– Но Медвежий угол в другой стороне!

– Мы там всё уже обрыскали. Лежбище у Чоновых может оказаться где угодно, – трусь затылком о подголовник, голову точно железным обручем стягивают. Меня распирает от желания выкинуть эту суку на обочину одним движением руля.

– И что? – не унимается Алан. – Будем ехать за ней, пока не кончится бензин?

– Милана не скажет ни слова про Варю, даже рви мы её на куски, – рычу в ответ младшему брату. Моё тело охватывает знакомая до боли лихорадка. Мышцы наливаются, натягивая тонкую ткань рубашки под курткой. – Милана разыгрывает свою партию.

Звонит Черноголовый, нажимаю на громкую связь.

– Привет, Назар! Марат только что доложился. Моя бывшая жёнушка час назад по фальшивым документам на имя Варвары Велес получила в банке доступ к ячейке Ивана Велеса. Её отпечатки пальцев имелись в базе. Объявлен план-перехват. Так что скоро Милана будет в наших руках. Какие у тебя новости? – Черноголовый разъярён не меньше меня. Он ещё не посчитался с Зоряном за фальшивую девственницу.

Богдан сжимает кулаки и откидывается на спинку сиденья. Понимаю его гнев, семья Чоновых сделала нас всех по полной программе.

– Это я поднял бучу в банке. А твоя бывшая обошла все капканы, и сейчас мчит в десяти метрах от меня по восточному шоссе, – негодую до беснования. Температура крови в моих жилах достигает максимума. – Вопрос, как ей отдали имущество отца Вари. Полгода не прошло со дня его смерти.

– У Миланы слеплен целый пакет документов. Да подельник помог. Берут в банк всякую шелупонь, а ты доверяй им свои капиталы, – брызжет слюной в трубку Черноголовый. – Но откуда у Миланы ключ от ячейки? Варя что-то говорила вам про него?

– Ключей всегда два. Один в банке, второй с недавних пор у меня. Мы его нашли с Варей во дворе её отца. Судя по тому, что спрятан ключ был в кулоне Белозёра, Иван хранил в банке завещание вожака верховного клана.

– Значит, Зорян знал об этом. Его руки в крови Велеса!

Черноголовый уважал Вариного отца. Тот в последние годы ни с кем не водил дружбу, но для многих всё равно оставался примером.

– Старый волчара напролом идёт к власти, – Богдан бьёт кулаком по торпеде. – Но никакое завещание не заставит меня признать его новым верховным.

– А меня признаешь? – усмехается в трубке Черноголовый. – Никто ведь не знает, кого Белозёр назначил вместо себя.

Переглядываемся с Назаром, в этот момент Милана сворачивает с шоссе на лесную дорогу.

– Твою ж налево! – разворачиваюсь на полном ходу через двойную сплошную перед летящей фурой и возвращаюсь к упущенному повороту на всех парах.

– Разберёмся, ты давай подъезжай, – Богдан называет Черноголовому координаты, и я сбрасываю звонок.

***

Милана

Быстро я Назара с братьями нацепила на крючок. Мчат позади довольные. Вы мальчики даже не подозреваете, какой у меня сюрприз для вас. Терять мне всё равно нечего после того, как меня предал даже родной отец. Получив желанную самку, он уединился с ней на хуторе и забрал братьев к себе. Я устала прощать. У меня давно своя игра. Велес единственный оборотень, кто был по-настоящему ко мне добр. А я его подставила сразу, как узнала, кого назначил верховным Белозёр после себя и кому назначена в жёны Варя.

Оборотни помешались на чистоте крови и до сих пор чтут свои средневековые законы. Ещё бы кулоном Верховного завладеть. В ячейке его не оказалось. Но всё равно. Даже на основании этой волчьей грамоты кое-кому не чесать член о молоденькую волчицу!

Муженька своего бывшего подтянуть бы ещё. Но с ним мы договоримся. В моих руках теперь такой козырь! Захочу – разыграю его, а захочу – уничтожу.

Глава 29

Варя

– Бракованная самка и шлюха никакая, – Данила кривится, вставая с постели и говорит так, точно меня нет в комнате. – Зря только войну раздули.

Зорян отвязывает мои руки от спинки кровати и задумчиво смотрит на меня:

– Но я готов дать голову на отсечение, что она дочь Ольги и Ивана. Свечку, конечно, не держал, но Велесу можно было и метку не ставить на жену. Ольга ни на кого другого смотреть не желала. Может, подождать, пока время гона придёт, и само собой всё случится.

– Неужели мы тебе совсем не понравились? – Родион застёгивает брюки и краснеет, увидев, как я потираю затёкшие запястья и разглядываю засосы, оставленные братьями на моём теле. – Извини, не рассчитали силы.

– Вы зря теряете время, – цежу сквозь зубы.

– Тогда нам придётся тебя убить. – Данилу я задела больше как мужчину, а не как волка. Сказала, что мне противны его ласки и запах. Плюнула в лицо.

– Не пугай девочку, – Родион протягивает мне свою футболку. Мою братья разорвали, когда тащили в постель. – Варя, ты волчица. Это я тебе говорю.

– Ты думаешь? – Зорян присаживается на краешек стола. – Что тогда мы делаем не так?

– Она нашла своего истинного, и это не ты, отец, – Родион надевает кожаную куртку на голое тело. – Верни её Назару.

– Что ты такое говоришь? – Зорян хватает сына за грудки. – Наш род на грани вымирания.

– Да я лучше на обычной бабе женюсь, надоело всё! – Родион отталкивает отца.

– Что тебе надоело? – прищуривается Зорян.

– Хоронить братьев и племянников, которые мрут как мухи.

– Ты не хочешь увидеть, как впервые обернётся твой сын от чистокровной волчицы? – хмурится Зорян. – Встретить с ним его первую луну, научить охоте, рассказать, как правильно ласкать и метить самку?

– Тебе бы рекламные посты писать, – усмехается Данила. – Я за чистую кровь. Но если эта девка ещё раз позволит себе рыкнуть на меня или, хуже того, плюнуть, я порву её на части. Оставайся, Родька, поиграемся ещё с Варей.

– Кто это к нам пожаловал? – Зорян подскакивает к двери и, приоткрыв, ведёт носом.

Я тоже напрягаю слух. Слышу мотор. Стоп! В нашу сторону едут две машины. Назар нашёл меня! Дрожь охватывает всё тело. Спрыгиваю с кровати и тут же попадаю в железный обруч объятий Данилы.

– В подпол её! – рычит Зорян.

Родион откидывает угол тяжёлого ковра и дёргает за кольцо небольшую дверцу. Из темноты ямы тянет сыростью. Родион прыгает вниз:

– Давай её сюда, – гулко доносится его голос.

– Не пойду. – Впиваюсь зубами в плечи Данилы, забыв о приличиях расставляю ноги так, чтобы меня невозможно было втолкнуть в яму.

– Пойдёшь! – шипит мне в ухо Данила. – Как миленькая пойдёшь!

Делает подсечку, и я падаю в темноту, прямо на Родиона.