У Родиона после просмотра случился настоящий приступ паники, который не проходил полчаса, а когда пришло время собираться на работу, он по привычке замер с офисным костюмом в руках. Здравый посмотрел на себя в зеркало и увидел там совершенно другого человека. Того, кого сейчас все и видели на другой страничке. Это была его реальность. Он смирился, что лучшей жизни у него не будет.

На работе смена проходила криво и косо, пока он старался не замечать шепчущихся коллег за спиной. Они были словно его соседки, которые теперь обсуждали жизнь и смерть молодого паренька из квартиры №116. Словно бы его ждет тот же исход, и ему было неприятно наблюдать это каждый раз, выходя их дома. Тут же каждый теперь будто присматривался к нему. Родион недоумевал, что же происходит, пока его не вызвало к себе начальство. И тогда он понял, что все знают о том, что вчера его вызывали на допрос. Кто-то подслушал тогда всю эту сцену, а теперь ходил и делился с каждым страждущим своими предположениями.

***

Он хранит много тайн. За многие ему даже не стыдно, но есть такие, из-за которых Максим до сих пор не может нормально спать. В такие случаи ему кажется, будто он скрывает ужасные вещи.

Так и есть.

То, что он сейчас увидел, не знает в какой раздел отнести. Увидев эту женщину с каким-то мужчиной, Воронов подумал, что его это не должно касаться, но что-то не давало сдвинуться с места.

Он уже сделал заказ, когда заметил их. Они сидели за дальним столиком и мило беседовали. Несмотря на погоду, одета она была легко. На каждую фразу она чуть подавалась вперед и накручивала на палец свои кудри. Ее спутник явно был доволен таким поведением. Сразу стало понятно, что это не дружеская встреча. Максим наблюдал за ними, пока они не начали собираться. Когда они оказались на улице, через панорамное окно Максим увидел, как они начали целоваться и, не задумываясь, встал и сделал шаг из-за стола, из-за чего принесенный кофе оказался на его выглаженных брюках, а вся посуда на полу. Стало ужасно неловко и вся злость и негодование отошли на второй план. Своим шумом он привлек немало внимания. Кажется, кто-то даже успел сделать фото. Какие-то дети за соседним столом начали громко смеяться, на что их родители даже и не думали обращать внимания. Захотелось заткнуть их всем рты. Его щеки полыхали.

Очень некстати вспомнился тот парень из школы. Илья. Наверное, он чувствовал себя еще хуже, когда на него все так пялились, при том, что ситуация у него была во много раз хуже. Теперь он стоит в туалете этого кафе и пытается оттереть пятно с брюк, но мало что выходило из этих стараний. Уродливое пятно портило настроение. Сейчас он заплатил за глупость морально, так еще и деньгами придется за нее же расплатиться.

Очень показательно.

– В кои-то веки решил сходить поесть в кафе, как тут же наткнулся на неприятности, – пробубнил недовольно Максим, глядя на себя в зеркало.

Когда он шел домой переодеваться, мысли вновь вернулись к этой парочке. Наверное, это первая тайна, в которой он должен был признаться, потому что она была самая последняя, которая у него была на данный момент. Оказалось, что признаваться в чем-то действительно тяжело, но потом становилось легче.

Он выбросил скомканную салфетку в мусорку.

– Очень кстати.

Мать просила встречи, и он не мог ей отказать. Поэтому надел рубашку и брюки, зашел в приличное кафе. Даже не знает, зачем все это. Наверное, он хотел убедить себя в том, что у него все в порядке, и при встрече в эту уверенность она бы тоже поверила.

Из-за инцидента в кафе пришлось вернуться домой и переодеться. В итоге на нем обычный свитер и джинсы, потертые кеды, но уверенности в себе он не растерял.

Подходя к дому, такому большому и богатому, ему всегда чудился холод. В детстве он еще чувствовал себя частью этого дома, этого выпирающего достатка, но теперь все совсем иначе. Он даже не кажется таким большим, как в детстве. Больше не было того величия, больше не было уверенности, что деньги и власть отца хоть чего-то стоят.

Максим звонит в дверь, и как только она распахивается, он оказывается в объятиях теплых маминых рук. Он обнимает ее в ответ так же тепло.

Она искренне улыбнулась своему сыну, да так, что вокруг ее глаз и в уголках губ собрались морщинки, что не мог не заметить Максим. Что-то кольнуло в его сердце. Столько времени прошло. Из-за постоянных ссор с отцом им не удавалось видеться почти месяц. Он был уверен, что еще тогда не было всех этих морщин.

До чего же он тебя доводит?

– Ты такой славный у меня, – она держала его за плечи и осматривала всего, пока не увидела его ботинки. Чуть скривилась, но ничего не сказала. Она уже привыкла к подобным его выходкам. Но Максим не находил ничего плохого в том, что его обувь была такой обыкновенной да еще и покрытой пылью. На ней самой сегодня надето длинное кремовое платье с кружевными рукавами. Длинные окрашенные в блонд волосы были туго стянуты в аккуратный пучок на затылке, а впереди спадали короткие завитые пряди. Она всегда выглядела ухоженно. Но так как отца вечно не было дома, то красоваться в этом можно было только перед прислугой.

– Проходи в дом, Татьяна уже приготовила нам чай, – сказала Юлия и прошла в кухню.

– Ага, – он остановился возле лестниц в прихожей (той самой лестницы, где еще несколько лет назад произошел несчастный случай с любовницей его отца). На стене гордо висело большое фото их семьи. Как обычно делают в богатых семьях, чтобы увековечить свой род, или просто сделать вид, что им не наплевать на свою семью.

На фото все улыбались, кроме хмурого отца. Из-за этого от фотографии исходила весьма гнетущая атмосфера, распространявшаяся по всему их дому. И этому было объяснение. Он был человеком серьезным, от чего его лицо казалось суровым, и была хорошо видна морщинка меж бровей.

Он прошел на кухню и сел за большой и светлый стол, посередине которого стояла ваза со свежими живыми цветами.

– Сынок, я так рада тебя видеть. Ты так давно к нам не заходил и…

– Отец дома?

– Нет. Думаю, было бы неплохо, чтобы он знал, что ты пришел, и поэтому я…

– Не стоит. Я не хочу его видеть.

Она тоже села за стол, но с другой стороны.

– Ты проголодался? Что ты будешь? У нас есть… – она еще сильнее засуетилась, и хотела уже встать со своего места, хотя стол и так был заставлен всеми сладостями мира.

– Ничего, я не голоден, в кафе перекусил, – она замерла на несколько секунд, а потом, молча разлила им чай, уже не торопясь.

– Можешь, пожалуйста, сказать отцу, чтобы он это прекратил. Меня уже достало, что он никак не оставит меня в покое.

– Максим, – она резко подняла голову и посмотрела в глаза, – ты должен понять, что он беспокоится за тебя. Мы беспокоимся, – она протянула к Максиму свою руку и сжала его ладонь.

– Я уже не раз говорил, что у меня все хорошо. Мне нравится та жизнь, которой я живу. Мне всего этого не нужно, – он оглядел все вокруг.