Шрифт:
Закладка:
Сердце радуется, когда такое читаешь, согласитесь. Хоть мы и не Китай, но все равно приятно…
Бань Чао удалось даже надрать задницу войскам Кушанского царства, о котором мы уже упоминали выше и которое также разрослось по первому холодку начала эры. Будучи наместником завоеванных западных территорий, Бань Чао развил бурную деятельность еще и как дипломат, он послал представительную делегацию налаживать связи на Запад. И делегация эта добралась аж до Средиземного моря. Китайский посол прибыл в Антиохию, где был с соответствующим почетом принят.
Однако триумфальное шествие империи Младшая Хань по исторической арене длится недолго – во время нового потепления империя оказывается там же, где она оказывалась в прошлые периоды потеплений – в трясине гражданских войн и усобиц. Сначала Китай разваливается на три самостийных государства и какое-то время держится в таком «подвешенном» состоянии только благодаря тому, что снова началось похолодание, долженствующее пробудить центростремительные тенденции. Но потом следует короткая тепловая вспышка в районе 400 года, и Китай, балансирующий на острие, трескается и распадается на 12 самостоятельных государств.
Угадайте, когда заканчивается период смут и раздробленности? Посмотрите на график. Правильно: в самой холодной ямке – аккурат в середине VI века Китай снова становится единым государством, а на престоле воцаряется династия с несколько неприличным наименованием Суй.
В предыдущей части книги было постулировано, что Китай – идеальная модель для изучения влияния климата на социальную централизацию. И сказано это было не зря: дело в том, что Китай представляет собой «чистый эксперимент» – из-за своего географического положения на него воздействует очень мало внешних помех, вроде орд диких кочевников, которые могли бы внести существенные коррективы в историю. Ранее мы неоднократно наблюдали вещи, которые, казалось бы, противоречат нашей модели – во времена похолоданий некоторые империи вместо того, чтобы усиливаться, рушились под внешними ударами кочевых дикарей, которым было просто некуда отступать. Сила перемалывала силу… А вот Китаю угрожали только северные варвары. И если пренебречь этой помехой, как математики пренебрегают бесконечно малыми величинами, климатическая теория Клименко будет в Китае работать без сбоев: холод – концентрация государства, тепло – дезинтеграция. Периоды смут и гражданских войн в подавляющем большинстве случаев соответствуют теплым периодам. А если даже какая-то смута и возникает в холодные периоды, как, например, реформаторско-социалистическое движение братьев Гракхов в Риме, оно терпит неудачу: у сильного государства не забалуешь.
В жарких сварах горячась, кипятится населенье – потому из часа в час мир съедает Потепленье.
И когда-нибудь доест, ох, когда-нибудь доточит островочки «теплых мест» океан «горячих точек»…
– И все-таки, друг мой, мне кажется, многим будет непросто поверить в строгую детерминированность истории климатом. Рассуждения просты: ну, вот как на меня влияет климат, пусть даже самый суровый? Я надел шубу да пошел…
– Климат влияет не только на внешний облик, но и на обычаи, национальный характер. Русский правовед и политический деятель, учитель будущего императора Александра III Константин Победоносцев как-то сказал: «Да знаете ли вы, что такое Россия? Ледяная пустыня, а по ней бродит лихой человек»… Вы представляете, где проходит настоящая граница между Европой и Азией? Там же, где пролегает нулевая изотерма зимних температур – восток Польши, запад Украины, Северное Причерноморье… Слева от этой изотермы – Европа, Запад, католичество и протестантство, индивидуализм, а справа – Азия, Восток, православие, общинность. Эту границу видно даже невооруженным глазом: слева зимой земля черна и идут дожди, а справа – все белым-бело.
Почему нас до сих пор Европа боится? Да потому что европейцы – поляки, прибалты, немцы и прочие венгры – по сию пору считают нас варварами из заснеженных лесов. Хотя те же венгры, скажем, имеют к варварству большее отношение – они прямые потомки диких кочевников, которые тысячу лет назад пришли в Европу из глубин Азии. Между прочим, в Венгрии есть историческая область, которая называется Кумания, а куманами в древности назвали половцев. В общем, это были самые обыкновенные азиаты из Зауральских и Предуральских степей, ярчайшие представители финно-угорских племен – узкоглазые, низкорослые, кривоногие. Их самые ближайшие родственники в нынешнем Зауралье – ханты и манси.
Предки нынешних венгров вторглись в Европу в конце IX – начале X века во время одного из похолоданий, которое и выгнало часть кочевых племен с их исторической родины. Это были обычные кочевники, подобные гуннам, аварам… Кстати, до сих пор в Венгрии самое популярное мужское имя Аттила, и центральная улица Будапешта носит имя этого человека, наводившего ужас на Европу V века. Но вы видели венгров? Похожи они на узкоглазых низкорослых хантов и манси? Внешне ничего общего! Даже узкие глаза куда-то делись. А ведь говорят практически на одном языке! Вот что сделал с ними климат…
60 лет венгры наводили ужас на всю Европу, опустошая ее, слово чума. Венгры брали Рим, проникали до юга Италии и севера Франции, пока в 962 году германский король Оттон I не разбил их в битве у реки Лех на территории нынешней Баварии. Оттон предусмотрительно казнил всех до единого вождей неистовых мадьяров, после чего венгры осели на равнинах, которые теперь называют венгерскими, и всего за сто лет вполне цивилизовались, забросили кочевые привычки, приняли католичество, создали централизованное государство. Превратились из кочевников в европейцев, которые считают нас, живущих правее нулевой изотермы, восточными варварами.
Аналогичная трансформация произошла с норманнами. Эти тоже не одно столетие наводили ужас на всю Европу своими набегами. У норманнов были плоскодонные суда, которые позволяли им ходить и по морю, и по рекам. Они заплывали вглубь Европы, брали Руан, Париж, Рим… Дикие были абсолютно! Норманны творили совершенно бесполезные и бессмысленные зверства – все, что не могли унести с собой, громили и рушили, всех, кого не могли с собой увести, убивали.
Эти морские кочевники доплывали до Гренландии и Америки. А в IX веке неукротимая страсть к грабежам привела норманнов в Северную Африку, где они со свойственной им жестокостью и решительностью выбили культурных арабов из многих опорных пунктов. В XI веке папа римский нанял этих неотесанных мужланов для разборок. К тому времени восточная и западная христианские церкви уже разделились, в 1054 году состоялось знаменитое взаимное проклятие конкурирующих организаций – католической церкви и православной, византийской. И папа решил руками диких язычников выбить православных с последнего осколка византийских владений – Сицилии.
Византийцев норманны выбили, но и папу прищучили так, что тому мало не показалось – через несколько лет норманны уже диктовали ему свою волю, а на захваченной ими Сицилии (которую они и не подумали отдавать после взятия папе) организовали свое королевство. Грязным, вонючим, диким норманнам хватило нескольких десятилетий для того, чтобы оцивилизоваться и выстроить мощное королевство, которое просуществовало несколько веков и породило известных всему миру правителей, самым выдающимся из которых, безусловно, был Фридрих II Гогенштауфен, король Сицилии и одновременно император Священной Римской империи. Его саркофаг, покоящийся в кафедральном соборе Палермо, до сих пор каждый день утопает в цветах. Вся Европа называла его Stupor mundi – Изумление Мира – настолько просвещенным и мудрым оказался этот мужик.
