Именно на этом собрании старейшины кланов и родов решают, справляется ли Великий Шаз со своими обязанностями, командует ли войском мудро, защищает ли его дружина границы Степей от посягательств мерзких гохринвийцев, сидят ли по своим домам и не кажут носа на северо-восточных рубежах ирубийцы. Великий Шаз — не король и не монарх, Великий Шаз — лучший воин и стратег всего келандского народа. Этот титул нельзя получить по наследству, его нельзя взять силой. Великим Шазом становятся только те, кого признает совет родовых кланов. В Степи хватает родов, которые могут похвалиться тем, что их сыновья или дочери стали Великим Шазом — степной народ не делает различий меж мужчинам и женщинам: если ты способен и достоин, если можешь нести ответственность и применять свои военные таланты во благо Келанда — быть тебе защитником границ.

В вопросах бракосочетания все строго. Как бы девушка с парнем не смотрели друг на друга, как бы они не были лихи во время пляски Клинков, слово всегда за старейшинами, что ведут родовые летописи. Закон Келанда гласит: до седьмого колена родня смешиваться права не имеет, дабы не гневить духов Степи и не слабить кровь Вольного Народа. В отличие от дикарей с Запада, что отвернулись от Истинной магии и погрязли в мерзости печатей, где мужчины без стыда берут своих племянниц в жены или приводят в дом сестер, келандцы уважают законы крови.

Тогда же старейшины и решают, кому время вступить в брак, а кто, не найдя за три зимы себе пару, отправится в пограничье — отбывать за братьев и сестер в войске Великого Шаза.

Последнюю дюжину Аб-Рениров выбор старейшин был один — Великим Шазом становился Тати, опытный воин, полководец и стратег, выходец сильнейшего северного рода Има-Тан, что пасет свои стада у самого подножья Великих Гор, со стороны границы с Горхвинией.

Род Има-Тан славен не только своими Шазами, коих было за время летописей немало, но еще и тем, что среди потомков Тана рождается больше всего истинных магов, кои впоследствии становятся винефиками…»

— Подожди, — перебила келандку Виола, — это все очень интересно и занимательно, но ты сказала, что расскажешь о своем проступке. Так?

Витати тяжело посмотрела на архимага.

— Вы, жители Запада, не понимаете, насколько едины келандцы.

— Настолько едины, что ты ни слова не сказала о восточных и южных земледельцах, — удивился Осиор.

— А что о них говорить? — удивилась Витати. — У них тоже есть свой Шаз — они называют его Шам, а его шатер стоит не в Френире, а в Рейче. Но они выбрали Atem Raed свободе степей…

— Атем-Раид? — переспросил Осиор.

— Вечная Стоянка, — перевела Виола.

— Именно, Вечная Стоянка, — кивнула келандка. — Они растят овес для лошадей в нашем войске, присылают часть дружины Шама, торгуют со степными кланами. Френир главный город Степи, но есть еще и Мардар, Лагаст, Корум — там Atem Raed торгуют с нами, Atem Vaga.

— Вечное Кочевье… — опять пришла на помощь Виола.

— Так в чем твое предательство? Как ты узнала, что случилось с Реем? — продолжил расспрашивать Осиор.

— Дай закончить, печатник, — дернула плечом винефик, моментально поморщившись от боли в еще не затянувшейся ране. — Сейчас расскажу…

— Ты сказала, в твоем роду рождалось много магов, — едва ворочая языком, сказал я.

— Рей, полежи тихо, или может мы лучше… — начал Осиор, намекая на смену помещения для разговора.

— Нет! Оставайтесь! — я дернулся на кровати, пытаясь сесть, чтобы продолжить свои рассуждения. — Много магов в роду, но все книги говорят о том, что магия — случайность, она не передается по наследству.

Витати нахмурилась и посмотрела сначала на магов, а после — на меня. Отавию келандка игнорировала, будто бы та вовсе не существовала.

— Этому были свои причины, — медленно протянула Витати. — У рода Има-Тан есть секрет, который делает нас… их самым могущественным кланом Келанда.

— Какой секрет? — напряженно спросил Осиор.

Витати еще раз посмотрела каждому в комнате в лицо, а после — сосредоточилась на мне, будто бы ее слова предназначались только моим ушам.

— На севере, в предгорьях Великого Хребта, есть древнее святилище. Мы называем его Местом Истинной Магии…

— Что за святилище? — опять встрял Осиор, но на него мигом шикнула, как на нерадивого мальчишку, госпожа архимаг.

— Это важное для рода место, — продолжила Витати, даже не отвлекшись на Осиора, — раз в поколение род проводит обряд, который дарует ему силу истинной магии. Начинает рождаться больше магов, иногда — только маги. Многие из них становятся винефиками, некоторые — уходят с семьями в прочие кланы, которым требуется защита. Это решают старейшины.

— И никто не пытался украсть секрет рода? — удивился я. — Отобрать святилище, чтобы и у них рождались маги?

Витати посмотрела на меня с какой-то невероятной тоской и печалью, отчего мне стало не по себе.

— Раз в поколение, когда половозрелости достигают те, кто был рожден в первую осень с предыдущего обряда, род Има-Тан проводит в святилище свадьбу, — начала винефик, и от ее тона у меня по коже побежали мурашки. — Все молодые тянут жребий, так мы выбираем восемь человек, четверо юношей и четверо девушек. Последним, девятым, должен быть винефик. Он будет невестой или женихом Пустоты.

— Как-то мне уже не по себе… — пробормотала Отавия.

— Под присмотром одного из старейшин мы отправляемся на север, вдесятером, нагруженные вином, едой и костюмами для празднования, — продолжила Витати. — Уже достигнув святилища, мы готовимся, а когда приходит срок — начинаем празднование, что длится семь ночей. В это время мы пьем, танцуем и приносим дары Великой Пустоте, дабы скрасить ее одиночество…

— Что еще за Великая Пустота? — спросила Виола, когда Витати умолкла дабы перевести дух.

— Я читал о чем-то таком, — начал Осиор. — Дикие маги Келанда верят, что кроме рун и магии существует и ее противоположность — Великое Ничто, которое как-то взаимодействует с магическими энергиями и…

— По преданиям моего народа, Великая Пустота и Истинная магия неразлучны, это два духа, влюбленные друг в друга, как солнце и луна, они всегда вместе. Но каждый раз для того, чтобы в мире родился истинный маг, духу Магии надо покинуть дух Пустоты, дабы