Шрифт:
Закладка:
— Помедленней. Тебя похитили?
— И выдали замуж…
— За кого?
— За Алекса Вульфа.
— Куда смотрел твой дядя?
— Боюсь, моему дяди было не до меня.
— Или он это спланировал специально, чтобы расширить своё влияние. — Леонора открывала мне глаза на хитрого лиса. — Две могущественные семьи с геном альфы. Этот негодяй играл со всеми вами.
— Только всё пошло немного не по плану. Я завтра встречаюсь с адвокатом по поводу наследства. Хочу оспорить его. Надеюсь, Милена примет правильное решение.
— Ты говорила, что дядя заставил тебя подписать отказную в пользу Милены.
— Да. Всё записано на неё, а дядька с теткой пользуются нашими деньги и имуществом.
— Я могу доказать, что под давлением подписала отказ от наследства.
— У Владимира огромные связи.
— Я его не боюсь. Пусть лучше он боится, что я открою рот и поведаю правду о его махинациях с завещанием. Не думаю, что высокопоставленным чинам понравиться, что их водили вокруг пальца.
— Многие поддерживали твоего отца.
— Ага, и встали на сторону Владимира.
— Он пообещал, что ничего не изменится.
— Но что-то должно было измениться?
— Твой дядя хорошо ведет дела. Бизнес процветает. Не к чему придраться.
— Не верю, что так всё хорошо. Зачем тогда ему выдавать свою дочь замуж за Вульфа? А затем и за Северена.
— Всё дело во власти, которая дает ему альфа, и в территории. Чем влиятельнее семья, тем шире обхват. — Леонора говорила умные вещи.
— У нас в семье все такие умные? — спросила её.
— Есть такое.
В любом случае, главной задачей было вернуть украденное. Я не собиралась возвращать нажитое моим дядей, мне нужно было то, что причиталось моей маме, брату и нам с сестрой.
Мама прервала мои размышления.
— Скажи, Милена согласиться со мной встретиться?
— Дай ей время.
Глава 23
Ночь была тяжелой. Меня бросало то в жар, то в холод. Я просыпалась от голосов, которые говорили со мной, и снова проваливалась в сон. Я видела Далию, играющую с водопадом. Она стояла под ним, то пряталась, то вытаскивала, будто дразнилась. Она жизнерадостно ликовала и звала к себе.
— Пора! — её голос разрывал шум воды. — Пора возвращаться!
…
— Мам?! — я услышала знакомый голос. — Мама, очнись! — басистый голос ребенка возвращал меня в реальность. — Мама!
Я открыла глаза, и попыталась сфокусировать внимание на образе моего Дениса, на его голосе. В глазах всё расплывалось. Комната двигалась вместе с сыном, который вцепился в меня своими горячими руками.
— Где я?
— В больнице, — ответил он. — Погоди, я сейчас позову врача. — Он убежал, оставив меня в палате одну.
Я вернулась? Я действительна вернулась в свой мир? Не знаю, что и чувствовать. Но почему мне жаль? Почему хочу вернуться обратно? Я всё еще была во власти своих воспоминаний о мире, который возможно существовал лишь в моем воображении. Было ли это всё правдой или реалистичным сном? Я не знала, но ощущения подсказывали, что я точно была в другом мире, и они не давали мне покоя.
Я хотела в них верить и хотела верить в себя.
— Что произошло? Почему я здесь? — я задала вопрос врачу, который начал спрашивать о моём самочувствии.
— Вы поступили по скорой с сотрясением мозга.
Услышать такое, по крайней мере, для меня было странно. Мысли спутанные.
— Ничего не помню, — ответила ему. — Как долго мне ещё здесь лежать?
— Подержим вас сутки, посмотрим на состояние, и, если всё будет в порядке, завтра уже выпишем.
— Как долго я была без сознания?
— Несколько часов назад.
Как такое может быть? Я минимум провела неделю в том мире. Ни у что всё, что я видела — это плод моего воображения?
Врач оставил нас с сыном одних.
— Где бабушка? Почему ты один?
— Она поехала домой за твоими вещами.
— А ты почему не поехал с ней? Представляю, как она переволновалась.
— Ещё бы. Бабушке даже укол пришлось поставить. Чуть не довела свою мать до инфаркта.
— Тем более нужно было с ней поехать. Не дай бог, с ней по дороге могло случиться!
— А зачем ей тогда дед? Он сказал с ней всё норм, и они уже возвращаются сюда. А я вот решил дождаться тебя, когда очнешься. А то вдруг бы ты испугалась, а тут я.
— Спасибо, что остался.
Мне действительно было страшно, но не травмы, а то, что я больше никогда не увижу Артура и свою вторую семью. Они стали частью моей жизни, пусть и не реальные, во что я категорически отказывалась верить, потому что по-прежнему ощущала присутствие Далии. И этого я не могла объяснить.
— Ты мне лучше расскажи, как я до такого состояния докатилась?
— О-о, это смешная история, — сын начал смеяться. — Ты вышла из автобуса, загляделась на какого-то мужика и врезалась в столб.
— Ты шутишь?
— Если бы, — он закатил глаза. — Смеялась вся остановка. Но когда ты перестала реагировать, пришлось вызывать скорую.
— Кто бы мог подумать, меня победил столб! — я начала улыбаться, когда представила себе картину. — Мужчина-то хоть стоил того?
— Фу, мама… Не знал, что тебе нравятся бородатые мужики.
Голова болела. Я нащупала две шишки: одну на лбу, другую на затылке.
— Не могу смеяться. Всё болит, — тело ныло. Я стала сравнивать ощущения с видимыми травмами. Убеждая себя, что всё что происходило во сне, было отражением реальности. Сердце заныло. — А я, вообще, приходила в себя?
— Было дело. Ты несла какой-то бред в машине скорой помощи. Мне было плохо слышно, с тобой врач общался.
Всё совпадало. Тот момент я помню хорошо. Мозг нарисовал несуществующую жизнь. Чему я удивляюсь? Ведь даже сны мне сняться цветные.
Родители приехали через полчаса с сумкой и едой, мама прочитала мне лекцию, что нужно смотреть по сторонам, а не заглядываться на кого попало; мы посмеялись, пообнимались, сказали друг другу как любим, и они уехали домой.
Я долго плевалась в потолок перед тем, как погрузиться в сон. Мысли о Далии и Артуре не давали заснуть. Чем закончилась их история, будут ли они вместе или Далия выберет свою дорогу? Мне так хотелось вернуться, и я начала припоминать всё что видела, воссоздавать их в памяти, чтобы уснуть и увидеть их снова. Но чем больше я думала, тем меньше хотелось спать.
Когда закрывала глаза, представляла образ Артура. Он молчаливо стоял возле камина в своем доме, наблюдая за играющими языками пламени. Я не могла увидеть его лицо и просила его, умоляла,
