Преграды задержали минотавра лишь на пару секунд, тот буквально снёс их, не обратив внимание на проступившую кровь, а затем начал набирать скорость, выставив вперёд огромные рога.

Ну пусть попробует. Тех мгновений, что он потратил, хватило мне, чтобы забежать на в проход.

Вопреки ожиданиям, монстр сбавлять ход не собирался. Наоборот, я почувствовал, как он использовал сразу два заклинания и размылся в красном шлейфе. Все инстинкте подсказывали, что я сейчас сдохну. Времени хватило только на то, чтобы упасть на спину и сгруппироваться. Мана взбушевалась и сама собой активировала магию. Заклинание активировалось бессознательно, создавая на земле множество ям.

Монолитные стены разлетелись на куски под невероятным импульсом минотавра, который в виде вспышки приблизился ко мне. Сейчас раздавит.

Вопреки ожиданиям, тварь оступилась, не дойдя одного шага, и завалилась на меня. Заклинание всё же спасло, слава Богам. Оказывается, обрадовался я рановато. Уже через секунду огромные ручищи обхватили моё тело и стали сжимать. Ублюдок выронил булаву и решил взять меня в тиски, задавив до смерти. Размечтался! Сухофруктом я пока становится не собираюсь.

Как смог, создал пространство для атаки и удар твари в область сердца, подкрепив удар высвобождением сил. Не прошёл. Какой крепкий, сука. Ещё удар. И ещё. Продолжаю бить и сопротивляться медвежьей хватке. Такими темпами мои кости треснут раньше, чем я убью его. Тогда, что, если так.

Молния: парализует мозг и мышцы.

Кулак, на этот раз пропитанный молнией, вновь бьёт по телу. Всё ещё недостаточно. Даже этот летающий глаз впился в монстра своим хвостом. Зрение уже начинает замыливаться. Нет! Терпи! Нельзя терять сознание. Нужно хотя бы вдовнуть.

Ветер: ломает тело пополам.

Поток вышел слабым, но ослабил хватку монстра на мгновение, позволив сделать короткий вдох. С горем пополам извернулся, вложил остатки сил в удар и всё же достал до сердца твари, разорвав его. Монстр завыл, сделал последнюю попытку превратить меня в лепёшку направив все силы в руки и, наконец, умер.

Я же еле выполз из-под тяжеленной туши и, на грани сознания, принялся за лечение. Изо рта идёт кровь, сломанные кости задели легкие. Ну уж нет, здесь я точно не сдохну. Не для того с этой тварью бодался. Зрение уже замыливается. Руки слабеют. Лечить себя так неудобно. Чёрт, глаза закрываются. Так хочется спать.

***

В тишине разлома слышались странные звуки. Они были чем-то похожи на выкачивание воды через шланг, что было не далеко от истины. Маленький монстр в виде летающего глаза впился в мёртвого монстра своим хвостом и выкачивал из того кровь огромными порциями. Не прошло и двух минут, как тело минотавра совершенно высохло, а глаз раздулся до огромных размеров. Стоило последнему сгустку крови выйти из тела минотавра, как глаз лопнул.

Из уродливого кокона вышел ребёнок. Мальчик, если быть точнее. Практически сразу его тело покрыла черная субстанция, превратившаяся в одежду. Последним штрихом стало ожерелье, снятое с шеи мертвого минотавра.

– Ах, как хорошо вернуть себе нормальное тело. – Мальчик оглядел себя, затем обратившись в пустоту. – Господин, Орлонди готов служит. Приказывайте.

– Вылечи его. – Сразу отдал команду голос в голове. – Но не полностью, сделай так, чтобы он не умер в ближайшие часы. Для тебя это не должно быть проблемой. И выполни обещание, что я ему дал.

Орлонди не знал, чем этот человек заслужил такое внимание господина, но спорить не стал. Наколов палец, он выдавил каплю крови в рот лежавшему без сознания парню. Этого должно быть достаточно.

– Капли достаточно? – На всякий случай удостоверился он. – Исцеление от вампирской крови должно быть достаточно сильным. Да и в разлом уже зашли люди.

– Конечно, Орлонди. – Подтвердил его слова голос господина в голове. – Теперь выбирайся. Не хочу, чтобы тебя заметили.

От последних слов по телу Орлонди прошла сладкая дрожь. Ах, как же его господин заботлив. Если бы он сейчас был здесь. Если бы всё вернулось на тысячу лет назад. Кровавый пир можно было бы устраивать каждый месяц. И очень скоро всё может так и стать. Все смогут вернуться. Не только господин, но и его друзья. Но пока, нужно затаиться.

С этими мыслями силуэт Орлонди растворился в окружении, не оставив никаких следов, а где-то за углом послышался топот приближающихся людей.

***

Холодно. Холодно, сыро... а ещё страшно. Но от чего?

Высохшие глаза болят. Края зрения и вовсе скрыты пеленой, заставляя поворачивать затёкшую шею, чтобы оглядеть окружение.

Небольшой угол пещеры был со всех сторон огорожен уходящим к самому верху забором, за ним слышны стоны и плач. Периодически всё заглушают детские крики, сопровождаемые громкой руганью и зверским рычание. Всё вокруг такое большое. Хотя нет, просто я слишком мал.

Только начал подниматься, как одна из досок забора, заменявших калитку, отлетела в сторону, пропуская внутрь огромную фигуру. Прямо передо мной оказался Зверь. Его широкий оскал выдавал злобу и раздражение. Одной лапой он схватил меня за шкирку и вышвырнул наружу. В нос ударил запах крови, перемешанный с гнилью и испражнениями.

Рядом лежали дети. Все в ранах и ссадинах, у некоторых не было руки или ноги. Таким недолго осталось, со дня на день сожрут целиком или отдадут на корм животным. Может и не худшая участь. Умереть сейчас, освободится от мучений, обретя вечный покой в божественном царстве.

Зверь толкнул меня вперёд и громко рыча.

«Пшёл к шаману»

Каким-то образом я не только понял его, но и знал, куда мне нужно идти. Ноги сами понесли вперёд, опасаясь побоев. А промедли я хоть на секунду, точно бы получил множественные порезы когтями. Да, Зверь любил истязать других. Особенно детей. Говорил, наши крики – музыка для ушей. Только меня он редко трогал. Нет, никакие запреты ему бы не помешали, просто крови из меня шло меньше, а вместо криков и лишь кряхтел через сжатые зубы.

Вновь моргаю, и картина сменяется. Зверь отходит на второй план, постепенно растворяясь в огне факела. Теперь я уже в комнате шамана. Вместе со мной ещё двое детей. Их тела закреплены на импровизированных дыбах, только вместо колодок вбитые в руки гвозди. У одного была отрезана нога, у другого через лицо проходил след когтистой лапы, лишившей глаз.

– Убей их, Бессердечный. – Шаман говорил на понятном мне языке.