Вот только ключевым словом было: “почти”. Я разорвал плоть, сломал рёбра, вероятно повредил лёгкое. Тем не менее, до сердца я не достал, Сатана успел запустить процесс реинкарнации и меня оттащило от него непреодолимой силой.

Я также помнил, что само моё воскрешение сказалось на Дьяволе не лучшим образом. Нарушение законов мироздания высосало из него девяносто процентов сил.

Тем не менее, демоны, тем более высшие, тем более демоническая аристократия, были крайне живучи. Было почти невозможно их убить, не уничтожив им сердце или мозг, или не разорвав их на кусочки.

Дьявол после серьёзной травмы, нанесённой мной, а также запуска моей реинкарнации должен был остаться совершенно обессилен. Вот только до смерти там было ещё ой как далеко.

Потому я даже не мысли не допускал, что моя главная цель на протяжении последних трёхсот лет окажется мертва и после воскрешения продолжал думать о возможных способах совершить задуманное.

И вот, сейчас одержимый с полной уверенностью, в которой как будто бы не слышно и намёка на ложь, заявляет, что Дьявол мёртв.

Мог он мне врать? В принципе, да, мог. Вот только смысла в этом никакого не было. Ответив на вопросы о самом себе скорее всего правдиво, начинать лгать в ответ на общие вопросы об Аде было совершенно ни к чему.

А это значило, что по крайней мере обычные демоны уверены, что их великий повелитель действительно погиб от моей руки. И отсюда следовали два варианта развития событий.

Либо Дьявол был действительно мёртв и его убили, например, оставшиеся в живых после моего восстания двое Королей, позарившись на место Владыки Преисподней. Либо же Дьявол был жив, но по какой-то причине распространил новости о своей кончине, оставаясь в тени и преследуя какие-то свои дьявольские схемы.

И ни один из этих вариантов мне не нравился. Как минимум потому, что это вносило значительный элемент неопределённости в мои собственные планы.

- Кто тогда сейчас правит Адом? - вновь посмотрел я на одержимого. - Маммон? Или Танатос?

- Владыка Преисподней – Его Величие Гаап.

- Гаап? Сын Маммона? Его сила ведь от силы на уровне герцога, даже не князя. Неужели Танатос так просто позволил ему взойти на престол?

- Его Величество Танатос полностью поддержал Его Величие Гаапа, взошедшего на престол через несколько лет после гибели Дьявола.

- Поддержал? Серьёзно?

Каждая следующая новость была невероятнее предыдущей.

Из восьми Королей Преисподней Маммон был самым слабым и бесполезным, а также редкостным трусом и размазнёй, получившим власть исключительно за счёт того, что, как один из первых демонов, обладал огромной личной мощью.

В его ветви было семеро из семидесяти двух демонов списка Гоэтии, причём пятеро из них, по факту, подчинялись не самому Маммону, а княгине Белет, его единственной официальной жене. Именно она по факту управляла всем Адом соблазнов и лишений, пока Маммон предавался бесконечным утехам в своём дворце.

И жизнь Маммона наверняка была бы похожа на жизнь любого среднестатистического мужика-тюфяка, вечно сидящего под каблуком у жены. Вот только к его огромной удаче Белет, при своём железном характере и мощи, не слишком уступающей Маммону, была влюблена в него настолько, насколько это было возможно, убирая за Королём Ада соблазнов и лишений всё дерьмо и прощая все недостатки.

Гаап же был их сыном, и хотя выгодно отличался от папашки наличием хоть каких-то яиц, в итоге, как и вся ветвь Маммона, ходил перед Белет, одной из сильнейших демонов после восьмёрки Королей, по струнке.

Когда я напал на Ад соблазнов и лишений и пробился сквозь армии демонов до замка Маммона, меня встретила Белет, оставшаяся прикрывать бегство своих мужа и сына. Её я прикончил, как и трёх из пяти титулованных демонов из этой ветви.

Тем не менее, искать Маммона и Гаапа было уже поздно. Они сбежали куда-то на самые окраины Преисподней, где искать их пришлось бы даже не сотни, а тысячи лет. Так что на эту идею я махнул рукой.

Так что, останься Маммон единственным Королём после того, как я исчез, а Дьявол “умер”, я бы ещё смог понять коронацию Гаапа Владыкой. Вот только из восьми Королей выжил ещё и Танатос.

Король Ада жизни и смерти, самый загадочный и скрытный из восьмёрки, уцелел в пламени моего восстания по совершенно отличным от Маммона причинам. Тем не менее, он уцелел, и, зная его достаточно хорошо, я отказывался верить, что он мог кого-то там поддержать.

Что произошло между Танатосом и Маммоном, что первый никак не противился восхождению на престол Гаапа?

К сожалению, даже задай я этот вопрос одержимому, дождаться ответа мне было вряд ли суждено. Подобные высокие материи были не в юрисдикции простого демона среднего ранга.

Тем не менее, кое-какие вещи я ещё мог выведать.

- Кто стал новыми Королями?

- В Аду разрушений и Войн – Баал, - начал перечислять одержимый. - В Аду памяти и иллюзий – Ситри. В Аду огненных гор – Белиал. В Аду ледяных пустошей – Заган. Ад пыток и пустоты после восстания Смеющегося Жнеца до сих пор не восстановился. А в Аду болезней и лишений – Симелон.

В ответ на каждое произносимое имя я понимающе кивал.

Балл был не только первым генералом Самаэля, но и в принципе сильнейшим демоном Гоэтии. Так что его восхождение на Королевский престол после смерти Самаэля было закономерно.

На трон Мары в теории была кандидатура получше. Но Паймон, защищавшую свою королеву, я настолько сильно травмировал, что хитрой змее Ситри не должно было составить никакого труда добить княгиню и стать сильнейшей в ветви.

Белиал и Заган заняли места Инферно и Коцит тоже вполне заслуженно. Так как на Ад огненных гор и Ад ледяных пустошей я напал в последнюю очередь, уже имея внушительную силу и чисто ради убийства Королей, и их ветви пострадали меньше всех остальных. И двое сильнейших демонов в ветвях очевидно стали новыми Королями.

Ад Иблиса я выжег подчистую, уничтожив всех представителей демонических аристократов до ранга великого графа, так что отсутствие новой власти в Аду пыток и пустоты тоже было понятно.

И только на последнем имени мой мозг споткнулся.

- Симелон? Кто это? Почему я о нём никогда не слышал? Какой у него был титул до восстания