— Что они сделают с нами?

Мит стиснул зубы:

— Ничего. Вас здесь уже не будет. Я вывезу вас, когда Глеб уедет в столицу.

— А там нас разберут на атомы свои, — задумчиво добавил Вик.

— И что нам делать?

— Не переживать. Я обещал, что у тебя с Мирой все будет хорошо? Значит, будет.

— Ты собираешься взорвать станцию, — хмыкнул Мит.

— Что? — я вскинулась. — Лишить всех энергии? Сам же говорил — фабрики, заводы, больницы.

— Запасы у них есть. Айт рассказывал про хранилища. Лет на пять-десять хватит. А дальше пусть занимаются своими атомами.

— И ветряками, — поддакнул Мит.

— Но…

— Ты же сама говорила, Свята, — мягко напомнил Вик, — что долматы раньше жили иначе. У них наблюдались все признаки первобытно-общинного строя. И пусть они отставали на несколько десятков тысяч лет, но мы откинули их назад в прошлое до состояния животных.

— Пречистый Отец, ты действительно так думаешь?

— Да, — твердо сказал Вик.

— Ладно, — медленно проговорила я, — что мы должны сделать?

— Вот именно ты, ничего.

— Ты ничего не должна.

Мужчины произнесли это практически одновременно и не отвели глаза, пока я изучала их сначала с изумлением, потом с негодованием и, наконец, обидой.

— Вот как? — мне хотелось подскочить, с грохотом откинув стул, но я сдержалась. — Работать видящей я могу, охотиться тоже, а на серьезное дело девочек не берут?

— Станцию нужно взорвать, Свята, а это очень опасно, — Вик положил руку на мои пальцы, которыми я до царапин вцепилась в стол, но я резко отдернула кисть.

— Я не беспомощная!

— Разбирайтесь сами, — демонстративно зевнул Дмитрий и вышел из кухни.

Мне пришлось закинуть голову кверху и несколько раз моргнуть, чтобы не позволить слезам обиды и негодования пролиться на щеки. Шеф молча ждал, когда я посмотрю на него.

— Ты по-прежнему считаешь меня беспомощной девочкой, да, Вик? — признала я с горечью.

— Свята…

— Никогда не была тебе ровней, и, видимо, уже не стану? — я тяжело поднялась, оперлась обеими руками об стол, посмотрела на Вика сквозь пелену так и не пролившихся слез.

— Ты не понимаешь…

— Это вы не понимаете, Виктор Андреевич, — четко, чуть ли не по слогам выдала я. — Я больше в вашем отделе не работаю. Считайте это увольнительной.

Если бы в кухне была дверь, я бы не отказала себе в удовольствии ею хлопнуть, но двери, к счастью, не было, а шуметь в спальне, где спит племянница, я не стала. Меня душили слезы и негодование. И причину своей бурной реакции я не понимала сама. Скорее всего, это стресс. От поменявшейся картины мира и статуса, от страха перед грядущими изменениями, от тоски по родным. Мне бы сейчас Бланку под бок, да горячего малинового отвара. Заснуть и утром узнать, что все это просто страшный сон. К н и г о е д. н е т

В дверь тихонько постучали. Замерла, не торопясь открывать.

— Свята, прости меня, — Вик говорил тихо, но в тишине сонного дома был слышен каждый звук. — Я не прав. Ты примешь решение сама. А я приму его.

— Так хочется горячего чая с малиной, — прошептала я, подходя к двери со своей стороны. — Будешь?

— Даже сделаю сам. Если найду.

Утром Мит оценил обстановку на кухне и понимающе ухмыльнулся:

— Вижу, что вчерашнее представление даром не прошло.

— Я тебя без яичницы оставлю, — пригрозила я.

— Пусть съест мою! — тут же предложила Мира, и все невольно расслабились.

— Сегодня уже десятое, — напомнил Мит. — Я уеду в город, постараюсь найти то, что нам нужно. Вот только имейте ввиду, что в ту часть станции, которая нам нужна, допускают только охотников с добычей.

— Ох, — чуть растерялась я, — ты хочешь сказать, что нам нужно снова это сделать.

— Ты по-прежнему можешь не участвовать, мелкая, — широко улыбнулся охотник, и я легонько пнула его под столом.

— Сколько времени должно пройти между охотами? — спросил шеф.

— На усмотрение охотников. Обычно две недели, но бывает охотники подсаживаются на эйфорию от сброса энергии. Есть такие, кто ходит чуть ли не каждую ночь. Но они обычно в менталке заканчивают, если вовремя не останавливаются.

— Как Андрей?

— Да, он смог остановиться. Теперь раз в месяц выходит, бережется.

— Кто регулирует выходы?

— Да никто, конечно, — Дмитрий глянул на Виктора с явным удивлением. — Сами все решают.

— То есть, если мы сегодня решим выйти на охоту, нам никого в известность ставить не нужно?

— Ну, — Мит на мгновение замялся, — мне так точно не нужно, а насчёт вас лучше уточнить, чтобы через периметр пропустили.

— У кого?

— Лучше у Надежды. Глеб улетит днём, чтобы до темноты устроиться в столице. Просто скажите Надежде, что идете за сбором. Мира же все равно останется здесь.

— Я буду ночевать у Ангелины? — спросила девочка, которая, кажется, только делала вид, что ест, а на самом деле прислушивалась к нашему разговору.

— Да, ты не хочешь?

— Хочу. Там весело.

— Отлично. А теперь бегом одеваться.

— Взрывчатку так легко достать? — недоверчиво спросила я, когда девочка вышла.

— Не легко, но я достану, — Дмитрий поставил чистую посуду в шкаф. — Выезжаем засветло. Призыватель возьмите у Надежды.

К Надежде мы подошли после обеда, когда уехал Глеб. Нас об этом никто в известность, естественно, не поставил.

— Надежда, — обратился к женщине Виктор, — мы ищем Глеба. Хотим сообщить, что сегодня выйдем на сбор.

— Не рано ли, торопливые вы мои? — женщина оторвалась от монитора и испытующе взглянула на нас.

— Не хотим быть обузой, — улыбнулась я.

— Вы ведь недавно были.

— Одиннадцать дней назад, — уточнил Вик, — мы в норме.

— Сами пойдете?

— С Дмитрием.

— Когда?

— Примерно через час.

Надежда сомневалась, не торопясь отвечать. Достала телефон и при нас набрала номер. Громкие длинные гудки слышали все трое.

— Глеб не отвечает, — озвучила она очевидное. — Ну хорошо. Я давно не разминалась тоже. Схожу с вами за компанию, ретивые вы мои. Надеюсь вы не против?

— Нет, — спокойно ответил Глеб. — Прихватите призыватель. И подходите к дому Мита.

В этот раз все прошло гладко. Не считая появившегося во мне внутреннего сопротивления. Сначала мы установили треногу в том же районе, дождались одного проклятого, которого взял на себя Дмитрий. Второго так и не дождались, лишь потратили изрядное количество нервных клеток. Мой взгляд магнитом притягивался к улочке, куда я прошлый раз уводила долмата.

Пришлось переехать. На второй призыв вышли два долмата. Первого забрал Виктор, второго Надежда. Женщина меня удивила. Флегматичная и неспешная в лаборатории, здесь она была собрана и точна. Ни одного лишнего движения, ни, тем более, слова. Если бы аплодисменты были бы уместны, я бы от души похлопала