— Тогда расскажи нам. — Клера отложила вилку и многозначительно уставилась на Джулу.

— Что? — Джула снова набила рот хлебом. — Вуфф?

— Ты знаешь, — сказала Рули.

— Ее историю. — Клера слегка наклонила голову в сторону дальнего конца Красного стола. Все четверо сгрудились в одном конце, Арабелла держала двор на другом, ее группа была больше.

— Ара говорит...

— Ара? Кто такая Ара? — Лицо Клеры посуровело.

— Арабелла, — ответила Джула. — Все зовут ее Ара. И ты это знаешь.

— Ее подруги зовут.

Джула пожала плечами:

— С ней все в порядке. Она не виновата, что родилась такой богатой. В любом случае, вы хотите услышать ее историю или нет?

Клера постучала по своей тарелке:

— Давай.

— Ну... — Джула огляделась, наслаждаясь всеобщим вниманием. — Ну... священники уже много лет твердят об Аргате, верно? Но в последние несколько месяцев они действительно возбудились и стали посылать асессоров в провинции, даже в дикие города вдоль границы.

— Аргата? — Нона сгорбилась, ожидая, что ей скажут, какая она дура.

— Старое пророчество, — быстро сказала Рули. — Его сделала Святая Ведьма по имени Сестра Аргата, когда первый император отобрал Ковчег у сармарианцев. Там сказано, что Ковчег откроется, когда четыре племени потребуют этого в один голос.

— Разве нельзя взять герант, хунска, марджал и квантал, чтобы это сделать? — спросила Нона.

— Точно! Именно это я и сказала. — Джула кивнула. — Но они пытались сделать это много лет назад, и это не сработало. Поэтому с тех пор священники говорят, что «один голос» означает одного человека, демонстрирующего все четыре крови.

— Все знают, это просто театр, чтобы отвлечь людей от грядущей войны, — сказала Клера. — Каждый раз, когда наступает кризис и император хочет заткнуть рот несогласным, внезапно раздается громкий крик о поисках Избранного. Так говорит мой отец... — Она замолчала, уставившись в стол.

— Значит... настоятельница думает, что Арабелла покажет нам обе магические крови? — спросила Нона.

— Сковородка, похоже, уверена, что она квантал, и больше, чем прикосновение, — сказала Джула. — Прикосновение не в счет. Ты можешь иметь прикосновение ко всем четырем, и никто даже бровью не поведет. Сестра Чайник — хунска-прайм с прикосновением марджала, и никто не называет ее Избранной.

— Она с прикосновением? — спросила Нона. — Откуда ты знаешь?

— Чайник умеет плести тени. Это самый простой трюк марджал, и даже прикосновения могут делать это рядом с корабль-сердцем.

— Неужели настоятельница думает, что Арабелла продемонстрирует и герант? — Нона нахмурилась. Арабелла была далеко не самой высокой в классе. — Если только ей не шесть лет и никто мне этого не сказал, она — не герант.

— Ей скоро одиннадцать, — сказала Джула. — Но иногда герант не проявляется, пока ты не вырастешь — ты просто начинаешь расти без остановки... Во всяком случае... — Она сложила руки вместе, словно пытаясь вернуть разговор в нужное русло. — Во всяком случае, семья Ары видела, как быстро она двигалась и при этом не выглядела хунской; это их встревожило. Поэтому отец взял ее с собой в Академию.

— Очень глупо, — сказала Клера. — Как только Академия узнает, все узнают. Слишком много пальцев в этом пироге.

— И это тоже сказал твой отец? — Кетти с шумом подвинула свой стул, чтобы присоединиться к ним, и вытерла рот.

Клера повернулась к ней с яростным взглядом, и Кетти подняла руки:

— Мой отец собирает налоги. Он говорит, что если бы император не стоял у него за спиной, его бы каждый день называли вором.

— В любом случае! — Джула повысила голос, затем понизила его, глядя через стол на группу Арабеллы, погруженную в их собственный разговор. Теперь только Гесса и Генна сидели в одиночестве в центре стола, напротив друг друга, сосредоточенные на своих тарелках. — Император призвал ко двору всю ее семью. Так что Малкан Йотсис, дядя Арабеллы, который является главой семьи, собирает всех в своем поместье в Ледо, а затем ведет всех во дворец, но по дороге их перехватывают домашние войска Шерзал, примерно сотня из них... по дороге от границы со Скифроулом. И это всего лишь через несколько дней после проверки в Академии!

— И что они сделали? — спросила Рули.

— Ничего, — ответила Кетти, заработав хмурый взгляд Джулы, потому что украла ее рассказ. — Йотсис уже тайно отправили Ару с четырьмя доверенными людьми на встречу с настоятельницей, чтобы Ара могла присоединиться к монастырю.

— Что, — сказала Джула, проводя обеими руками по своей щетинистой голове, — выводит ее из-под контроля императора, и даже его сестры не настолько безумны, чтобы пытаться украсть послушницу. И как бы сильно ни давили на первосвященника Джейкоба, он вряд ли сможет отказаться от нее из-за того шума, который подняли священники вокруг Аргаты.

— Вот именно. — Клера встала, стряхивая крошки с рясы. — Никто из них на самом деле не ожидал найти кандидата, поэтому у них не было плана, что делать, если он появится.

В то утро Академия первой увидела в дверях Клеру и Нону. Сестра Правило ждала за своим столом, массивная даже когда сидела, ее головной убор распирало так же сильно, как и рясу, будто ему тоже было что сдерживать. Кот настоятельницы, Малкин, лежал на столе, свернувшись кольцом.

— Доброе утро, Госпожа Академия, — хором сказали обе, занимая места в первом ряду.

Сестра Правило посмотрела на них темными глазами и ничего не сказала. Вслед за ними гуськом вошли другие послушницы. Стоявший на столе глобус снова приковал взгляд Ноны — Абет, завернутый в лед с тонким как ниточка зеленым поясом. Нона всегда считала Коридор огромным — бесконечным, на самом деле. Трудно было себе представить, сколько там было пространства до того, как лед двинулся вперед.

— Почему... — на языке вертелось столько вопросов, что Нона не знала, что сказать, прежде чем эти слова прозвучали. — А почему луна тоже не круглая?