Шрифт:
Закладка:
— Дилетанты! — раздражённо произнёс бывший бандит, а ныне крайне влиятельный человек в городе, — если появится, немедленно сообщите мне, я понятно изъясняюсь⁈ — Не став терять больше своё время, Шатун вышел из кабинета врача и направился на выход.
«Странно это всё», подумал Никита Сергеевич, когда уже покидал больницу, да ещё этот мажор проклятущий, это же надо было Кашевару его так ловко вырубить и выбить два передних зуба, теперь они с него не слезут. Твари! Так ещё мне посмел звонить этот утырок, чтобы я не вмешивался в дела молодых, от же мразь!
— Трогай, чего стоим⁈ — раздражённо рыкнул Никита Сергеевич своему водителю, развалившись на заднем сидении своего «Мерса» — в офис вези.
— Ваня, — обратился Шатун к своему заместителю, который своими габаритами сильно уступал своему начальнику. Но вот слухи о том, что Иван никогда не промахивается из своего любимого пистолета ТТ, не давали повода посмеяться над его тщедушным телосложением, — отправь парней к Кашевару на квартиру и ещё друг у него был, не помню, как там его звали, пусть тоже пару человек найдут его и пасут у дома, нам кровь из носу нужно первыми найти пацана.
— Сделаем, Никита Сергеевич, — ответил зам, но недолго подумав, добавил, — а может превентивно этому гусю ряженному, что ножами любит размахивать, пулю в затылок и того, в канаву его?
— Нее, — протянул бывший бандит, — не получится, у этого, как ты метко выразился, гуся ряженного, отец слишком высоко сидит, так что проблем можно огрести столько, что не приведи Господь.
— Так и что, они хотят, чтоб мы нашего пацана, как барана на закланье, им отдали? Так что ли? — спросил зам.
— Ну, это мы ещё посмотрим, кто кого переиграет, — по-прежнему раздражённо произнёс Никита Сергеевич, — опять же, этот мажор сам черту пересёк, достав нож и подрезав моего человека, это, как минимум, удар лично по моей репутации. Так что тут ещё нужно разобраться кто кому компенсировать убытки будет. А нет, если они там непонятливые, так одну из машин этого мажора можно превентивно сжечь, в назидание.
В это же время в больнице.
Наконец-то пришедший в себя от неожиданного удара по рёбрам главврач, хотя для Никиты Сергеевича это, скорее всего, было лишь жестом раздражения, поднялся с пола и вдруг осознал, что кажется не успел рассказать всё, что было нужно, а главное, то что вещи исчезнувшего пациента никуда не пропали, как бы глупо это не звучало. Да и телефона этого пугающего человека у главврача не было. Да и если быть откровенным, особого желания общаться с ним ещё раз тоже совсем не было. Так ещё при всём при этом, было крайне удивительно, что одежда пропавшего осталась лежать нетронутой, словно кто-то нарочно раздел пациента и оставил его вещи на кушетке. Словно они были надеты на человека, нижнее бельё внутри верхней одежды. Да и деньги с документами остались вместе с остальными вещами тоже в больнице. И ко всему прочему, подумал главврач, после той дозы обезболивающего, пациент точно передвигаться на своих двоих, ну никак бы не смог. И всё это попахивало, как минимум, похищением пришельцами, как бы глупо это ни звучало, но никак ни обычными разборками между местными бандитскими группировками. Да и зачем такие сложности крутить вокруг молодого человека, что в нём такого особенного может быть, чтобы разводить такие пляски?
— Только б не разборки в больнице, — обречённо подумал главврач, потихоньку приходя в себя и восстанавливая дыхание. — Лихие девяностые им всем в печень, уроды… — последнее он уже сказал под успокаивающий плеск коньяка, наливаемого в гранённый стакан.
Глава 13.1 Кобольды тоже люди или бессмысленная погоня. Отряд кобольдов.
— А я ведь говорил тебе, Ракхташ, что рано ещё было отправлять твоего сына на охоту, — раздражённо сплюнув, прорычал старый охотник Хаатесс, — тем более, вместе с этим взбалмошным щенком.
— Не сердись, Хаатесс, — успокаивающе сказал Ракхташ, — наверняка, они просто решили снова пойти в долину и доказать этим безмозглым самкам, что они уже взрослые и достойны их любви.
— А я вот так совсем не думаю, — ещё больше раздражаясь, фыркнул старый охотник. Пусть след и выветрился, но его обострённое обоняние из-за задранного к второму пределу параметра Восприятия вывело их именно на этот след. И то, что он сумел обнаружить на месте этой битвы, ему очень не понравилось.
— Почему это? — обеспокоенно спросил отец пропавшего щенка.
— Следы мне вот эти не нравятся, — указал пальцем Хаатесс на очень странные отпечатки ног, а чуть дальше он нашёл, но уже по запаху, и засохшую лужу крови. — Это кровь кобольдов, и при этом достаточно свежая, а здесь, кроме ваших щенков никого не было, чувствуешь запах?
— Неужели их убили⁈ — истерично завопил сопровождавший их камнетёс Тусол.
— Да захлопни ты свою пасть! — выкрикнул Хаатесс и с размаху ударил задней лапой того в живот, — проклятая деревенщина, ты что, вообще ополоумел, в лесу кричать⁈ Нам только Горной ласки на наши головы не хватало!
— Прости его, Хаатесс, он же каменщик, — успокаивающе произнёс четвёртый, уже довольно старый и седой кобольд Асхет, — мы же не воины и не охотники, так что не серчай на нас.
— Позорище, — уже себе под нос пробурчал Хаатесс, — идите за мной, след отчётливый, может ещё и найдем ваших щенков, тел-то их рядом нету, так что шансы есть.
И тут старый Хаатесс не то, чтобы кривил душой, нет, он просто хотел поохотиться на славу. А это ему в последние годы делать по сути запретили, постоянно находя причины держать опытного охотника 12 уровня в деревне. Вождь, а по совместительству шаман, словно издевался над ним. Все же понимали, что Хаатесс начал неумолимо стареть и вместо того, чтобы дать ему заработать новый уровень и увеличить характеристику Живучесть, уже второй год его не брали на большую охоту. А с той мелочи, что водилась в округе их поселения, ничего путного и не заработаешь. Видимо, прознал-таки вождь про те нелестные слова, что Хаатесс в порыве злости растрепал в близком кругу охотников и можно сказать, боевых товарищей. Хотя каких ещё товарищей, ведь кто-то из них и донёс шаману слова недовольства. Проклятые доносчики. Ведь другого
