Шрифт:
Закладка:
Когда люди пытаются коллективно планировать что-то в долгосрочной перспективе, им, как правило, бывает сложно идти на компромиссы в течение нескольких поколений или объединяться для достижения единой цели, если только к этому их не принуждают экстремальные обстоятельства, такие как войны, голод, пандемии и т. д. Это редкие исключения, и даже они не обязательно приводят к консенсусу.
Великая Китайская стена может служить примером долгосрочной приверженности достижению результата. Другие примеры – это исследования генома человека, космическая программа «Аполлон», проект национальной системы автомагистралей США и многовековая любовь наших предков к строительству великих соборов в Европе. Однако на протяжении большей части истории человечества мы объединяли политику и государственные расходы с гораздо более краткосрочными целями.
Естественная тенденция сосредотачиваться на краткосрочных результатах, помимо прочего, создает множество личных проблем. Мы мечтаем о следующей зарплате, не откладывая достаточно денег на черный день или для выхода на пенсию.
Мы едим чересчур много обработанной пищи, постоянно слишком заняты, чтобы ходить в спортзал, и наши биометрические характеристики неизбежно скатываются куда-то не туда. Мы инвестируем в акции компаний, показавших хорошие результаты в одном квартале, и продаем их, когда они не достигают целевых показателей в другом. Мы покупаем новый iPhone, как только он выходит, или берем кофе в Starbucks каждый день, вместо того чтобы отложить эти деньги на будущее образование для наших детей.
Когда индивидуальные права ограничивают коллективное благо
Большинство философов утверждают, что индивидуальность и индивидуальное самовыражение жизненно важны для самореализации человека. Мы хотим независимости и права на собственное определение; но также верно и то, что чем больше личных свобод мы требуем, тем более вероятно, что мы посягаем на свободы других. Индивидуальные права часто являются компромиссом с правами окружающих нас людей.
Противоречие между Биллем о правах США и Декларацией прав человека ООН связано со спецификой прав граждан в отношении «жизни, свободы и счастья». Конституция США оставляет данные вопросы для открытого обсуждения, тогда как ООН утверждает, что эти основные права являются функцией современной экономики. Единственный способ, которым указанные права могли бы реализоваться в США, – если бы более широкие слои населения принудили правительство к действию, поскольку эти права не гарантированы конституцией и, следовательно, воспользоваться ими трудно.
Шансы на успешное самоубийство с помощью огнестрельного оружия почти в 20 раз выше, чем смерть из-за передозировки наркотиков или ножевого ранения. В Великобритании на 100 000 жителей приходится около 0,06 случаев насильственной смерти от огнестрельного оружия, а в США на то же количество человек – примерно 4,43 случая. Даже с учетом разной численности населения уровень убийств с применением огнестрельного оружия в Соединенных Штатах в 73 раза выше, чем в Великобритании. На США приходится примерно 4 % населения планеты и половина всего личного оружия в мире. Хотя некоторые и утверждают, будто владение оружием предотвращает преступность, около 30 проведенных исследований доказали неверность данного утверждения: чем больше оружия, тем больше преступлений[100].
Закрепление права отдельных лиц на владение оружием в США ограничило право общества в целом чувствовать себя в безопасности и защищенным от риска массовых расстрелов, насилия с применением огнестрела дома и гораздо более высокой вероятности смерти от самоубийства. Если вы считаете, что отказ от личного оружия создаст угрозу вашим «личным правам», то, как его владелец, вы будете изо всех сил бороться за сохранение своего права, а не рассматривать доказательства, свидетельствующие о том, что обществу было бы лучше, если бы право собственности на оружие регулировалось более жестко.
Владение оружием – яркий пример приоритета индивидуальных прав перед коллективными. Конституция США явно подчеркивает права личности и тесно согласуется с собственными философскими убеждениями Джефферсона. В большинстве развитых стран коллективные права гарантируются в первую очередь, а индивидуальные – во вторую. В этом плане США уникальны.
«Мы исходим из той самоочевидной истины, что все люди созданы равными и наделены их Творцом определенными неотчуждаемыми правами, к числу которых относятся жизнь, свобода и стремление к счастью. Для обеспечения этих прав людьми учреждаются правительства, черпающие свои законные полномочия из согласия управляемых»[101].
В Декларации независимости ясно указывается, что люди обладают «неотчуждаемыми правами» и что управление государством допускается лишь с коллективного согласия управляемых. Однако во время разработки конституции эти неотъемлемые права распространялись только на белых мужчин-землевладельцев – женщины и афроамериканцы явно исключались. Таким образом, конституция на самом деле не отвечает коллективным потребностям американцев в целом, поскольку предполагает, что если вы гарантируете права отдельным лицам, то они в конечном счете воспользуются свободой и сами себе выберут лучшее для себя. Но стремление к «жизни, свободе и счастью» на самом деле регулируется в обществе разумным компромиссом между правами личности и коллективным благом, и конституция как документ не пытается решить эту проблему.
Права, гарантированные конституцией Соединенных Штатов, включают право на свободу слова, свободу печати, свободное вероисповедание, суд присяжных и свободу от необоснованных обысков и конфискаций. Организация Объединенных Наций формулирует более широкий взгляд на человеческие права и включает гораздо более широкий спектр социально-экономических принципов, в том числе право на труд, право на равную оплату за одинаковую работу (независимо от расы или пола), основное право на охрану здоровья и доступ к образованию, право на социальное обеспечение и т. д.
«Каждый человек имеет право на такой жизненный уровень, включая пищу, одежду, жилище, медицинский уход и необходимое социальное обслуживание, который необходим для поддержания здоровья и благосостояния его самого и его семьи, и право на обеспечение на случай безработицы, болезни, инвалидности, вдовства, наступления старости или иного случая утраты средств к существованию по не зависящим от него обстоятельствам»[102].
Конституция США недвусмысленно гарантирует данные уступки только тогда, когда люди встают и навязывают свою волю правительству. Это не основная функция Билля о правах.
Обострение аналогичной проблемы мы увидели во время всемирной пандемии COVID-19, когда люди отстаивали свое право игнорировать правила самоизоляции и отказывались носить маску, так как это их «личное право», – не считаясь с окружающими и с тем, что последствия такого решения могут способствовать дальнейшему распространению вируса. Единственный гарантированный способ более эффективно справляться с подобными пандемиями в будущем – это подчиняться науке, ограничивать собственные действия и поступать в соответствии с рекомендациями органов здравоохранения, особенно в отношении вакцин, масок и социального дистанцирования. Но это также предполагает обучение наших граждан должным образом, чтобы они могли доверять
