- Ступайте и вы туда, други, и ждите меня там. Я скоро, - обернулся кмет на крыльце, - Челом за вас буду бить князю. Теперь уже всё будет хорошо. Закончим своё дело, передохнём, Мала подлечим и в обратный путь домой.

- Добре, только ты уж поспеши, кмете, - напутствовал его Бажен, - А то мы ужо в конец умаялись. Скоро и вовсе с ног валиться будем.

- И ты, божевольный, ступай с ними, - обратился Благояр к Лори, - Накормим тебя, приоденем. А там видно будет.

Тот вместо ответа вдруг весь как-то скривился, лицо его сморщилось, как кислое яблоко и он тихо всхлипнул. Благояр удивлённо поднял на него глаза:

- Что это с тобой такое, знахарь?

- Да вот брюхо скрутило, - заныл он, хитро поблёскивая глазками, - Должно быть до ветру нужно срочно сбегать. Это всё от плохого вина. Позволите ли? Я мигом!

- Ну беги, что ли, горе луковое, что ж с тобой поделать, - отвечал кмет под дружный взрыв хохота своих дружинников, - И, ради Светлого Духа, не наливайте ему больше сегодня вина.

Ратники смеялись до слёз, а Лори, придерживая портки, торопливо исчез за ближайшим сараем.

Всё тот же молодой отрок распахнул низкую дубовую дверь избы, пропуская посланца в довольно просторные сени. Наклонив голову, чтобы не задеть за низкую притолоку, Коренев вошёл в дом. Его терзало любопытство, ведь в здешних северных краях ему ещё не доводилось бывать, хотя с самим князем Яромиром он уже был знаком.

Дверь в ярко освещённую множеством лампад гридницу была широко открыта и оттуда доносились возбуждённые голоса и сладкий запах крепкого хмельного мёда. Переступив порог княжеской светлицы, Благояр снял шлем и молча поклонился иконе Светлого Духа, висевшей в переднем углу. В душной горнице с низким бревенчатым потолком было неожиданно много народу. Одни сидели за массивным дубовым столом, другие стояли возле него или разместились на широких деревянных лавках, расставленных вдоль стен.

Некоторых Благояр узнал. Всё это были ближние к князю Яромиру нарочитые люди, среди них выделялся высокий сухой, словно вобла, старик в чёрной засаленной рясе и с выпученными глазами - вероятно Глава староградский скинии волхв Иллиазор. Именно ему поручил несколько лет назад Великий Каган Велимир основать в здешних отдалённых северных землях скинию Светлого Духа и обратить местных жителей в новую ролланскую веру, привезённую недавно самим Велимиром из Южной Империи.

Рядом с князем стоял рослый, светловолосый воин из рода сунеев в кожаной куртке без рукавов с длинными светлыми волосами, заплетёнными в косы и забранными под обруч. Из-за широкого пояса у него крест-накрест торчали два небольших боевых топора, рукояти которых были причудливо испещрены цветными рунами, а на бычьей шее висел массивный оберег из янтаря и зубов медведя. «Должно быть это и есть знаменитый ярл Агонар», - подумал Благояр. Слава о жестокости, безумной отваге и славных подвигах знаменитого ярла, находившегося со своей дружиной на службе в Стар-граде, дошла даже до столицы. Это никого не удивляло. Ведь вопрос о женитьбе князя Яромира на дочери сунейского Конунга был давно решён. Был уже и день свадьбы назначен. Понятно, что Ульф Прекрасноволосый всячески поддерживал своего будущего зятя. Вот и прислал своего дальнего родственника с его дружиной на службу к Яромиру.

Видимо в горнице шёл совет и собравшиеся о чём-то бурно спорили, но враз притихли. Гонец, ничуть не смутившись, степенно поклонился князю, коснувшись, по-старинному склавинскому обычаю кончиками пальцев пола.

- Здрав будь на многие лета, светлый княже Яромир Велимирович! – проговорил он, - Поклон тебе от сестры твоей - великой княжны Радославы Велимировны. Я - Благояр, кмет Великого Кагана с грамотой к тебе от неё.

- И тебе, Благояр, здравствовать. Помню тебя, друже, знакомы были, - ответил князь дружелюбно, поднимаясь из-за стола, - Правда, тогда ты ещё пояс кмета не носил. Вижу пошёл на повышение. Верно? – такое приветствие ничуть не удивило Семёна, все знали, что Яромир отличался поразительной памятью.

- Верно, княже. Да только и ты тогда не в Стар-граде сидел, - не смутился гонец.

- Истинная правда, - рассмеялся князь, - Как же, как же. Помню. Было это ещё в славном городе Бресславле, когда я там только начинал княжить. Приезжал ты тогда несколько раз с поручениями от отца моего. Сколько ж лет прошло? Уже лет пять небось?

- Да нет, княже, должно быть поменьше. Да то только Светлый Дух ведает. Я счёт годам не вёл.

- И то ладно. Ну, сказывай, кмете, с чем пожаловал. Что за вести такие срочные нам из столицы привёз? Каково теперь стало житие в Святограде? Нам всё интересно. В нашу глушь важные новости теперь редко доходят. Как там мой отец? Здоров ли?А то слышал – захворал он не на шутку. Мы тут беспокоимся.

При ярком свете лампад Благояр смог хорошо рассмотреть знакомое лицо Яромира. Князь сильно изменился за те годы, что прошли с их последней встречи. Было это ещё в удельном городе Бресславле, куда Великий Каган отправил на княжение своего тогда ещё совсем молодого сына, чтоб обучался он там искусству править. А для опеки и совета приставил к нему «кормильцем и воеводой» хитрого боярина Будая, инородца родом из сунеев, но давно осевшего в Склавинии, на службе у Велимира.

Семён хорошо помнил те их давние встречи. Тогда, в Бресславле, он встретил ещё совсем юного безусого отрока, смотревшего на молодого каганского дружинника с некоторой опаской, невольно держась поближе к огромному тучному Будаю, словно затравленный волчонок к матёрой волчице. Прошли годы и как же всё изменилось.

Теперь перед Благояром стоял зрелый муж и уверенный в себе правитель одного из крупнейших склавинских княжеств, соперничавшего по своему богатству и значимости с самим Святоградом.

За это время Яромир возмужал и заматерел. Пухлое полудетское лицо давно вытянулось, обнажая выступающие скулы и широко расставленные глаза с острым и пронзительным взглядом, в которых недвусмысленно читался ум, в купе с решимостью и холодной расчётливостью. Коренев невольно отметил про себя – как же сильно этим князь походил на своего отца. Та же порода!

Тёмные брови удивительно перекликались с длинными усами, свисавшими