– Психопатка! Пусть Мурмур тобой подавится, раз ты такая слепошарая!

Аня, может, предпочла бы проигнорировать это, как всегда игнорировала оскорбления еще в старой школе, но в этот момент в окно буфета ударилась птица. Случайность, заставившая ее вздрогнуть и сжаться, а Димку, наоборот, расправить плечи и быстро заковылять вперед.

– Чего этот болезный от тебя снова хотел? – Конечно, без Лены тут было никак не обойтись, Аня и не надеялась, что она отстанет.

– Да проклял походу. – Аня неуверенно хохотнула. – Пообещал, что Мурмур мною подавится. Типа я не оценила его попытку мне помочь.

Брови Лены медленно поднимались тем выше, чем больше она понимала, о чем говорит Аня. Той было смешно наблюдать за этим. Вот Лена услышала, что безобидный с виду Собакин проклял Аню. Вот она поняла, что Димка снова заладил про своих демонов. Вот она догадалась, как именно тот собирался «помочь» Ане.

– А что, обычный подкат типа «ты такая красотка, давай будем вместе» уже не работает? – наконец произнесла Лена, усилием лицевых мышц возвращая брови на место. Удивляться она точно еще не перестала.

– Без понятия. – Аня с облегчением улыбнулась, на этот раз искренне. Зря она не хотела говорить с Леной об этом, теперь вся эта история и правда казалась дурацкой и смешной. – Но тебе повезло, что он не начал с тебя!

– Да не то слово… – Лена задумчиво посмотрела в сторону Собакина. – Знаешь, я, пожалуй, скажу ему, что демону все равно, какого пола девственник. Как тебе идея? Раз он все равно верит в то, что кого-то принесут в жертву, пусть побеспокоится о себе.

Она замолчала и с беспокойством уставилась на Аню.

– Он же тебе ничего не…

– Нет-нет, – поспешила оправдаться Аня. – Но ты не боишься, что его чердак потечет еще сильнее? Что, если он нападет на кого-то?

– Да ну, это же Собакин, на кого он нападет! – пренебрежительно отмахнулась Лена. – Ты же сама как-то от него избавилась, а не выглядишь каратисткой.

– Тоже верно. – Аня решила не спорить, хотя на душе было мерзко. Словно она кого-то подставляла из-за того, что на самом деле понятия не имела, как смогла сбежать из дома Веры Георгиевны.

А Лена меж тем оставила взятый пирожок с соком рядом с Аней и уверенно направилась в сторону одиноко сидящего Димки.

Чтобы не глазеть в их сторону, Аня уставилась в окно.

Вдалеке на заснеженном футбольном поле младшеклассники бегали на лыжах под руководством учительницы физкультуры в ярко-красном лыжном костюме. Глядя на нее, Аня вспомнила про Аркадия Викторовича и его безумное увлечение демонами.

Что, если Димка прав и физрук захочет снова принести кого-то в жертву? Не собаку или свинью, а человека. Лена утверждала, что он и без того уже принес в жертву Васятку, и ему это не помогло, но Аня сомневалась. Она не видела тело Васятки, в поселке говорили, что оно было без головы. Это не слишком походило на ритуал вызова демонов, хотя Аня пока в них не разбиралась. Разве что начала гуглить и искать в книгах, потому как врага надо знать в лицо.

Что до невинности жертвы, то об этом в найденных ею источниках ничего не говорилось. Опять же Лена права, говоря про пол. С чего вообще Собакин решил, что опасность угрожает почти взрослой ей? Физруку куда проще взять какую-нибудь пятиклашку, тогда он может быть уверен в том, что не ошибется…

В окно снова ударилась птица и не отлетела, а уселась на подоконник и стукнула клювом по стеклу, после чего повернула голову набок и уставилась на Аню. Простая ворона, но Ане стало жутковато. Что-то такое она читала в интернете после того, как они первый раз застали физрука за рисованием его дурацких кругов. Кажется, до начала менархе девочки считаются младенцами с точки зрения принесения жертвы. А это вовсе не то же, что взрослая девушка.

Аня уставилась прямо на птицу и стиснула зубы. Она вот сейчас на полном серьезе рассуждает о жертвоприношениях и причинах, по которым пострадать может она? Есть ведь только одна стоящая причина – она тут чужая, да еще и скрывается. И если пропадет – никто не почешется, разве что Виктор.

Не желая откладывать разговор ни на минуту, она достала телефон и набрала номер своего опекуна. Он взял трубку не сразу, фоном что-то громко гудело. Завод.

– Привет, давай переедем, – попросила она, и сама поразилась тому, как слезливо это прозвучало.

– Давай, а кого? – старо пошутил он. Аня не смеялась этой шутке ни разу, даже до появления в ее жизни Виктора, не рассмеялась и сейчас.

– Я серьезно, давай хотя бы переберемся в город, – попросила она.

Теперь Виктор молчал дольше.

– Дома обсудим, хорошо? – наконец произнес он. И когда Аня промямлила «хорошо», – положил трубку.

Аня принялась с остервенением жевать свой пирожок, совершенно не чувствуя вкуса. Она знала, что́ ей вечером скажет Виктор. Он купил на отложенные деньги тот дом, где они теперь сами себе хозяева, а в городе придется снимать жилье. Конечно, у него есть его зарплата, и еще капают деньги с какого-то счета, но тратить их на ненужное жилье не хотелось. Да и внимания к ним в городе будет больше. И Платон погиб именно в городе, Ане определенно стоит сразу после уроков садиться в автобус и уезжать, раз черный человек затаился тут, а не в поселке.

Не говоря уж об идее фикс с алмазами. Аня с удовольствием прокляла бы лучами поноса того человека, который догадался рассказать Виктору о когда-то добывавшихся здесь алмазах. Как любой умный, но ограниченный человек, он крепко зациклился на алмазах, напрочь выкинув из этой информации «когда-то».

Они уже полгода жили в поселке, и Аня была уверена, что никаких алмазов тут нет. По крайней мере в тех баснословных количествах, как ждал Виктор. Может, когда-то залежи и были, но давно.

– Чего грустишь? – вернувшаяся Лена посмотрела на часы и скривилась. – Перемена скоро закончится. А ладно, там физика, опоздаю на урок.

– А я не могу, меня Лидия Николаевна и без того терпеть не может. – Аня начала жевать быстрее, отчего не все слова были понятны.

– Да, биологичка тут суровая, – согласилась Лена. – Так чего ты такая хмурая, из-за этого?

– Нет, конечно. – Аня поразилась черствости подруги. – Из-за Платона. Мне его и правда не хватает. Как подумаю о нем, так слезы на глаза наворачиваются.

Лена задумчиво посмотрела на нее сквозь стакан с соком.

– Тебя