитель храпит, я стал уговаривать отрока смилостивиться надо мной… Но он, рассердившись всерьез, твердил все время: «Спи, или я скажу отцу».

Но нет трудности, которой не превозмогло бы нахальство! Пока он повторял: «разбужу отца», я подполз к нему и при очень слабом сопротивлении добился услады. Он же, далеко не раздосадованный моей проделкой, принялся жаловаться: и обманул-то я его, и насмеялся, и выставил на посмешище товарищам, перед которыми он хвастался моим богатством.

– Но ты увидишь, – заключил он, – я совсем на тебя не похож. Если ты чего-нибудь хочешь, то можешь повторить.

Итак, я, забыв все обиды, помирился с мальчиком и, использовав его благосклонность, погрузился в сон. Но отрок, бывший как раз в страдательном возрасте, не удовлетворился простым повторением. Поэтому он разбудил меня вопросом: «Хочешь еще?» Силы во мне еще оставались. Когда же он, при сильном с моей стороны охании и великом потении, получил желаемое, я, изнемогши от наслаждения, снова заснул. Менее чем через час он принялся меня тормошить, спрашивая:

– Почему мы больше ничего не делаем?

Тут я, в самом деле обозлившись на то, что он все меня будит, ответил ему его же словами:

– Спи, или я скажу отцу!..»

Федр

Раб, а затем вольноотпущенника императора Августа, полугрек по происхождению, Федр был уроженцем провинции Македония. Уже с детства он вошел в соприкосновение с римской культурой и латинским языком. Начиная с 20-х гг. I в., Федр выпускает пять сборников «Эзоповых басен». Основой послужили греческие басни, фигурировавшие под именем «Эзопа», которые Федр облек в латинские стихи. Сперва ограничиваясь заимствованными сюжетами, он впоследствии пробует перейти и к оригинальному творчеству.

После выхода в свет первых двух сборников автор стал жертвой гонения со стороны Сеяна, временщика императора Тиберия, и попал в трудное положение. В следующих книгах сатира становится гораздо более невинной. Все чаще появляются басни отвлеченного типа, анекдоты – исторические, а из современной жизни, бытовые новеллы, даже бесфабульные стихотворения описательного или поучительного содержания.

Федр ставит себе в заслугу «краткость». Повествование его не задерживается на деталях и сопровождается только немногословными пояснениями морально-психологического характера. Персонажи выражаются сжатыми и четкими формулами. Язык – прост и чист. В результате получается все же некоторая сухость, а иногда и недостаточная конкретность изложения. Нравоучение не всегда вытекает из рассказа. Уже современники упрекали баснописца в «чрезмерной краткости и темноте».

«Слава», которой Федр ожидал, пришла не скоро. В поздней античности басни Федра, изложенные прозой, вошли в состав басенного сборника (так называемый «Ромул»), который в течение многих веков служил для школьного обучения и являлся одним из важнейших источников для средневековой басни. Подлинный Федр стал широко известен лишь с конца XVI в. Как подлинный, так и переработанный Федр послужил посредствующим звеном между греческим «Эзопом» и новоевропейской басней.

Стаций

Публий Папиний Стаций (умер около 95 г.) известен как автор «Фиваиды» – поэмы на сюжет «похода семерых против Фив». Примыкая к гомеро-вергилиевской традиции, поэма воспроизводит структуру «Энеиды»: она состоит из 12 книг и распадается на две части – по шести книг в каждой. Повторяются и многие эпизоды; рассказав о гибели двух друзей, совершивших смелую ночную вылазку, автор желает своим героям той славы в потомстве, какая выпала на долю Ниса и Эвриала. В таком же плане используются мотивы гомеровского эпоса. С идейной стороны его поэма совершенно бессодержательна, а композиционно он довольствуется следованием ходу действия, установившемуся в мифологической традиции, и пересказывает весь миф, присоединяя к нему вставные эпизоды из других циклов. Как и многие другие произведения этого времени, «Фиваида» предназначалась в первую очередь для публичного исполнения («рецитации») по частям, и обработке этих частей уделено большое внимание. Не гоняясь за парадоксальными «сентенциями», Стаций ищет красочного многообразия и пышности выразительных средств. Сильная и эффектная в деталях, поэма его перегружена патетикой, преувеличениями, злобными страстями. Автора привлекает мрачный колорит фиванского мифа, послужившего материалом для знаменитейших античных трагедий, но ему лучше удаются мягкие сцены и описательные части. Суровые фигуры оказались бледно охарактеризованными. Стаций это, быть может, сознавал. Начатая им вторая поэма «Ахиллеида» много проще и более соответствует характеру его дарования. Поэт и здесь замыслил дать «всего героя», т. е. последовательно изложить мифы об Ахилле в ряде картин, но успел обработать только детство Ахилла. Миф получил интимно-бытовую трактовку, напоминающую эпиллии александрийской школы. Воспитание юного героя у кентавра Хирона, его мальчишеский задор, пребывание в женском платье среди девушек, любовь к одной из них, хитрость Одиссея, позволяющая обнаружить Ахилла, – все это нашло в лице Стация рассказчика, умеющего сочетать идиллическое изображение и характерные детали с психологической мотивировкой и лукавым тоном повествования.

Стаций – поэт римских богачей, глашатай событий и достопримечательностей их частной жизни. Он составляет всевозможные стихотворения «на случай», поздравления к рождению, свадьбе или выздоровлению, пожелания отправляющимся в путешествие, соболезнования по случаю смерти – безразлично человека или попугая, – описывает виллы, статуи, празднества. Одаренный способностью к импровизации. Стаций легко и быстро составлял такие стихотворения, часто в самый день торжественного события или даже во время той трапезы, на которую его приглашал владелец достопримечательности в расчете на ее поэтическое прославление. Плоды своего «внезапного вдохновения» Стаций издал в ряде сборников, озаглавленных «Сильвы» (Silvae – дословно «Материалы», т. е. наброски, эскизные, не вполне отделанные стихотворения). В этой поэзии частного быта описание получает характер самостоятельного жанра. Риторический схематизм общего построения и шаблонность приемов не мешают автору схватывать конкретные черты, и он варьирует лирические тона в зависимости от темы и адресата. Описания его четки и наглядны. Непосредственностью переживания отличаются и некоторые стихотворения на личные темы: обращение больного бессонницей Стация к избегающему его сну приближается по силе чувства к лирике Нового времени.

Обе эпические поэмы и «Сильвы» читались и служили образцами для подражания в течение всей поздней античности. Слава эта сопровождала Стация и в эпоху Средних веков.

Марциал

Марк Валерий Марциал (родился около 42 г., умер между 101 и 104 г.) – один из многочисленных уроженцев Испании в римской литературе I в. Получив на родине обычное грамматико-реторическое образование, он приехал в 64 г. в Рим в качестве молодого человека без средств, ищущего счастья. Но для того чтобы вкушать блага жизни в Риме, нужны были средства, которых не могли дать интеллигентные профессии. Молодой провинциал, к тому же, не любил труда и избрал для себя паразитический путь «клиентелы», с