не ставила перед собой целей ниспровержения социалистического строя. Речь шла о его улучшении, обретении подлинной национальной независимости, чему, по их мнению, мешало одиннадцатилетнее пребывание на венгерской земле советских войск.

Другими словами, речь шла о продолжении реформ, начатых правительственной программой еще в 1953 году. Группа демонстрантов двинулась к зданию радио, которое защищали войска государственной безопасности. Начался штурм здания, в ходе которого прозвучали первые выстрелы. Здание в конце концов было захвачено… Жертвы были с обеих сторон. Другая, еще большая толпа направилась уничтожать памятник Сталину, который срезали автогеном и сбросили с пьедестала. От «вождя народов» остались сапоги.

Примерно в это же время начался захват оружия и боеприпасов в полицейских участках, в том числе и на патронном заводе. После восьми — часов вечера посол СССР в Венгрии Ю. В. Андропов передал военным просьбу венгерского правительства ввести в Будапешт часть войск Особого корпуса для «поддержания порядка». И Особый корпус двинулся на Будапешт…

После 28 октября, когда правительство Имре Надя объявило события «народным движением», нахождение наших войск в Будапеште стало ненужным. Одновременно венгерское правительство поставило вопрос о выводе советских войск из Бенгрии вообще. Наше правительство дало согласие на переговоры по этому поводу. Решение о «народном движении» стало настоящей трагедией для венгерских защитников существовавшей власти, которые честно выполняли свой долг. 30 октября экстремисты разгромили горком партии в Будапеште, расстреляв без суда и следствия его защитников. Как раз в тот момент наши войска из Будапешта выходили. Что же касается переговоров о выводе наших войск из Бенгрии, на которых я присутствовал в качестве переводчика, то им, как выяснилось позже, отводилась другая роль. 3 ноября 1956 года наша военная делегация во главе с заместителем начальника Генерального штаба ВС СССР генералом армии М. С. Малининым прибыла в Будапешт. Переговоры проводились в парламенте. В конце их договорились, что окончательное решение будет принято на встрече в расположении наших войск, вечером… Когда все вопросы были решены (венгерская делегация ждала машин, чтобы ехать в Будапешт, и мы даже предложили им по бокалу вина), в комнате появилась группа сотрудников КГБ во главе с председателем комитета генералом армии И. А. Серовым. Члены венгерской делегации были арестованы.

Арест потряс меня не только своей неожиданностью (никто из нас не был о нем предупрежден), но и грубостью. До сих пор не могу понять, зачем он вообще понадобился. Ведь с членами делегации, по моему глубокому убеждению, можно было договориться. Трое военных были дружественно настроены к Советскому Союзу, двое принимали участие в нашем партизанском движении во время войны. И им не надо было объяснять, что могло означать для Будапешта вооруженное сопротивление превосходящим силам советских войск. Во всяком случае, венгерский офицер — начальник передвижной радиостанции Малетера, дежуривший в машине около здания, где шли «переговоры», понял это сразу и согласился передать «от имени министра» приказ не стрелять по советским войскам, начавшим якобы простую передислокацию. Главной целью этой военной хитрости была нейтрализация зенитных батарей ПВО, составлявших, по нашим данным, основу внешнего пояса обороны Будапешта… Зенитная артиллерия молчала, когда наши танки входили в город. Кроме одного орудия на позиции за селом Шорокшар. Его огнем был подбит танк и бронетранспортер, в котором, по иронии судьбы, находились люди Серова…

2 ноября 1956 года главнокомандующий Объединенными силами Варшавского договора Маршал Советского Союза И. С. Конев… поставил боевую задачу; «ликвидировать контрреволюционный мятеж в Будапеште». Для этого корпус усилился танками, артиллерией и воздушно-десантными войсками. Боевая операция проводилась по указанию нашего высшего партийного и государственного руководства во главе с Н. С. Хрущевым. Свое решение они приняли… по просьбе венгерских коммунистов, руководства Китая, Югославии и стран — участниц Варшавского договора.

Комсомольская правда. — 1990. — 5 декабря.

ЧЕХОСЛОВАКИЯ, 1968

Кризис в Чехословакии в 1968 году можно грубо разделить на три периода: январь — начало апреля, апрель — начало июля, июль — конец августа. В первом периоде Антонин Новотный подвергся устным нападкам со стороны Центрального Комитета, что привело 4 января к его «отставке» как первого секретаря. Позже, 22 марта, он получил «отставку» как президент. Через 2 дня после отставки Новотного, 6 декабря, Центральный Комитет в полном составе избрал Александра Дубчека. В течение последующих трех месяцев был ослаблен цензурный контроль, и народ мог более свободно говорить о проблемах жилья, обсуждать подробности о судебных процессах в 50-е годы, несправедливости цензуры прессы и т. д. Эдвард Голдстуэ-кер был избран председателем Союза писателей, выступавшего за неконформистский курс еще за год до этих событий. «Литературны новины», газета Союза писателей, стала выходить под новым названием «Литературны листы». 5 апреля 1968 года Центральный Комитет одобрил «Программу действий». Дубчек выступил со своей известной речью в защиту «социализма с человеческим лицом». Возникали новые политические клубы.

В течение следующего периода, с апреля по начало июля, возрастали требования к проведению популярных мер, и чешское правительство сделало больше уступок, чем оно, видимо, хотело. А в это время лидеры восточноевропейских стран, в частности Ульбрихт и Гомулка, выступали в своих газетах с резкой критикой реформ. 5 мая в Москве собрался Президиум ЦК КПСС. На нем присутствовали Дубчек, Черник, Смрковски и Биляк. 18 мая Косыгин приехал в Карловы Вары (Западная Чехословакия). 29 мая маршал Гречко отправился в Прагу для составления плана военных учений, намечавшихся на июнь.

Маршал Якубовский командовал маневрами, продолжавшимися с 20 по 30 июня. — Советские войска остались на чешской территории. В газете «Литературны листы» (Literarny listy) 27 июня был опубликован манифест под названием «Две тысячи слов», требовавший полной демократизации. Президиум Компартии Чехословакии вначале заклеймил его как «контрреволюционный», но позднее пересмотрел это положение. Ранее, t июня, Дубчек и его коллеги решили провести съезд Чехословацкой Коммунистической партии 9 сентября, а съезд Коммунистической партии Словакии — 26 августа.

В период третьей фазы, июль — август, отношения между Чехословакией и другими странами Восточной Европы постоянно ухудшались. С 29 июля по t августа в Чиерне над Тиссой были проведены переговоры между Президиумами Коммунистических партий Чехословакии и Советского Союза. В — августе Дубчек лично встретился с Вальтером Ульбрихтом, Яношем Кадаром, Иосифом Броз Тито и Николае Чаушеску. 3 августа было достигнуто кажущееся примирение на заседании стран Варшавского договора в Братиславе.

Но тем не менее 20 августа около tt часов вечера армии пяти стран Варшавского договора (Польши, Восточной Германии, Венгрии, Болгарии и СССР), численностью приблизительно от 200000 до 500000 человек вторглись в Чехословакию, захватив врасплох ее народ. Чешский Центральный Комитет выпустил