Я нахмурилась, но Найфейн уже ушел.

Какими еще другими вещами?

К вечеру я приготовила так называемую закваску для эликсира из всех листьев, которые мы успели собрать и высушить. Нам требовалось больше сырья. Проблема заключалась в том, что я не видела своими глазами, как эликсир действует на пациентов, и поэтому понятия не имела, подходят ли листья, собранные на рассвете, лучше тех, что собрали вечером. Хотя я предполагала, что это не имеет значения. Только выращенный в тесноте эверласс мог излечить недуг, если полное излечение вообще было возможно. Небольшая разница в том, в какое время собрали листья, не имела существенного значения.

Я подошла к стене, окружающей сад королевы, и запрыгнула на нее. Я знала, как попасть в сад через замок, и Найфейн дал мне ключ от покоев матери, но я была грязной и уставшей и не хотела пробираться в одиночку через замок, кишащий демонами, когда могла быстрее перелезть через стену.

Я постояла немного на вершине стены, а затем чуть прошлась по ней. В саду усердно работала команда из трех человек, но я узнала только Адриэля. Кусты черники давно исчезли, виноградные лозы и ежевику убрали, и теперь слуги пропалывали и обрабатывали землю.

– Ух ты, ребята! – Я спрыгнула вниз, поражаясь преображению сада. – Как здорово!

Адриэль оторвал взгляд от своего участка возделанной земли. Его лицо покраснело, по вискам струился пот.

– Я так усердно не работал уже… – Он задумчиво поджал губы.

– Вот почему ты все еще жив, – заметил убеленный сединами мужчина в возрасте. Белые бакенбарды свисали по обеим сторонам его загорелого морщинистого лица. На нем была выцветшая джинсовая рубашка и заляпанные грязью брюки.

– И это говоришь мне ты, единственный садовник, который все еще работает, Джоусон? – протянул в ответ Адриэль. – Интересно, как мы можем это объяснить? Может быть, твоей бездарностью? Хм…

Он постучал себя по подбородку, изобразив глубокую задумчивость.

– Потому что я умею не высовываться, вот как это объяснить. Я не разгуливаю по замку в одних лишь вычурных стрингах, кричащих богиня знает о чем.

– Ага, ты заметил, какие у меня модные стринги! – Адриэль пошевелил бровями. – Я так и знал, что ты на них смотришь…

– Я никогда не видел дворецкого, который так мало занимался бы обязанностями дворецкого, – вступил в разговор мужчина с красным лицом. На нем была широкополая шляпа от солнца с дырками на полях. Я не до конца понимала, какой смысл вообще ее носить. – Мы почти закончили, мисс. – Мужчина выпрямился, поморщившись, и положил руку на бедро. На вид ему было не больше тридцати пяти лет, но стоял он так, словно ему стукнуло все восемьдесят: немного сутулился и кренился набок.

– Это Джирил, объездчик лошадей. – Адриэль ткнул большим пальцем в сторону мужчины. – Скакуны его несколько раз сбрасывали. Никто не задается вопросом, почему он все еще жив.

– Все лошади напуганы проклятием, вот и все.

– Тогда почему они сбрасывали тебя и до проклятия?

– Потому что они – мерзкие сучки, – проворчал Джирил.

Я рискнула предположить, что он не работал объездчиком лошадей до проклятия. Вероятно, он занял эту должность, потому что больше было некому. Похоже, так поступали здесь все.

Я побродила вокруг, пытаясь прочувствовать пространство. Кусты роз в задней части сада все еще были неухоженными, разросшимися, их побеги торчали во все стороны. Все остальные цветы и растения давным-давно засохли.

– У меня есть схема того, как выглядел сад при жизни королевы, – сообщил Джоусон, опираясь на свою лопату. – Не знаю, поможет ли это вам в чем-то.

– Вообще-то, поможет, спасибо. Что будем делать с семенами и прочим?

– У меня есть запас семян в сарае. Господин может взять несколько побегов в лесу или в других деревнях, если вам нужно, – ответил Джоусон. – У нас больше нет питомника для растений. Все вроде как развалилось, когда пришло проклятие и король умер.

Это было понятно. Я кивнула, собираясь войти в покои королевы.

– Подожди, любовь моя! – Адриэль последовал за мной.

– Тебе следует называть ее мисс, миледи или мисс Финли, – напомнил ему Джирил.

– Тебе следует научиться не стоять позади норовистых лошадей и не чесать себе яйца. Кроме того, ты не знаешь, через что мы прошли. Теперь мы в дружеских отношениях.

– Мы знаем, через что она проходит каждый день, имея дело с тобой, – огрызнулся Джоусон. – От такого любой сопьется.

– Приятно работать с вами, тупицы! – крикнул Адриэль через плечо.

– Заткнись! – крикнул в ответ Джирил.

Мы с Адриэлем прошли через стеклянные двери в прохладную комнату. Заколдованный розовый куст продолжал увядать в центре помещения, только два бутона еще цвели и одна ветка выглядела вполне здоровой. Королевство было в плохом состоянии.

– Отличные ребята, – сказал Адриэль, когда я на мгновение бросила взгляд на купол. – Они питали слабость к королеве. Мы все ее питали, но только они вызвались помочь вернуть сад к жизни. На самом деле, это мило. – Он показал мне руки: грязь коркой покрывала пальцы и въелась в ладони. – Я никогда раньше не занимался садоводством, но это намного лучше, чем рисовать акварелью или увлекаться прочим дерьмом, которым здесь увлекаются люди.

– Что ж, предстоит еще много работы, так что я ценю твою помощь.

Адриэль кивнул, и я направилась к выходу, намереваясь подняться в свою комнату, чтобы переодеться. Мне хотелось наконец-то проникнуть в библиотеку и хорошенько там осмотреться.

– Нам нужно навестить швей, – напомнил Адриэль. – Ты остро нуждаешься в одежде.

Я застонала.

– Они уже снимали с меня мерки!

– Да, дорогуша, и теперь нужно примерить готовые наряды. Ты и так долго откладывала. Господин попросил нас поторопиться. Ты не можешь разгуливать по самым влиятельным деревням в… этом. Иначе не будет иметь значения, что ты явишься под руку с принцем, – никто не воспримет тебя всерьез.

– А Найфейн тоже наряжается на эти встречи?

– Нет. Ему это и не нужно. Он принц. А вот ты – никто. По крайней мере, с их точки зрения. – Адриэль протянул раскрытую ладонь и коснулся мизинцем моей руки. – Ты ведь знаешь, что он – принц, да? Ты уже поняла это? Не могу вспомнить, на чем мы остановились в этой бесконечной драматической пьесе. Я не силен в сохранении секретов. У меня от них несварение желудка.

– Да, я это уже знаю. И да, люди воспримут меня всерьез. Исцеление любимого человека, как правило, убирает все предрассудки.

– Да, конечно, но в отсутствие господина они будут обращаться с тобой как с мусором. Надень