— Ну, не знаю… Жить в одном доме с мужчиной…

— Ника, брось эти предубеждения, в прогрессивном мире живём.

— Если честно, я думала, ты живёшь в колледже.

— Я ночевал там иногда, но у меня есть свой дом в Бьорне. Он маленький, хотя отдельная комната для гостьи найдется.

— Отдельная комната?

— И отдельный душ, и помощница. Повар общий, уж прости.

— Мне не нужна помощница, и повара можешь целиком оставить себе. Комната с душем — это здорово. Ты точно этого хочешь?

"Больше всего на свете", — хотел сказать Рик, но не стал. Ни к чему спешить, у них ведь ещё много времени.

Вскоре "Бьорнские хроники" выпустили продолжение:

"Бьорнский маньяк обманул нас всех! Чудесным образом он изменил свою внешность, чтобы быть похожим на лорда Даниэля Элварса. Злоумышленник, имя которого следствием не разглашается, сознательно принял облик лорда и совершил ряд преступлений от его лица.

Обратите внимание на страницу розыска. Так на самом деле выглядит Бьорнский маньяк! Если вы видели этого человека или человека, похожего на него, немедленно сообщите в отделение службы порядка. Убийца чрезвычайно хитёр и опасен. Как он изменил облик, спросите вы? Об этом в следующем выпуске! С вами была Мэй Френси, до скорых встреч!"

Так Мэй скормила народу еще одну ложку правды. Спустя время я, кажется, начала понимать ее логику. Да, логика в плане несомненно была, рассказывать обо всем постепенно, но хотелось то всего и сразу! Потому, заедая булочку домашним мармеладом, я все смотрела на город и ждала. Когда уже, ну когда! Когда они узнают правду? Когда наконец изменится мир?

Вежливый стук в дверь вывел из размышлений. Меланхолия поглотила меня целиком, так что отвлечься я была только рада.

— Леди, — позвала служка и повторила стук, — господин просит вас спуститься в кухню. Что мне ему ответить?

Мне стоило усилий вернуться в реальность. В этом доме господином был Рик — непривычно.

Мельком глянула в зеркало.

На подоконнике, прижав колени, сидело худое бледное тело в мешковатой пижаме. Темные волосы, отчего-то ставшие очень длинными, завязаны в высокий пучок. Жестким волосам заколки не нужны.

Я вздохнула, слезая с подоконника. Ноги нырнули в теплые тапки из овчины.

— Скажите, спущусь через пятнадцать… Нет, наверное, двадцать минут.

— Вам нужна помощь, леди? — заботливо поинтересовалась служка.

— Нет, спасибо, я сама.

Теплый душ смыл тоску из-за неоправданных ожиданий. Будь, что будет.

Подсушила полотенцем мокрые волосы и оставила сохнуть естественным путем. Выбор встал между вторым комплектом пижамы и платьем. Этикет требовал явиться на ужин при параде, но…

"В постель я тебя не приглашаю", — мысленно передразнила Рика. За последние несколько дней он повторил эту фразу тысячу раз, убеждая остаться в его доме.

Что ж, выбор пал на пижаму.

Потенциальное общение с Риком взбодрило, потому по лестнице я слетела почти на крыльях. В коридоре было темно, свет горел только в кухне. Остановилась в полушаге от комнаты и прислушалась.

Стук-стук-стук.

Стучал нож о разделочную доску. В носу защипало от запаха лука.

— Не плачь, — велел Рик, вытирая глаза рукавом. — Уже почти всё.

С ловкостью повара он скинул нарезанный лук в емкость и прикрыл крышкой. Нож и доска отправились в мойку, а на их место Рик высыпал муку.

Прислонившись к дверному косяку, я всё не могла осознать увиденное.

— Лорд Ричард Орсо, ты что, готовишь? Сам?

— Тебе понравится, — пробурчал он, не отвлекаясь. — Подай яйца.

В воздух взлетела мука. Уворачиваясь от белой пыли, я спиной врезалась в стойку с фартуками. Подумала секунду и, в общем-то, смирилась.

В полном обмундировании подошла к стойке:

— Что готовим?

Рик поднял на меня хитрый взгляд и принялся раздавать указания. Летела мука, мялось тесто, бились яйца одно за другим.

Готовили мы, судя по ингредиентам, рыбный пирог.

— Фе… Не люблю рыбу.

Как человеку с более тонкими пальцами, на меня легла обязанность — удалить кости из рыбного филе. Та еще работенка. Надо очень любить рыбу, чтобы заниматься этим в удовольствие.

Рик закончил с тестом и пришел мне на выручку. Почему-то даже большими, неподходящими для этого руками, Рик умудрялся доставать косточки быстрее.

— Я вырос в рыбацкой деревне, — улыбнулся он на мой недоуменный взгляд. — Мама готовила рыбу на завтрак, обед и ужин.

— Обычно после такого ты должен ненавидеть рыбу.

Рик пожал плечами.

— Когда в стране стоял голод, только рыба спасла нашу деревню от вымирания.

— А я… Я не знаю, что такое голод.

— Ты зря думаешь, что дефект — худшее, что могло с тобой случиться. Многим людям живется плохо, просто оглянись. Счастье не завязано на наличии магии. Это просто дополнительный комфорт, и позволить его могут себе далеко не все.

Здравая мысль в его словах была, но двадцать три года невзгод не выкинешь.

На самом деле, после пробуждения ворона стало легче. У меня появилась собственная, пусть и непонятная пока, магия. Иногда мне мерещилось что-то на улице, но это были не призраки, что-то другое. Очертания вещей и предметов. Мерещилось редко, и, как правило, не вовремя. Когда допросы окончатся и можно будет вздохнуть полной грудью, я намеревалась разобраться в собственной магии, а пока… Пока меня ждал горячий пирог и небезразличный сердцу мужчина.

Мы не говорили о том неслучившемся поцелуе, а надо ли? Для любви сейчас время неподходящее, наверное.

Спустя полчаса я попробовала наше творение. Горячее, ароматное. Живот издал голодный вопль. Забыв об убеждениях, что рыбу я не ем, я откусила кусочек. Потом еще и еще. Очнулась, когда мы на двоих слопали всё до последней крошки.

В глазах Рика плясали смешинки. Не ест она рыбу, ага. Все так говорят, пока не попробуют по-настоящему вкусное рыбное блюдо.

— Оно как-то само, — смущенно пролепетала я и была схвачена в крепкие объятия.

Это был порыв.

Рик клялся себе не спешить, хотел дать Нике привыкнуть, чтобы не отпугнуть. В свои чувствах он был уверен, а вот в ее… Она казалась ему робкой ланью, необузданной, загадочной. Смелой и пугливой одновременно. Непредсказуемой. И как приятно осознавать, что она здесь и сейчас поддается на его ласки, млеет от близости и не пытается вставить нож в спину.

Тепло, мягко, но мозг все не мог расслабиться.

— Как думаешь, куда делся Филипп? — спросила я.

— Не знаю, — недовольно фыркнул мужчина. — Как бы эгоистично это не звучало, сейчас мое личное счастье интересует меня больше, чем повстанцы во главе с Филиппом.

Он прильнул к моим губам, сначала нежно, потом грубее. Я поддалась на поцелуй, но внутри всё