— Эй, Нафи! Ты молодец!

Не слышит? И на такой же мысле-образ не отзывается? Странно… Ага, уже поворачивается, ой, взгляд какой-то… не ее…

— Нафи, ты чего?

Но тут вдруг фигура сестры вздрогнула и, окутавшись дымкой, превратилась обратно, в такого милого розо… эй, мы так не договаривались! Почему мой любимый розовый бегемотик стал коричневым?! Да и на песок падать совершенно необязательно!

— «Мама, сестры, брат… я справилась…»

Ну ладно, хоть услышала и смогла ответить. Вот только… чего так испугалась Ма-Муля? Впрочем, радость, с которой она бросилась вниз к дочери, заставила сразу забыть о почувствованных эмоциях. Мало ли, может просто нервы сыграли. Главное, что с Нафи все закончилось хорошо. Только вот впереди еще двое.

…

Арена была прибрана быстро. Легкая дымка из Силы Смерти, укутавшая разбросанные останки и спустя несколько мгновений на песке лишь горки пепла, вызывающие опасливое уважение к Хранителям. Со следующим участником особой интриги не было. Неожиданно вызвалась выйти вторая сестра.

Сначала Нифи заставила поволноваться. Сильно. Когда не смогла избежать первого нападения, сделанного в той же самой манере — быстрое сближение и прыжок. Да-да, это была опять паукоящерица. Похоже, их тут использовали на постоянной основе. Вылавливали или выращивали специально (хм, не удивлюсь, если так и есть), значения, впрочем, на данный момент не имело. Ну, разве что для собственного успокоения, когда, проанализировав ощущаемые эмоции, убедился, что это просто животное с отсутствием полноценного разума.

Так вот, когда розовая тушка сестры была погребена под противником, обхватившим ее всеми лапами, оба сердца чуть из груди не выпрыгнули, но спустя мгновение паукоящерица отлетела в сторону, а Нифи, отбросившая врага всеми лапами, совершила кульбит в воздухе (я тебя обожаю, мой бегемотик), вернувшись в прежнее положение. Затем пробежалась по арене, уже с какой-то легкостью уклоняясь от вновь и вновь совершаемых прыжков, одновременно заставив Хранителей взять новую планку в своем изумлении. Молодец, сестра!

Но самое удивительное произошло дальше. В какой-то момент времени Нифи чуть задержалась с уклонением, затем неожиданным движением повернула голову, прихватила противника щупальцами и… перекусила шею. Без превращения! Я прямо услышал, как заскрежетали шарики об ролики в мозгах у этих перду… э-э-э уважаемых макхаров в попытке понять, что делать дальше. Похоже, на их памяти такой случай произошел впервые. А я вспоминал, что только Нифи могла двигаться довольно долго с таким ускорением как у меня и часто именно благодаря ей «боевая троица» побеждала в нашей борьбе.

Ситуацию разрядила сама сестра, взяв и… перекинувшись в «боевую форму» без особых усилий. И наличия противника. После чего, постояв и посмотрев спокойным взглядом, превратилась обратно. Увы, цвет в этот раз был даже темнее, чем у Нафи. Эх, печаль…

— «Мама, сестры, брат, ну как?!»

— «Я горжусь тобой дочка!»

— Нифи, я за тебя рад!

— «Ты… молодец!»

— «Да, я такая!»

— «И ничего особенного, я тоже так смогу!»

— «Ну, давай, братец, а я посмотрю…»

М-да, надо будет потом «пыжилку» ей немного обломать, чтобы не зазналась. Но сейчас, замечать, как сильно дрожат лапы, а также льющуюся тонкой струйкой с разодранного бока кровь, не буду. Заслужила. И хорошо, что все опять благополучно закончилось. А нет, не все. Остался еще Нуф. Ничего, теперь я уверен — справится!

…

Начало, в общем, было неплохим. Уклониться он смог. Потом еще раз. И еще. Даже зацепил лапу противника, отчего тот начал заметно на нее припадать. Но затем… что-то произошло. Я стал ощущать в Нуфе непонятный зарождающийся страх. Перекинуться в отличие от Нафи он не спешил, а победить в этом облике, как Нифи, явно не хватало скорости. И неожиданно я понял. Не получается. Просто не может. Да еще явно стал уставать, в то время как паукоящерица, оправившись от первых неудач, наоборот, скорость только наращивала. Из Ма-Мули опять темной волной выплеснулась тревога, усиливающаяся с каждым мгновением. А потом… появился смутный, но четко переведенный в слова мысле-образ:

— «Хорошо, что только один…»

Остальное рассказали оттенки вновь всколыхнувшихся болезненных и теперь почти нескрываемых воспоминаний-эмоций. Да, ее нынешние дети были далеко не первые. Их было даже довольно много. Только проходил через бой на этой арене лишь один и далеко не из каждого помета. Да. Один из пяти. Такой вот примерный расклад. Причем далеко не полный. Было нечто, все еще скрываемое, но уже как, то, что больше не произойдет. И сейчас Ма-Муля искренне радовалась сразу двоим выжившим детям, неучастию третьей (и ведь не задумываясь, считает меня своей дочерью), одновременно готовясь к потере четвертого. Особенно болезненной, поскольку самцы макхара, оказывается, очень редки. Именно из-за того, что почти никогда не проходят этого испытания. А я все думал, почему Нуфа приемная мама привечала больше остальных, прощая любую шалость.

Эмоции стоявших рядом сестер тоже отдавали оттенком обреченности, учитывая, что каждая из них только что побывала внизу и прекрасно представляла настоящее положение дел. У меня самого в бессилии сжимались кулаки и болело в груди. Даже не заметил, как выпустил свою ауру Смерти, лишь вскользь обратив внимание на очередное удивление этих злосчастных «старейшин». Впрочем, замечания так и не последовало. Хотя мне было бы пофиг. Вот на кого сейчас реально зло берет. Ну почему нельзя найти другой способ? Вот не верю, что его нет! Наблюдать, как убивают брата, пусть и неродного по крови, не имея возможности помочь — просто ужасно!

Но неожиданно… да, боги существуют! Он смог! Уже прижатый к земле и с пастью паукоящерицы стиснутой на шее. Превращение отбросило ее, а на арене стоял, пошатываясь, макхар в «боевой форме»! Мгновение… резкая, размывшаяся в воздухе тень и уже тело противника бьется в судорогах, а рычащий Нуф, рвет из живота внутренности. Вскоре лишь темное пятно и окровавленные куски, разбросанные по всей арене, остались доказательством существования почти победившей паукоящерицы. Но в данном случае это, естественно, не считается.

— Нуф, так, держать!

— «Брат, ты смог!»

— «Молодец, братец!»

Вот только Ма-Муля по-прежнему стояла как каменная, не сводя взгляда с сына. Почему? Ведь все закончилось хоро…

Но тут, Нуф поднял морду и я увидел взгляд. Страшный и отдающий безумием. Невероятная жажда крови неожиданно хлынула вовсе стороны, а аура Смерти резко увеличилась в размерах, становясь чуть ли не в два раза больше, чем у Ма-Мули. Ощущение смертельной опасности обволокло все вокруг. Резкий прыжок размытой тенью вверх и… мерцающая серой дымкой стена, окружившая арену едва заметным куполом, отбрасывает обратно безумное чудовище, попытавшееся напасть на когда-то (совсем недавно) родных для него существ. После чего мысле-образы уже сплошным несдерживаемым потоком боли и горечи хлынули из приемной мамы, даря теперь полное осознание происходящего и показывая последнее препятствие, стоящее почти непреодолимой стеной за умением перекидываться в «боевую форму».