Едва увидев Айорга, министр Элан вскочил на ноги, обвинительно тыкая в него пальцем.

– Вы! Подлец и убийца, как Вам только хватает наглости заходить сюда!!

Он кинулся было на регента, вознамерившийся отомстить за все грехи, но валакх и не дёрнулся – только упёрся посохом в пол, наклоняя его навершием по направлению к потенциальному оппоненту. Глава военного ведомства, хоть и отличался некоторым безрассудством, все же замер, когда между его лицом и молочно-белой, холодившей воздух вокруг себя сферой остались считанные сантиметры.

Айорг признавал, что и правда пришёл, толком не подготовившись: на кого ещё, как не на него, попытались бы повесить трагическую гибель сударя Онерли. Остальных не смущала даже наличествовавшая крайне стройная история, от которой самому регенту было несколько жутко.

На главу дипломатического ведомства напали наёмники из Ковруса, которые хотели отомстить одному из тех, кто вставил своё слово при отделе области от империи. Коврус потерял многие привилегии, как и его жители, что привело к быстрой активизации любых оппозиционеров, до этого сидевших в подполье. То, что первой целью они избрали сударя Онерли и его супругу, было трагичным событием, но ещё более грустно было от того, что люди эти попали в состав охраны при помощи Великого генерала Гелена. Последнее значило, что за акцией вполне мог стоять Сонрэ, которого Гелен почитал и считал своим наставником, и это должно было радовать.

Что пугало конкретно Айорга, он мог сказать, не задумываясь – то, с какой лёгкостью и беззаботностью наплёл это Самаэль Гринд. Валакх не стремился приуменьшить умственные способности своего друга, но он не предполагал, что первый тави может так ладно болтать по делу. Кроме того, это были не просто слова: в темнице ждали вердикта убийцы, которых узнали приглашённые из крепости тави Гелена, да и к самому генералу уже наверняка стучались в дверь молодчики. Когда Самаэль это рассказывал, регенту в какой-то момент начало казаться, что следующей фразой будет: «А завтра я свергну тебя и займу твоё место на самых законных основаниях из возможных».

Учитывая недавний визит Василиска и его осведомлённость в вопросе наследования и семейности, теперь Айорг не знал, что делать. Ему казалось, что лишняя информация известна всем и каждому – та самая информация, которую он решил хранить при себе и по собственному желанию (на черный день), и по просьбе Джанмарии Гринда, который не любил политическую мишуру и не желал её своим детям.

Самаэль уже ненавидел его за родителей и их гибель, и валакху казалось, что известия о кровных связях семьи Гринд станут последней каплей. Тави бы отвернулся от регента окончательно или, что виделось по каким-то причинам наиболее вероятным, надел бы Венец на ту голову, которая была ему гораздо удобнее.

Все эти подозрения и молчаливое накручивание самого себя довели валакха до того, что, попытавшись поспать пару часов нынче ночью, он проснулся от кошмара.

– Прощу прощения,– вернувшись мыслями к нынешнему моменту, регент хмурым взглядом окинул Элана.– Но Вы бы поостереглись меня обвинять в чём бы то ни было.

– А не то что?– мрачным тоном поинтересовался глава ведомства врачевателей.– И на нас натравишь «выходцев из Ковруса»?

– Помилуйте,– убрав от лица Элана посох, Айорг прошёл, опираясь на него, к одному из свободных кресел.– Мои способы более прозаичны. Приложи я руку к гибели сударя Онерли, и его бы нашли, разодравшим себе горло.

Зал погрузился в гнетущую тишину, на которую регент, тем не менее, не обратил внимания. Расположившись в кресле, он позволил себе снова погрузиться в размышления о проблеме, которая казалась более важной, хотя и последовавшие разговоры глав ведомств не стремился упускать из виду. Так, между делом стало известно о заявлении Первородных, сделанном утром – они высказали официальную поддержку тому, кого назначил своим преемником в случае гибели Фикяра Владыка Мортем, поэтому теперь опасений касательно рисковой затеи с принцессой было ещё больше.

Последняя словно бы невзначай решила прогуляться со своими придворными именно по здешнему коридору, но вовремя поймала на себе не предвещавший ничего хорошего взгляд и сбежала подальше.

Айорг вернулся мыслями к тому, как бы узнать у Самаэля, не приходили ли ему намедни письма с правдой о семье, не приседал ли на уши Василиск в попытках что-то рассказать. По итогу единственным и наиболее идиотским способом виделось подойти к тави с вопросом: «А ты в курсе, что ты в целом не такой уж незаконный наследник?», и после этого исходов было два: Самаэль отвечал отрицательно и брал за шкирку с требованием объясниться, либо отвечал положительно и так же брал за шкирку с намерением вышвырнуть все лишнее из дворца.

Где-то у кого-то – валакх подозревал в этом одну пернатую тварь, которой был посвящён в Лайете целый храм, до сих пор находившийся в состоянии стройки – было очень специфичное чувство юмора, раз на их долю выпал такой разворот. Можно было спустить все на самотёк, если бы родство завязалось когда-то при принцессе Роханне, но это было гораздо ближе, чем хотелось бы.

Супруга Ллвида Верного, которой он ни разу верен не был, не принесла ему ни одного ребёнка – будущий Владыка Джодок Безумный с его братом и сестрой были детьми сторонней, так и оставшейся безымянной, женщины. Сам Ллвид не принадлежал к монаршей крови, но удачно женился на сударыне Магали Гесселинг – её не могли пустить к управлению страной, поэтому титул торжественно отдали её супругу, полагая, что дети в любом случае будут уже чистокровными. Глядя на измены мужа, Магали не то, чтобы хотела отомстить, но судьба так решила, что на пути обездоленной, не интересовавшей Ллвида женщины, возник молодой генерал Деймос Гринд.

Чертов Самаэль Гринд, оказавшийся крайне ладным мальцом, способным не только виртуозно махать мечом и выигрывать войны, был пра-пра-правнуком Магали Гесселинг в прямом колене. Чище крови этой семьи больше не было, если отмести в сторону такую же удачливую Алану Гринд, ныне где-то беспрестанно пропадавшую.

Казалось бы, можно было давно рассказать всем, спасти всех от бесполезных беспокойств, но валакх знал тави достаточно хорошо, чтобы предугадать его реакцию. Он бы послал их всех к Птице в гузно.

– Виновные будут наказаны,– вернувшись к действительности, ответил на возмущения Айорг.– В их числе Великий генерал Гелен, который будет лишён титула и отправлен под трибунал.

– Если это правда геленовская затея,– начав успокаиваться, пробормотал Элан.– То-..

– Мы вызвали нескольких командиров из его крепости, и они подтвердили, что знают убийц,– прервал мужчину Айорг,– так что, да, это его затея.

Помолчав, регент вздохнул.

– Я сожалею о произошедшем, но прошу Вас отрешиться на пару минут от скорби и задуматься: было бы настоящей идиотией с моей стороны убивать его. Как минимум вчерашняя наша ссора была бы неопровержимым доказательством моей вины.

Глава казначейского ведомства Джевиш, бывший, к всегдашнему удивлению окружающих, стариком лишь внутренне, в то время как внешность сохранял юную, нетерпеливо хлопнул в ладоши.