Шрифт:
Закладка:
– И ты никогда не говорила об этом маме?
– Когда ты поглощен своими чувствами, очень сложно понять чужие.
– Но, может, спустя годы ты сможешь рассказать об этом? Обида токсична для организма!
– Это ты в медицинском справочнике прочитал? – Катя попыталась отвлечься и пошутить. Ник проигнорировал ее слова, оставшись серьезным:
– Это можно было заключить, глядя на твое поведение.
– А что с ним?
– Многое довелось увидеть, – Ник ушел от ответа, решив не обижать Катю жестокой правдой. – Сейчас ты совершенно иная. И мне это нравится!
– В каком смысле?
– Ты пытаешься сделать из меня идеального персонажа, а я из тебя – идеального человека. И мы оба радуемся, когда наши усилия приносят успех!
– Тогда мы квиты, – написала Катя и перевернула страницу. За время разговора они исписали целый разворот.
– Я рад, что мы честны друг перед другом. Мне кажется, это самое важное на свидании – быть честным.
– Возможно, – всякий раз, когда она не могла найти подходящего ответа, Катя использовала дежурные слова-пустышки, которые так раздражали Ника. Но сейчас он не стал возмущаться, а просто промолчал. Их разговор разбился об это слово, и Кате предстояло спасать ситуацию. Не задумываясь, она написала то, о чем думала в тот момент. – Спасибо за поддержку. С тех пор, как ты появился в моей жизни, многое изменилось в ней. Я стала иначе чувствовать себя.
– Я для тебя – всего лишь повод быть лучше.
– А кто для тебя я?
Между ними возникла долгая пауза.
– Твой кофе, наверно, совсем остыл. Тебе нужно допить его, прежде чем он превратится в противную смесь! Приятного аппетита! И не засиживайся долго, чтобы не добираться по темноте. Напиши, когда будешь дома, – забор из острых, пляшущих букв выстроился на бумаге, точно Ник спешно воздвиг его, чтобы отгородить свою душу от ее зорких глаз. Вопрос, который так волновал Катю, остался без ответа. Она вздохнула и вернулась к своему латте. Тот уже окончательно остыл и отказался растворять насыпанный в него сахар. Катя без аппетита съела булочку, запила кофе и, оставив чашку почти полной, встала из-за стола.
Она покинула кафе стремительно и нервно, словно убегала от обидевшего ее человека. «Не знаю, как должны проходить свидания, но они уж точно не должны заканчиваться так!» – думала она, хлопая дверью.
Вернувшись домой, она рухнула на диван. Сил не было даже на то, чтобы дотянуться до выключателя и зажечь свет. Комната слабо освещалась отблесками уличного фонаря, заглядывающего в окно, и Кате было достаточно этого. Грустить в темноте даже удобнее, а рассуждать о важных вещах проще, глядя в потолок.
От эмоций саднило в груди, как если бы она проглотила за ужином маленький смерч, который не утихал в ней. С появлением Ника она стала чувствовать острее, словно он подобрал к ее близоруким чувствам подходящие линзы. Но определить, хорошо это или плохо, Катя затруднялась. Сегодня казалось, что стало только хуже. «Неответ» Ника значил равнодушие, что обижало Катю больше всего. Она чувствовала себя так, будто потянулась за поцелуем, но от нее отвернулись и губам достался лишь воздух. Может, Ник просто боялся откровений? Или не захотел поддерживать напрасные иллюзии?..
Мыслям было тесно в голове, а телу – в душной комнате. Катя открыла окно и щелкнула кнопкой настольной лампы. В пятно неяркого света попали разбросанные черновики: тетрадные и альбомные листы, сложенные вдвое; клочки страниц из блокнота, разноцветные стикеры и даже смятая салфетка… Повсюду хранились ее заметки. Эта привычка превратила письменный стол в бумажную гору. И сколько бы Катя ни пыталась навести порядок, энтузиазм заканчивался раньше, чем заметки. Сегодня от уборки ее отвлек томик стихов, который, как ценное ископаемое, Катя извлекла из-под старых блокнотов. Книга будто бы намеренно открылась на странице с засушенной сиренью. Здесь же выросли буквы-колючки: «Забыть о загадке – это не ответ».
