На ужине из своих я так никого и не встретил. Видимо сыграло тот факт, что пришел чуть ли не самый первый. Помимо меня там было от силы человек десять, в которых узнал только двух девиц, что виртуозно роняли посуду дабы привлечь мое внимание в прошлый раз. Подсаживаться к ним я не стал, а просто мило поздоровался и упал за свободный столик в дальнем углу столовой.

Прием пищи занял всего минуту. К безвкусному абы чему я уже успел привыкнуть и потому все содержимое быстро отправилось в желудок, запилось жижей и на этом было кончено. После этого решил немного подождать своих товарищей, но ни через десять, ни через двадцать минут я так никого не увидел, поэтому со спокойной совестью встал и отправился к себе. Если уж сегодня кто-то будет способен к планируемому отдыху, то уж точно найдет в себе силы зайти ко мне и в подтверждение этой версии через полчаса пришло сообщение от Мирона:

— Ты у себя? Чего на ужине не был?

— Я был чуть ли не самый первый. И да, я у себя.

— Первый? Что-то это не похоже на тебя? Ты что заболел что ли? Ты один?

— Да, один.

— Отлично! Мы скоро придем. Но нас будет немного больше, чем обычно. Ты ведь не против?

— А что у меня есть выбор?

— Естественно... нет.

В общем, мое одинокое заточение в апартаментах закончилось минут через пятнадцать вместе с ввалившейся толпой товарищей. Помимо знакомых мне лиц пришли еще четверо. Две девушки, которых я знал по неудачным подкатам в столовой назвались Аней и Кирой, здоровенный русоволосый парень лет двадцати пяти назвался Михаилом, а с Лерой мы уже пересекались, особенно в моих рисунках. Единственный человек, которого не хватало была Алиса, но о том, где она никто не знал, даже Лера.

А дальше все пошло по стандартной схеме — стол, стулья, стаканы, выпивка и разговоры о жизни, в которой я ещё ничего толком не понимал, в отличии от остальных. Аня и Кира рассказывали про случай со взрывом на электростанции свидетелем которого я был с Марго. Как я понял, двое простых людей, естественно, не имели никакой защиты и просто испарились от температуры микро ядерного взрыва, ну а модификантам от этого хоть бы хны, ведь весь урон на себя приняли энергетические коконы. Так что теперь на замену погибшим нужно ещё двое, а их пока обучишь, пока объяснишь… В общем, все слушали очень подробный рассказ открыв рты и забыв про то ради чего все здесь собрались. Одна лишь Лера обитала в каком-то одной ей ведомом мире и то и дело что-то печатала в коме. Возможно, написывала Алисе, но убедиться в этом возможности у меня не представилось.

В попытках растормошить свою подругу Аня и Кира то и дело цепляли ее, подшучивали над ее кислой мордашкой и старались влить в нее как можно больше «успокоительного», но каких-то особых результатов не дало. Однако улыбка на ее лице уже иногда и проскакивала.

Но больше всех выделялся Михаил. Как я понял это его я заменял на тактических играх и сегодня именно он задавал тон нашим посиделкам своими шутками, рассказами и бесконечным безобидным стебом над своими товарищами, особенно доставалось Мирону с его любвеобильностью, которую он направлял то на Аню, то на Кири, то на Леру. И если последнюю это немного забавляло в состоянии значительного алкогольного, то первые две после очередных попыток Мирона наладить с ними контакт демонстративно, под всеобщий хохот, сели между мной и Мишей по-детски показав Мирону языки. Правда он уже был в таком состоянии, что и не расстроился вовсе, а окружил своей назойливостью Леру. За что в конечном итоге от нее и получил в морду.

А потом Жека и Киря, ни с того ни с сего, решили спросить у Миши про его рейд. Если я все правильно понял, то ходил он с группой опытных мужиков через несколько секторов. Кто их туда послал, зачем и почему Миша не рассказывал и при каждой удачной возможности пытался слиться с, видимо, ненужной ему темы. Судя по мрачному выражению лица, то что-то в этом рейде пошло не так и потому говорить ему об этом не хотелось, а может было просто нельзя. И словно в подтверждение моих мыслей он тихо ляпнул в конце: «Проклятый Зилот!» — и залпом осушил стакан. Судя по отсутствию новых вопросов эту фразу услышал только я. Ну или никто не предал ей значения.

Когда все вернулось в прежнее веселое русло начал осознавать, что мне уже хватит. И дело было даже не в количестве выпитого, а в том, что в мою голову начали огромным потоком лезть воспоминания, причем настолько явные и четкие, что даже весёлый шум компании не мог сбить это наваждение, а некоторые из людей и вовсе начали говорить голосами моих старых друзей.

— Макс, — начал подвыпивший Саня. — Ну чё ты такой кислый опять? Неужели нельзя хоть один вечер побыть в нормальном состоянии, без твоих этих депрессий? Лен, верни к жизни этого чахлика. Запрись с ним в соседней комнате, сделай ему что-нибудь приятное…

— Еще одно слово, Саш, — прервала его Лена. — И что-нибудь приятное пойдешь ему делать ты, понял?

— Да не кипятить ты так. Я же образно. Шучу я так.

— Ладно, проехали. Максим, — прижалась ко мне Лена. — Ну ты чего? Сегодня же твой день рождения — семнадцать лет как никак, а ты мрачнее тучи. Тебя что-то беспокоит?

— Знаете, лучших людей чем вы я никогда не знал. Я очень ценю вас, но… — я сделал паузу и заметил как на мне соединились всеобщие,