Шрифт:
Закладка:
— Вы очень горячий, — смущенно пролепетала я.
— Простите, Эвидель, постараюсь остыть, — он протянул эту фразу так двусмысленно, я еще сильнее смутилась.
— Ваше Высочество, я закончил. Все будет хорошо. Я наложил самую лучшую мазь, рана затянется очень быстро, рецепт этой мази, передал мне ещё мой прадед… она…
— Да понял я! Вы мешаете моей невесте отдыхать, — процедил Арсей.
— Если у девушки поднимется жар, напоите ее вот этим, это против воспалений. Три капли.
Дракон нетерпеливо вырвал из его рук пузырек.
— Дверь там. Вы мешаете ей, — еле сдерживаясь, прервал его вновь дракон.
— Вовсе нет…, — но мне тоже не дали договорить.
— Вот видите, она в бреду уже из-за вас.
Больше повторять чудо-лекарю не пришлось.
Старик, видимо, хорошо знал своего господина. И поспешил поскорее к выходу.
— Теперь не могу выпить эликсир. Нужно следить, чтобы у тебя не поднялась температура, мне жаль, — прошептал дракон, его голос поднимал на теле волну мурашек.
— Не смотри на меня так, ты же сама слышала, — он уложил меня удобнее на подушках и укрыл, — не трону я тебя, — для достоверности, рукой обнял поверх одеяла.
— Мне как-то странно…
Это правда. Мне стало спокойно и хорошо. Потолок медленно плясал перед глазами, и я боролась с внезапно навалившейся полудремой.
— Это лекарство. Не переживай. К утру все пройдет. Не хочешь мне что-то рассказать?
Он взглянул на меня, как смотрит мой отец, когда знает, что именно я утаиваю, но даёт шанс оставаться честным человеком.
— Эви. Эвидель, почему ты меня так боишься? Почему одна мысль оказаться в моей постели, вызывает такую панику?
Я прикусила губу. Было очень сложно ответить на этот вопрос. И что мне сказать?
Арсей
Наконец, все было позади. Мой лекарь, как и всегда, справился со своей работой идеально. У него золотые руки. У Эвидель даже шрама не останется.
Девушка медленно засыпала. Она ещё не знает: ее отец совсем плох. Хочет поскорее назначить свадьбу. И я явно не тот человек, который должен ей об этом сообщить. У него южная лихорадка. Эта болезнь - не лечится. Чем раньше ты ею заболеешь, чем короче будет твоя жизнь. А он заболел ей очень давно. И очень долго боролся. Мой лекарь дал мне неутешительный вердикт. Король просил молчать об этом, не хотел омрачать любимой дочери день ее замужества.
И может быть, сейчас - моя единственная возможность, выяснить странности поведения Эвидель.
Находиться в ее близости было необычно. Мне казалось, периодически, ее ощущения передаются и мне. Я как никогда хорошо чувствовал все ее эмоции.
— Ну же, детка. Если ты будешь молчать, я не смогу решить эту проблему. Может быть, ты боишься неизвестности? Никто не рассказывал тебе про близость мужчины и женщины?
Она мило смущалась, пряча нос в подушку.
— Эви, в этом нет ничего страшного. Я буду очень нежно тебя любить…
Моя невеста неосознанно ко мне прижималась, видимо, искала защиту от меня, у меня же самого!
— Если тебя только это пугает, можем подождать. Первая брачная ночь, должна свершиться по закону. А дальше...,только по твоему желанию...
Вот ждать совсем не хотелось. Но что поделать. Она такая вкусная, дракон чуть ли грудь не разрывал, пытаясь вырваться на свободу. У меня в глазах темнело от желания. От всего ее вида. От тонких пальчиков на моей подушке. От этих платиновых локонов. От этих нежно-розовых губ и удивительно прекрасных глаз.
— Вы знаете, — неуверенно начала она, — бывает ли такое, что человек засыпает, а просыпается совершенно другим человеком?
Голос звучал слабо. Я не совсем понял, что она имеет в виду. Вероятно, лекарства подействовали подобным образом.
— Эви, поясни, — приложив руку к ее лбу, спросил я.
Вроде жара нет.
— Мы знакомы с вами, Ваше Высочество…
Не успел я опомниться и осмыслить ее слова, девушка провалилась в глубокий сон.
Знакомы? Это невозможно. Я не был в этих краях, она не была на Игнисе…
Эвидель
Его широкая горячая ладонь пробралась под мою рубашку. Он накрыл ей грудь, сжимая ее и поглаживая. Я не двигалась. Воздух застрял в легких от неожиданности. Все тело возгоралось от его прикосновений. Спиной ощутила крепкий мужской торс. Слышала, как он размеренно дышит возле самого уха. Язык игрался с мочкой. Я даже слова не могла сказать. Движения стали чуть жёстче. Дракон прижал меня сильнее, заставляя почувствовать его желание. В голове была одна мысль: Арсей обещал не трогать меня до свадьбы. И мне очень хотелось ему верить. И я верила… Пока рука не поползла вниз, пальцы пробежались по животу. Я инстинктивно сжала ноги.
— Вы сказали…, — прошептала я, окончательно пробудившись.
Что-то не то. Движения слишком агрессивные. Дракон слишком нетерпелив. И запах. Глаза расширились от ужаса. Я попыталась развернуться, но сильные руки сомкнулись в мертвой хватке.
— Тише, не рыпайся. Решила поскорее кинуться в постель моего брата?
От этого голоса по венам пробежал холод. Я забилась в припадке и громко закричала.
Мой рот и нос зажала огромная ладонь.
— Прекращай. Ты такая же мелкая шлюшка, как и все, — надменно высказал Элиот.
— Мой брат не понимает этого. Но я ему помогу разобраться. Истинные - это сказки. Не более, чем подходящее чрево, для рождения нового дракона.
Второй рукой он раздвинул ноги, до боли сжал нежную кожу бедра.
— Трахалась уже с ним? М-м-м? Отвечай шлюха.
Наконец убрал руку ото рта. Я взвизгнула и каким-то чудом выскользнула из его цепкого захвата.
Не помня себя от страха, вскочила с постели. Ногу прорезала сильная боль.
— Стоять! — он ловко поднялся и схватил меня за волосы, запрокинув голову.
— Ещё раз тебя спрашиваю, ты трахалась с моим братом?
— Пошёл ты к дьяволу! — выплюнула я, прямо ему в лицо.
— Сучка. Вы беспомощны, как грудные дети. Ваш мелкий островок, можно раздавить одним пальцем. Если ты сука, посмеешь что-нибудь выкинуть и поставишь под риск правление нашего клана, я сожгу его до основания… Арсей даже не поймёт, кто это сделал. Вы вспыхните, как сухая листва. Раз…, и нет Аврия!
Он тряс меня. Красные глаза впивались и жалили душу.
— Пошла вон. Думаешь, задобришь брата своими сладкими стонами?
Он с силой толкнул меня к двери. Я не удержала равновесие и упала на пол. Жалкое зрелище… Полураздетая и совершенно беззащитная. Я не владею ни магией, ни мечом. Такая же хрупкая, как и весь наш остров. Голова от резкого падения кружилась.