Наверно, Ник обиделся из-за этого… Он вел себя как ребенок. Или… на самом деле был ребенком? Подобная версия не приходила к ней раньше, а сейчас вдруг показалась такой правдивой, что Кате стало не по себе.
Их знакомство началось с детской шалости, когда он оставил заметки в ее блокноте. Корявый почерк больше подходил пятиклашке, нежели взрослому. Советы для идеального свидания он искал в книгах, а встречи избегал, потому что боялся раскрыть свой истинный возраст. Его мудрые мысли всегда казались Кате цитатами из книг. А что, если…
Можно бесконечно строить догадки. Катя решила поскорее разобраться во всем и разоблачить того, кто прячется за маской персонажа. Пока в ней осталась хоть капля благоразумия, нужно решить это раз и навсегда.
Катя возобновила поиски разгадки. Весь вечер провела за монитором, разыскивая произведения, в которых упоминалась сирень. На обрывке чистого листа она оставила несколько заметок, однако список ничего не дал: мало определить произведение, нужно понять, куда идти. Какое направление могла задать ветка белой сирени? В ботанический сад – но откуда там книги? Катя поднесла гербарий под лампу и прищурилась, изучая сухие соцветия. Спустя минуту пристального исследования она поймала себя на мысли, что занимается полной ерундой.
Отчаявшись, Катя положила гербарий обратно между страниц. Взгляд задержался на темной обложке, на фоне которой ее руки выглядели болезненно-бледными. Тонкие пальцы были испачканы синими чернилами из-за маркой ручки. Мисс Чернильные Руки – какое точное прозвище придумал ей Ник. Она вспомнила про Анатоля и книгу с непрочитанным посланием. Что-то внутри нее, между ребрами, сжалось. Она могла бы сказать, что защемило сердце или заболела душа, но эти чувства нельзя было в точности описать шаблонными выражениями. Катя испытывала что-то такое, чего раньше никогда с ней не случалось.
Она впервые не боялась ехать в тесном, скрипучем лифте и шагать по темным улицам. Катя добралась до ближайшей остановки и стала ждать, с нетерпением выглядывая нужный автобус. Она точно запомнила его – трещина на лобовом стекле напоминала молнию, которая целилась в водителя. Неуемная фантазия Кати во многом помогала в жизни. Вот и сейчас воображение сработало, чтобы вычислить тот самый автобус. Трещина расползлась по стеклу и теперь пересекала водителя, как ремень безопасности. Кате понравилось новое сравнение. Она с улыбкой заскочила в автобус, который клацнул дверями и тронулся с места.
Наконец удача улыбнулась ей. Автобус двигался точно по графику, а книга нашлась под тем же сиденьем. Значит, Анатоль сдержал обещание.
Катя бережно извлекла из-под сиденья книгу – потрепанную, с разбухшими страницами, вобравшими в себя всю пыль автобуса. Внутри по-прежнему ничего не было. Только на форзаце виднелись острые буквы, похожие на заросли колючек. Закручиваясь, переплетаясь и кривясь, они складывались в единственную фразу: «Постучи в эту дверь или сожги мой дом».
Катя удивленно смотрела на буквы-колючки, перечитывая послание Ника и пытаясь осмыслить его. Что могли значить эти слова? Она пролистала каждую страницу, точно надеялась отыскать разгадку там. Но это был вовсе не задачник по алгебре с правильными ответами в конце.
«Что Ник называет своим домом? Книги? Библиотеку?» – она размышляла об этом на обратном пути, а потом принимая горячий душ и даже засыпая. Книга лежала рядом, раскрытая на середине. Только дождавшись, когда Катя уснет, невидимая рука стала выводить строчки корявых буковок. Страницы заполнялись, буквы плясали и, уставшие, валились на бок. История, которую она хотела узнать, стремительно наполняла книгу.
Ник открыл ей дверь, позволяя заглянуть в самые темные уголки своей души.
Глава 14
Сирень и Белка
Она проснулась резко, как от толчка. Вздрогнула и открыла глаза, слыша, как разрывается
