Шрифт:
Закладка:
— И к нашему маньяку, — вздохнула Анна.
— … который, если мы не ошибаемся, перешел все границы и рассылает недвусмысленные намеки. Тебе, между прочим!
— Мне, — покладисто согласилась Аня. — Но мы же его поймаем?
— Несносная женщина, — проворчал Люк, отвернувшись к окну, но Анна услышала улыбку в его голосе.
Глава 17
Глава 17
Ольфред Дюсс уже ждал их у входа в типографию. Несколько стариков помогли вкатить коляску Люка внутрь. Дюсс жадно выхватил из рук Анны эскиз новостного листка. Он в мгновенье ока оценил фронт работ, сцапал со стола пустой лист и принялся выписывать на него цифры: шрифты, абзацы, заголовки. Затем пожилой наборщик принялся объяснять, через какие стадии пройдет текст, прежде чем стать газетой.
Получалось гораздо дороже, чем предполагала Анна, даже без стоимости расходных материалов. Типография не могла пойти на уступки, и оставалось лишь отложить выход первого выпуска «Светского сплетника» (на этом названии остановились обитатели Нестре-дуна после долгого совещания ), но тогда все новости потеряли бы актуальность и пришлось бы переделывать статьи с нуля.
Видя опечаленное лицо помощницы, Танроу потянулся к карману куртки. Аня поняла, что он хочет взять часть расходов на себя, и принялась его отговаривать. Она прекрасно знала, что кошелек у детектива не такой уж тугой: последние движения по делу Фане потребовали дополнительных трат.
Полюбовавшись удрученными физиономиями заказчиков, старик Дюсс захохотал и сообщил: он их разыграл, а тираж уже оплачен. Кем? Высоким господином, похожим на короля, альвом, прибывшим в Лонто-хейм глотать пыль в местной библиотеке. Господин велел устроить сюрприз, вот Дюсс и расшалился.
Старый Ольфред забрал оставшийся материал для печати у ошеломленной Ани и отнес его редактору. Будущей газете предстоял долгий путь: из наборного цеха в печатный, где изготавливались клише для печати.
Анна «оценила» как юмор пожилого наборщика, так и поступок Оэра, пока не понимая мотивов альва. Да, она в подробностях рассказывала ему о проекте, и он стал свидетелей договоренности с Хуго. Но не слишком ли это щедро?
Люк заметно помрачнел – круги, описываемые остроухим вокруг Нестре-дуна, сужались. Анна его успокоила: вечером они спросят Оэра напрямую. Если ему что-то от них нужно, пусть открывает свои карты в игре.
Дюсс пообещал, что листок выйдет утром. Рабочим предстояли «жаркие» вечер и ночь, но старики были рады. Многие из них содержали себя сами после отъезда близких в города покрупнее, были и те, кто потерял семью более десяти лет назад, в войну с нагами.
На обратном пути Аня размышляла вслух:
— Нет, газета – лишь хобби. Я это понимала с самого начала. Не хочу от нее отказываться, мне это нужно, как… воздух. Словно я стану глубоко дышать, а сейчас что-то мешает мне набрать полную грудь воздуха. Но помимо газеты нужен бизнес. Маленький, востребованный. Часть доходов пойдет на «Сплетника». Заодно буду сама себя в нем рекламировать.
— Зачем это тебе, Анна? — вдруг спросил Люк.
— Что? Бизнес? Как зачем? Ради денег. Я хочу обеспечить сыну спокойную жизнь без нужды. Я была ребенком, когда в моей семье наступили трудные времена. До сих пор трудно вспоминать. Не хочу такой судьбы для Эйджи. Самой мне многое не нужно, потребности у меня небольшие, но стабильный доход – святое.
— В плане потребностей мы заметили. Очень непривычно, — признался Люк. — Я еще не встречал женщин, мысли которых были бы далеки от ювелирных магазинов и моды.
— Эй, я люблю моду! Обожаю! Просто расставляю приоритеты…. И сколько ты их встречал… женщин? — Аня лукаво улыбнулась.
Детектив неопределенно помахал рукой в воздухе. Он не казался расстроенным. Лицо его не омрачилось, как обычно, когда разговор касался его инвалидности. Аня вдруг растерянно подумала, что, возможно, Гельда и она ошибаются, и Люк – полноценный мужчина. Вспомнилось лицо Дью Эдрегейл и то, как она липла к детективу. Что если они близки?
— Ты что-то разогналась. Сбавь скорость, мы на серпантине, — попросил Танроу, с удивлением посмотрев на Анну.
— Да… да… задумалась. Ты спросил, зачем мне бизнес, вот я и озадачилась.
— Я имел в виду другой путь. Зачем напрягаться, тратить время, тяжело трудиться? Ты молода, родовита и красива. Ты можешь выйти замуж. Это решит все твои проблемы.
— Я?! — Аня невольно засмеялась. — За кого? Зачем? Не-е-т, спасибо, замужем я уже побывала, теперь хочу быть независимой. Хочу, чтобы в жизни Эйджи не было посторонних мужчин. Да, Люк, посторонних. Знаешь, какова статистика по домашнему насилию со стороны отчимов?
— У меня был отчим, — возразил детектив. — Он многому меня научил. Мальчикам трудно расти без отца.
— У меня скверный характер! Ты сам назвал меня несносной!
— У моей мамы тоже характер не из легких. И тем не менее она встретила хорошего человека, будучи отказной женой со мной на руках.
— Ладно, ты прав, несомненно! Я подумаю, — сдалась Аня. — Отныне буду повнимательнее смотреть по сторонам. Холостяки Лонто-хейма, берегитесь!
Люк не улыбнулся шутке, он задумчиво смотрел в окно.
***
Гость пожаловал строго по договоренности, к восьми. Анна видела, как в доме напротив открылись двери, выпустив альва наружу, и поспешила к зеркалу поправить прическу. В руках Эвелейн нес маленькую аккуратную коробочку.
Все было готово: на блюде рядком выстроились канапе с сыром и оливками, рядом «дышало» красное вино, купленное Люком, торт в холодильнике как раз достиг той степени пропитанности, которая и давала бесподобный эффект таяния во рту.
Кот высунулся на стук и юркнул назад под лестницу. В последнее время поведение Лоу изменилось: он уже не убегал, хромая, когда Марисса приносила ему поесть, да и вообще выделял девушку из всех обитателей дома. Строгая диета сменилась разнообразием вкусняшек, рекомендованных Бриллой, но больше всего коту полюбилась свежая индейка. Шерсть кота из редкой и свалявшейся превратилась в густую и длинную.
Проходя по холлу, Анна все время ощущала внимательный взгляд Лоу. В нем не было страха, лишь ожидание. Наверх кот не поднимался, но Эйджи замечал его каждый раз, когда его укладывали в коляску в холле. Лоу как будто специально подгадывал время
