идее уничтожать тех, кто по его мнению представляют какую-то абстрактную угрозу такому же абстрактному благу, то он, пожалуй, сможет растерзать половину населения этой страны, прежде чем его остановят. И именно поэтому в его голове десятки гарант-систем обратной связи, контролирующих его интеллектуальные процессы и готовые при малейшем подозрении на безумие превратить его в бездвижную кучу металлолома. Но эффективность этих систем была весьма сомнительна и существовали они скорее для самоуспокоения людей, чем действительно для какой-то гарантии, ибо как не крути очень непросто однозначно определить безумие, наблюдая только за активностью нейронов. А роботы, которые превращались бы в мертвую кучу металла при первой же нетривиальной мысли никому не нужны. Ведь люди хотели наделить свои создания свободой мышления, свободой воли. А свобода мышления всегда предполагает риск безумия. В общем Кит всё еще пребывал в напряженном размышлении, вопрос Хишена оставался открытым.

Наконец Ронберг собрался с духом и выдавил из себя:

— Прошу позволить мне говорить с тобою, господин …, — тут он хотел сказать "Пёс", но в последний момент осекся, испугавшись, что это может прозвучать оскорбительно. Ему на память пришел Вархо, который частенько именовал говорливых людей не иначе как "пёс брехливый" и окончание предложения повисло в воздухе.

Металлический монстр не издал ни звука и не шелохнулся. По его большим, абсолютно черным глазам, отражавшим красные блики пламени, невозможно было что-то понять. Ронберг находился в растерянности. Может чудовище так спит? Или сейчас в нём спит вселившийся в него демон? Или возможно оно "выключилось". Это слово старый бриод не раз слышал от Делающего Пыль и означало оно, насколько он понял, переход асива в состояние, практически неотличимое от смерти. Асив становился бездвижен, нем, если вообще говорил, безопасен и практически невосприимчив к любым воздействиям. Просто железное чучело, болванка, по которой можно стучать молотком, ковырять зубилом, пилить, вскрывать, сплющивать, всё что угодно. Но только если ты уверен что не произойдет обратный переход — "включение". Разные асивы "включались" тоже по-разному. Некоторые сами собой, по причинам так и оставшихся для любопытных лоя неизвестными. Другие, например, от попадания на них света или воды, от удара камня или от прикосновения к определенному месту на поверхности, от любого громкого звука или даже определенной команды голосом. Некоторых лоя научились включать-выключать размыкая-смыкая определенные жилы во внутренностях асивов. Черные лоя любили экспериментировать и были в этом до определённой степени бесстрашны. Но Ронберг ни в коем случае не собирался пытаться "включить" металлического пса. По его разумению самым лучшим в этом случае просто тихонько уйти.

Но он попытался еще раз, теперь более громким и твердым голосом:

— Могу ли я поговорить с тобой, господин…? — И он сделал ударение на последнем слове, давая понять что хочет узнать как именовать колдовскую тварь.

Внутри него засело странное и слегка забавное ощущение нереальности происходящего, он пытался говорить с чем-то, чего на самом деле не существовало, вернее не должно было существовать. Этот пёс был воистину сказочным персонажем. И вот он, взрослый, пожилой, умудренный, уставший от жизни человек вдруг пытается заговорить со сказкой. Рационализм его натуры всячески протестовал против этого.

Собака снова молчала и Ронберг уже уверился, что вторая попытка также пропала втуне.

— Тот, который испепеляет порочные души, — замогильным голосом сообщил Кит.

Ронберг вздрогнул.

— Так и называть?! — Бесхитростно удивился он.

— Подойди ближе, — всё тем же низким ледяным голосом потребовал Кит.

Ронберг, чувствуя как в животе сплетается клубок ужаса, сделал пару шагов. Собака подняла голову ему навстречу. Её глаза озарились мрачным багровым свечением. Ронберг задрожал.

— Можешь называть меня Шак, — зловеще проговорил Кит и старый разбойник отчетливо ощутил волну обжигающе-горячего воздуха из пасти чудовища.

Ронберг почти впал в ступор. Кит был доволен. Он специально позвал разбойника поближе, чтобы тот уловил "адское дыхание демона". Кит легко мог работать и в режиме обогревателя и в режиме морозильника, это был вполне стандартный функционал многих бытовых роботов и Родерик Атинховский счел что его неугомонной внучке это тоже может быть полезным. Но сейчас Кит решил, что пожалуй уже хватит "спецэффектов", а то посеревший от ужаса разбойник так и не скажет зачем он собственно пришел.

Имя Шак, а точнее "Черный Шак", принадлежало одному сказочному псу, из очень любимого Элен Акари телесериала в жанре мрачного фэнтези. Пёс этот был довольно противоречивой личностью, сочетавшей в себе черты как отрицательного, так временами и положительного персонажа. По сути своей он был довольно инфернальным существом, жестокий, безжалостный вестник смерти, бесшумно возникающий среди ночи и наводящий ужас на всех кто его видел. Огромный, могучий, абсолютно черный, с пылающими багровыми глазищами, он являлся людям и после этого обычно кто-нибудь умирал по причинам совершенно никак не связанным с черной собакой и её появлением. Однако порою он играл в сюжете и более весомую роль, целенаправленно нападая то на одиноких путников, то на целые военные отряды и хладнокровно истребляя всех, до кого успевал дотянуться. Справиться с ним никто не мог, обычное оружие вреда ему не причиняло, и людям оставалось только спасаться бегством и прятаться в разного рода укрытиях. Причем страдали от него как самые отъявленные злодеи и негодяи, так и вполне приличные и порядочные персонажи. А иногда в его черной песьей голове что-то переклинивало и он вдруг начинал помогать людям, то предупреждая их об опасности, то выводя заблудившихся на дорогу, то приводя их к древним кладам и магическим сокровищам, а то и напрямую вмешиваясь в неравную схватку и спасая более слабого от расправы и гибели. Логику его поступков понять было невозможно. По крайней мере для Кита. Но он сильно подозревал, что авторам сценария эта логика также неизвестна и единственное что двигает Черным Шаком это стремление авторов к зрелищным эмоциональным эпизодам с весьма запутанной подоплёкой, якобы намекающей на некую тайну. Что это за тайна такая ни зрителям, ни создателям сериала, ни даже самому Черному Шаку непонятно. Авторы видимо надеялись, что к концу очередного сезона авось эта тайна сама как-нибудь прояснится, в первую очередь в их собственных головах. А если и не прояснится, то ничего страшного, по их мнению и одного многозначительного намека на эту тайну для зрителя уже достаточно. Кит вместе с девочкой наблюдал за всеми перипетиями сюжета, поражаясь абсурдности действий многих героев. Он указывал хозяйке на это, но Элен и слушать ничего не хотела. Касательно Шака, она восторженно заявляла, что это древнее могучее существо действует как природная стихия, люди для него слишком мелки, далеки и несущественны. Он абсолютно равнодушен