Василий толком ничего не успел решить и распланировать, лишь одни наметки были в голове. Вернее, наметка одна – спрятать Сашу в каком-нибудь безопасном месте, а самому идти с повинной в органы, лучше – на Петровку, чтобы пообщаться со следователем лично, желательно – при свидетелях во избежание утечки информации и предательства. Не могут все поголовно сотрудники полиции быть повязанными в криминале или кормиться с руки Зигмунда. «Крысы» и «оборотни», допустим, везде наличествуют – Василий реалист, – но не сплошняком, как в дешевом телесериале. Если ему не повезло с обращением в полицию по интернету и Шульца кто-то предупредил, это не означает, что нужно на органах правопорядка забить, как на продажных априори.

Он провалялся бы дольше, если бы не звонок.

Кущин подумал: «Саша!»

Когда вчера Костик направился проводить ее до ворот, Василий, наплевав на конспирацию, включил смартфон и поставил на подзарядку. У Саши должна быть возможность с ним связаться. Да мало ли зачем… Может, захочет узнать о его драгоценном здоровье.

Он улыбнулся невесело. Была ей свойственна этакая простецкая фамильярность. Поздоровается утром, бывало, и спросит: «Как ваше драгоценное?» Но он знал точно, что без насмешки спрашивала, хоть и строила насмешливую мордаху.

Однако звонила ему не Саша. Вызов поступил от нотариуса Затулич, и это было странно. От недоброго предчувствия у него заныло сердце.

Он настороженно проговорил в трубку:

– Слушаю вас.

– У меня ЧП! – воскликнула Аделаида Марковна голосом расстроенным и возмущенным одновременно. – Ваша Александра совершила кражу! Одурачила простаков на посту, влезла в офис, вскрыла мой сейф! И выкрала документ из вашего конверта! Конверт пуст, я сразу проверила, как только увидела его на столе. Я приехала сюда подготовить к понедельнику кое-какие бумаги, хотела немного поработать и обнаружила вот это все! А теперь она еще и на звонки не отвечает, шалава!

– Она не шалава, – еле слышно проговорил Кущин.

– Что? Не слышу! Говорите четче!

– Она не шалава! – рявкнул он и отсоединился.

Сел на край тафты, обхватил голову руками. Шурка-дурка, что же ты вытворяешь…

Хотя сам урод. Незачем было распускать язык насчет схрона у нотариуса. И зачем ляпнул? Похвастаться решил, какой остроумный выход придумал? Точно, решил похвастаться. Впечатление произвести. Знаешь, что она девочка сообразительная, поймет и оценит. А она оказалась даже более сообразительной, чем ты ее считал.

Что она задумала?

«Не понял до сих пор, придурок? Тебя продать задумала, что же еще?» – прошелестела под черепом мерзкая мыслишка.

«Да пошла ты!» – злобно рыкнул на нее Василий.

Он давно научился распознавать идеи, прилетающие слева, и за свои собственные не воспринимал, хотя и не брался вычислить, кто именно их транслирует. Одно было ясно: этот некто – или нечто – совершенно точно Василию добра не желает, и данного вывода было достаточно, чтобы гнать взашей лукавых советчиков.

Только в отношениях с Сашей все было иначе. Дважды он заглатывал отравленную наживку, веря в ее предательство.

Отчего так?

Не оттого ли, что слишком этого боялся?

Вспоминать об этом было мерзко и стыдно. Хотелось забыть. Но забудет ли Саша?

Так что же все-таки она задумала?

Ответ всплыл сам собой: поверив менту, она согласилась на предложенную им авантюру.

Значит, она в опасности.

Значит, Кущин должен быть рядом, где бы она ни находилась.

Он вдруг отчетливо понял, что не у приятеля она сейчас. И не ночевала ни у какого бойфренда, потому что нет такового как такового.

По сердцу прошлась теплая волна, но Василий ее погасил, ибо с какой стати? Имеется ли у Саши кто-то или нет, тебя, урод горбатый, волновать это не должно. А должно волновать сейчас, только успеешь ли до начала подлой ментовской операции поменяться с Сашей местами.

Он угрюмо смотрел на свою ногу, армированную стержнями аппарата Илизарова. На прошлой неделе врач сказал, что железяки пора снимать. Кущин заспорил, не соглашаясь. Травматолог-ортопед не понял, решил, что ослышался. Переспросил, а получив подтверждение, пожал плечами.

Сказал:

– Неделю подержим, если вы упорствуете, но через неделю и спрашивать не будем.

Тебе, Василий, радоваться надо, если нога и вправду срослась. А не придумывать причины, чтобы подольше ничего в жизни не менять. Этот период все равно завершиться. Конечно, не в тот самый день, когда аппарат снимут, а несколько позже, потому что потребуется Кущину время для реабилитации. А потом… Потом у него не будет причины держать в доме прислугу. Он раньше справлялся с домашними делами без посторонней помощи, справится и в дальнейшем.

И необходимость в Сашином присутствии отпадет. И точка.

Не следовало тебе идиотничать, старик, и отказываться от демонтажа аппарата. Сейчас перемещаться было бы ловчее.

Он поискал в мобильнике ее номер. Понимал, что не ответит, но пунктуальность заставила выполнить бесполезное действие.

Не ответила. После десятого гудка он отсоединился.

Нашел среди фотографий в смартфоне снимок ее паспорта. Адрес прописки был виден хорошо, можно ехать.

Почему именно туда? Потому что других вариантов он для себя не видел. Сидеть сложа руки не хотел. Если в квартире ее не окажется, он обратится в полицию, ясно осознавая, что прямо вот так с ходу никто не кинется Сашу искать и спасать. Но он все равно к ним пойдет.

Может быть, попросить Костика, чтобы отвез?

Не надо. Он может отказаться, и имеет на это право, а осадок гадкий останется надолго – и у одного, и у другого. Василий вызовет такси.

Пронзительно тренькнул дверной звонок.

Сандра вздрогнула.

Заснуть она не смогла, как ни старалась. Вместо теплой дремоты на нее навалилось вялое головокружение, которое изматывало, но не расслабляло. Стряхнуть его оказалось не так-то просто – оно было вязким и липким.

В дверь позвонили снова. Она взглянула на часы, выбираясь из кресла. До назначенного времени оставался почти час, но Зига мог явиться и раньше, Сандра учитывала такую возможность.

Интересно, Семенов на месте? И сколько с ним оперов? И работают ли его видеокамеры?

В прихожей на секунду остановилась у зеркала, всмотрелась в отражение. Из зазеркалья на нее таращился испуганный ребенок, а не стильная девушка в синих джинсах и белом блузоне.

Это не дело.

Сандра присобралась. Повела бровью, уголок рта приподняла в спокойно-ироничной полуулыбке. Самообладание вернулось. Так-то лучше. Теперь главное – сыграть свою роль безупречно и не забыть произнести кодовую фразу: «Я вижу, вы держите слово», когда Зига примется выкладывать пачки купюр на журнальный столик.

Об этой фразе они с Семеновым договорились на тот случай, если на видеокамеру помехи пойдут,