пляшущей на его устах сучьей улыбке. Он не внушал доверия одним своим видом, его обходили стороной нормальные люди и те, у кого была честь. На него не смотрели, его не замечали и инстинктивно остерегались. Этот человек - сволочь, подхалим, подлец и наглый лжец, но ко всему прочему он был сущим развратником, недостойным даже волоса последней проститутки, сгорающей от наркотической ломки. В поисках своего удовольствия он мог перейти грань разумного, не говоря о законе и чести.

— Красивая.

Сузан растянул губы в широкой, завороженной улыбке, его кровь кипела от одного ее стана. Рядом стоящая Аика даже в подметке ей не годилась. Поскольку Роан была одета в свои брюки и белую рубашку, то любой смотрящий мог видеть изгибы ее тела, контраст ее нежной белой кожи и темной материи штанов и даже белой ткани рубахи. Длинные шелковистые волосы заплетены в тугой хвост, открывая вид на точенное, благородное женское лицо.

Молодой человек бросил свой оценивающий и уже совсем незаинтересованный взгляд на грудь Аико. Маленькая, скрытая жилетом чунина, совсем не выделяющаяся. Парень положил свою руку на плечо шатенки, а его шаловливая ладонь быстро нашла путь к нежным грудям девушки.

— Ты бы что-ли тыкву начала есть. Совсем маленькие.

На лице Аики появился стыдливый румянец, по ее тонкой шее скатилось несколько капель холодного пота. Ее глаза скрыты длинной челкой, а наклон головы не позволял увидеть взгляд полный сомнения и злобы.

— Да. Это Роан Бланш.

Низкий тихий голос Аики совершенно отличался от обыденного, бодрого и жизнерадостного, скрывающего ее истинную натуру. Сузан улыбнулся еще шире, видя неприязнь к его действиям, что девушка пыталась всеми силами скрыть.

— Я не задал вопрос в тот раз. Почему же ты обратилась к нам, а не к тому Узумаки?

Насмешливый тон Сузана сочетался с его грубыми движениями ладоней, что довольно жестко сжимали нежную кожу грудей и сдавливали небольшой сосчек меж пальцев. Аика нахмурилась от боли, на ее лбу выступило несколько капель пота.

— С вам… шансов больше.

— Да ладно? Мы же обычные бесклановые. Твари, что только умеют паразитировать на клановых.

Сузан наклонил голову в бок, заворожено наблюдая как Аика пыталась терпеть боль, ее потуги, неловкие гримасы, показывание нижней губы, заставляли парня сжимать небольшую грудь только сильнее.

— И что же ты хочешь? Чтобы мы изнасиловали эту красотку? Как низко для настоящей куноичи! Где же твоя воля Огня!?

Насмешка Сузана переходила утробный гогот демона, что подхватила вся его компания. По телу Аики прошла дрожь, окружающие ее мужчины излучали настоящую угрозу, но не как сильные противники, гораздо более устрашающую, пробирающую до костей. Словно она встретилась с демонами.

— Тем более… хах… Мы не ровня ей. Как мы, чунины, сможем завалить джоунина, что навесил люлей Каге и биджу?

— У тебя же есть это!

С намеком проговорила Аика, смотря на искривившееся лицо Сузана. Молодой человек же сделал удивленную, задумчивую мину полного непонимания.

— Наркотики? Ну, как сказать, они стоят дорого и… тебе придется за них дорого расплачиваться.

— Что ты хочешь? Мое тело?

От наивной догадки девушки бандит засмеялся теряя контроль над собой.

— Хах!

— Ай!

Аика вскрикнула от резкой боли, когда Сузан переходя все рамки разумного, словно животное сжал ее грудь в своей ладони так, что на том месте точно останется черный след его рук.

— В сравнении с ней - ты маленькая куколка. Думаю у меня даже не встанет.

— Что ты хочешь?

Повторила Аика свой вопрос, низким осипшим голосом, она еле сдерживала свои слезы и уже прокляла свою дурость и желание отомстить Кеншину, что предал ее и оклеветал на весь лагерь, можно сказать на всю Коноху. Отомстить за разрушенные надежды выйти за благородного шиноби, за то что он носится за этой беловолосой, словно хвостик, верный друг, слуг, раб. Он ее друг детства, ее любовник и ее слуга. До этого дня Кеншин покорно выполнял все то, о чем она только просила. Но после того дня, он странным образом отгородился от нее, везде шастал за Роан и не желал даже разговаривать с ней.

— Будешь помогать мне распространять продукцию. Работа опасная, но высокооплачиваемая.

— Ты хочешь, чтобы я торговала наркотиками?

— И не только! И не только, моя дорогая! Если понадобится будешь и провозить в себе. У тебя то отверстий много и судя по послужному списку, они достаточно широки.

Сумасбродная гиена отобразилась в лице Сузана. Сердце Аики пропустило удар. На это она точно уж не подписывалась.

— Эй вы, Боро уже на месте?

Сузан обратился к своим товарищам по опасному бизнесу. Те задорно, с предвкушающей улыбкой закивали головами. Его главный помощник прежде чем что-либо сказать сглотнул слюну вожделения.

— Да, этот боров уже подсыпал ей в кружку пыльцы. Минут через десять можно будет брать.

Сузан вновь повернул голову к девушке с белыми волосами. Возле ее ног распластались Кеншин и Боро, оба пьяные. Бандит саркастически заулыбался, смотря на неприязненное лицо Роан. В его извращенном разуме уже были сотни картин того, как ее личико будет изменяться в сумасшедшем соитии.

— Интересно, она любит боль?

***

Бланш, огибая шумные компании в больших, распахнутых настежь шатрах, так как не желала присоединяться к каким-нибудь группа с выпивкой, ей это было не надо. Дабы не осложнять себе жизнь разговорами, девушка просто обходила всех. Таким образом она сбросила хвост в виде странной группы, что брела за ней, но это не избавило от проблем.

Приближаясь к своему шатру, она заметила странные движения вокруг, все больше и больше окружали ее с разных сторон, казалось что просто те шли и останавливались на разных дорогах. Но это было странно. Эти молодые люди странным образом становились кругом вокруг нее, а точнее ее шатра. Когда девушка подошла к своему месту временного проживания, она удостоверилась в своей теории, так как некоторые парни начали движение в ее сторону.

Роан от непонимания и небольшого раздражения фыркнула, вздернув брови. Подняв тряпичную дверь, беловолосая зашла в свой темный шатер.

— Кто вы такие.

Несмотря на то, что стояла кромешная тьма, ее глаза отлично видели окружение и то, что ее дом наполняли парни, что были готовы сорваться в бой. Как она и думала, стоило ей произнести