На этом вопросе я запинаюсь. Потому как по моим прикидкам месячные у меня были… давно. Но я не собираюсь в том сознаваться. Во-первых, потому что я просто не могу быть беременна. А во-вторых – просовываю дрожащие ладони под задницу, на которой сижу – даже если это и так, я пока определенно не готова делиться этой новостью с кем бы то ни было.

– Жанна Михайловна?

– Да… Извините, последние месячные были двадцать первого.

– Совсем недавно, – замечает добрый доктор, глядя на меня из-подо лба.

– Да, – я вру, не моргнув глазом.

К счастью, на этом допрос оканчивается. У меня берут анализы и отпускают с богом. Мне бы чуть выдохнуть – в конце концов, все вроде бы обошлось, но… Я не могу притворяться и дальше, что отсутствие месячных – это нормально. Я просто не имею права и дальше прятать голову в песок. Поэтому, когда мне на пути попадается аптека, я решительно к ней сворачиваю. Беру два теста разных производителей и быстро прячу в сумочку. Конечно, в таком состоянии ни о какой учебе и речи не может быть. Я скидываю старосте сообщение с просьбой меня прикрыть и еду домой в компании совсем невеселых мыслей.

Меня сильно знобит. Я много думаю об этом, но не нахожу объяснений своей чудовищной подавленности. Я не понимаю, почему не могу стать той счастливицей, которой выгляжу в глазах других. Ведь мне достался самый лучший мужчина. Наш дом – полная чаша. Я учусь, и мне по-настоящему это интересно. Кажется, живи и радуйся. Наслаждайся настоящим, а я… Я не в состоянии. Меня преследует прошлое. Оно живет во мне, как раковая опухоль. Да, я могу на время заглушить боль. Могу притвориться перед другими, что у меня ремиссия, но что толку врать себе? Я-то знаю, что опухоль внутри лишь растет и ширится, пожирая что-то светлое. Отбирая, кажется, саму мою жизнь.

Где-то в доме гудит пылесос. Домработница занята уборкой. Чтобы ей не мешать, иду в гостевой туалет. Детально изучаю инструкцию, потому что ничего подобного делать раньше мне не доводилось. И молюсь… молюсь, чтобы тест показал отрицательный результат.

Но он положительный.

Это просто… невероятно. Мы же предохранялись! Я уважаю свое тело и ни за что бы не позволила мужчине быть со мной без защиты! Но сразу два теста утверждают, что я попала в мизерный процент тех, кого и презерватив не спасает. Ну, надо же… Надо же! Я истерично смеюсь. Только мне могло так повезти. Это так чертовски несправедливо, что я в порыве отчаяния сметаю с полок все, что на них есть. В сторону летят какие-то флаконы, вазочки, щетки… Что-то бьется с хрустальным звоном. И, кажется, моя жизнь разлетается на осколки вместе с этим фарфоровым великолепием.

Как же хорошо, что Князев ничего не знает. Я уверена, что он не разрешит мне… не разрешит… Я не знаю, что… Избавиться от ребенка? Я оседаю прямо на битые осколки. Не думаю, что я на это решусь. Но с другой стороны, а что еще мне остается? Я совершенно не готова стать матерью. Не готова. И все…

Мамочки… Что же мне делать? Мама… За что мне это все?

А дальше все, как в бреду. Я не помню, что говорила Князеву. Что-то, очевидно, врала. И по поводу больницы. И по поводу порезов на теле. Порезалась я случайно, но в какой-то момент поймала себя на том, что ловлю кайф от боли, которую они мне причиняют. Раньше я думала, что селфхармом могут заниматься только полные психи, а теперь и сама едва удерживаюсь от желания нанести себе вред. Я готова сделать все, что угодно, лишь бы избавиться от этого невыносимого чувства вины. Мне кажется, я порчу все, вообще все… Понимаете?

– Жанна…

О господи. Еще и Илья! Ну, какого черта? Легонько бьюсь головой о стену. Он много раз пытался со мной поговорить после того случая, но я пресекала все попытки на корню.

– Что ты хочешь?

– Хочу понять. Почему ты меня не дождалась?

– А что, ты пришел?

– Ну, конечно! Я же пообещал. – Он кажется действительно растерянным.

– Ты много чего мне обещал, Илюша.

– И я готов все свои обещания претворить в жизнь. Только ты не даешь. Поманишь пальцем – и убегаешь. А я, как последний лох, ведусь.

– Это было всего один раз, – я устало вздыхаю и хочу пройти мимо. Нам не о чем больше говорить. Мое сердце выдублено в соли. Мое сердце почти не болит.

– Хорошо. Но почему ты меня не дождалась? – стоит он на своем.

– Потому что узнала одну интересную деталь.

– Это какую же?

– Ты решил ко мне вернуться, когда не прошел фейс-контроль у папочки Арины.

Илья моргает. Смотрит на меня, открыв рот.

– Чего? Кто тебе наплел этот бред?

Если бы он стал и дальше отпираться – я бы засомневалась. Но… он не отпирается. Нет. Он весело смеется, откинув темноволосую голову. Я зачарованно наблюдаю за тем, как проступают жилы на его шее. Как в приступе хохота вздымается грудь… Картинки того дня вновь взмывают у меня перед глазами чередой последовательных кадров.

Марго!

– Хочешь сказать… Ты расстался с ней по доброй воле?

– Ну конечно, дурочка. Я просто понял, что не могу без тебя. Я ошибся… Дал слабину. Но такого больше не повторится. Я люблю только тебя, Жанка. Я так тебя люблю…

А что это меняет? Я, будто зачарованная, качаю головой.

– Поздно, Илья.

– Нет! Ничего не поздно! Ты бросишь этого старого придурка, и все будет как раньше.

– Как раньше уже не будет. Я… беременна.

– Что? – его недоверчивый взгляд соскальзывает на мой плоский живот.

– Я беременна. Ничего уже больше не будет.

Я пячусь… пячусь. Не понимая, что на проезжую часть. Марго… Зачем она это сделала? За что она… так? Ведь все могло быть иначе. Ведь все могло быть…

– Эй, стой! Ты куда, спятила? – Илья буквально выдергивает меня из-под колес не успевшей затормозить машины.

– Ничего уже не будет, – как механическая кукла повторяю я.

– Будет! Еще как будет! Пойдем…

И я иду послушно. Усаживаюсь на стул в кафе. И сижу на нем молча, пока Илья куда-то звонит и о чем-то с кем-то договаривается.

– Поехали, – командует он. И мы едем. Поднимаемся по ступенькам в какое-то здание. – Здесь работает моя двоюродная тетка. Она договорилась с каким-то крутым спецом. Он то ли доктор, то ли кандидат. Лучший в этом деле.

– Каком деле?

– Ну, ты же хочешь решить эту проблему?

– Я не знаю.

– Ты его даже не любишь! Зачем тебе губить свою жизнь?

– Я не уверена…

– Давай ты просто проконсультируешься?

– Извини. Мне что-то нехорошо. – Всего слишком много. Я не справляюсь. – Ты не мог бы принести мне воды? Я, кажется, видела кулер на первом этаже.

– Да, конечно… – нерешительно на меня поглядывая, Илья скрывается за поворотом лестницы. И в этот момент в противоположном конце коридора будто из воздуха материализуется мужская фигура в темном пальто. Мужчина движется так стремительно, что полы его одежды разлетаются в стороны подобно демоническим крыльям. Завораживающая картина. Он подлетает ко мне за какие-то доли секунды. Сдергивает со стула.