Приземлившись, Саске яростно оскалился и бросился в бой. Он чувствовал, что попал в родную стихию. Каждое действие утверждало его превосходство и силу. Вспарывая очередное тело, он впитывал настоящую жизнь. В происходящем ощущалась глубокая истина. Убей или умри. Любая ошибка станет последней, но он ее не допустит. Учиха Саске — идеальное орудие мести.

С каждым актом жестокой бойни лицо Сакура становилось все бледней и растеряней. Она едва не пропустила удар от выскочившего перед ней парня с совершенно безумным взглядом. К счастью, вбитые рефлексы взяли свое: девочка подалась назад, пропуская острие клинка в опасной близости от груди, и резким ударом ноги в голову расправилась с нападающим.

Наруто сражался рядом с ней и одновременно по всей границе лагеря. По технике он не дотягивал даже до Сакуры, но брал свое силой и скоростью. Здоровенные мужики отлетали от его ударов с переломами и внутренними повреждениями. В его груди кипела странная смесь азарта и ужаса. Он пытался никого не убить, только обезвредить, но не мог поручиться, что ни разу не пересек границу. Холод и жар эмоций с искрами сталкивались в его груди.

Периодически разбойникам удавалось достать копию блондина, но на их место из леса уже бежали новые.

Наруто чувствовал, как закипает обжигающая ядовитая чакра демона. Запах крови и разгорающегося пожара дразнили рецепторы, испуг в глазах жертв будил что-то темное в глубине души. Мир стремительно терял краски, а добыча окрашивалась алым. Как и зрачки блондина.

Внезапно серое пятно ударило в Саске, раздался звон, и Учиха отлетел назад, а его кунай — в сторону. Перед генинами возник Мэзэо Аоки.

— Огонь: Великий…

Серый силуэт размылся и настиг Саске быстрей, чем он успел завершить технику. Лезвие описало сверкающий полукруг и ударило точно в горло. В последний момент когтистая ладонь вцепилась в черную футболку и вытянула Учиха назад. Словно гадюка, клинок устремился следом за генинами.

— Р-р-р-а, — обрушилась на мечника алая ударная волна.

Катана вспыхнула плотной синей чакрой и рассыпалась в вихре ударов, гася чакру джинчуурики. Аоки немного протащило назад, но самурай быстро восстановил равновесие.

Саске медленно коснулся горла и посмотрел на ладонь. Красная полоса крови пересекала ее по диагонали. Смерть прошла в считанных миллиметрах. Повернув голову, он посмотрел на Наруто.

— Сделаем его, — с потусторонним эхом прорычал блондин, вокруг которого начала закручиваться жуткая алая чакра.

— Понял, — отозвался Саске, извлекая из подсумка очередной кунай и несколько сенбонов.

Мэзэо Аоки едва заметно покачал головой.

— Жаль, — тихо обронил он.

Окутанный плотной синей чакрой клинок совершил простой горизонтальный удар, и в генинов устремилась режущая дуга. Саске едва успел отклониться назад, пропуская технику над собой. Наруто же выставил вперед руки. Две чакры встретились с грохотом, джинчуурики потащило назад, но когтистые пальца сжались и синяя дуга разлетелась на осколки.

Катана затанцевал в воздухе, отправляя режущие удары один за другим. С каждым взмахом самурай совершал шаг вперед и стремительно приближался. Наруто едва успевал прикрывать товарищей от ливня разрезов. Один из осколков разбитой техники пролетел сквозь алую дымку и прочертил кровавую полосу на щеке блондина. Чакра вокруг его рук становилась все насыщенней и начала приобретать очертания звериных когтистых лап.

Джинчуурики и самурай столкнулись лицом к лицу. Благодаря скорости, Наруто удалось сдержать натиск. Инстинкты требовали встать на четвереньки и разорвать резвую добычу, но мальчик старательно балансировал на краю безумия, оставаясь человеком. Обострившиеся рефлексы вели его сквозь бой, и катане никак не удавалось задеть верткого блондина. Бой достиг такой скорости, что Узумаки и Аоки превратились в два мелькающих пятна.

В стороне Учиха в бессильной злобе скрипнул зубами: его реакции не хватало, чтобы уследить за схваткой. Обычно этот факт его бы только раззадорил, но проклятый Узумаки спас ему жизнь, Саске не хотел стать уязвимой точкой в бою.

В стремительном финте катана обошла демонические лапы и чиркнула бок джинчуурики. Веером разлеталась дымящаяся кровь, и рана начала затягиваться прямо на глазах. Ситуация повторилась снова и снова. Словно бездушный механизм, Аоки наносил порез за порезом. Приносило ли это результат? Способен ли вообще человек победить чудовище? Даже пробитое насквозь плечо послужило лишь секундной заминкой. Окровавленное лицо Наруто все сильнее теряло сходство с человеческим, скаля длинные клыки.

Сакура в ужасе прижала руки к груди. Она не могла поверить, что в смешном и добром дурачине все время скрывалось нечто подобное. Давление ненависти от его чакры приводило в трепет, вынуждая испуганной птичкой замереть на месте. И в тоже время она сильно переживала, встречая каждый порез неосознанным вскриком.

Саске до рези в глазах пытался поймать нужный момент. Он чувствовал, что вот-вот успеет. Движения Наруто и самурая становились все четче. Учиха не мог видеть, как его радужка начинает окрашиваться красным, зрачок сжимается, а рядом с ним формируется дополнительное образование, напоминающее запятую — Шаринган!

«Сейчас!» — с пальцев Саске сорвались сенбоны.

Сверкающими лучами они неожиданно вылетели из-за плеча блондина и стали смертельным сюрпризом для самурая: ему пришлось поднять руку, чтобы прикрыть глаза, и алая лапа с оглушительным скрежетом вмялась в нагрудник. Сила чудовищного удара отшвырнула Аоки далеко назад, прямо в разгорающийся пожар.

Наруто тяжело выдохнул, и оранжевая чакра начала рассеиваться.

Раздался грохот. Земля под ногами заходила ходуном.

— Наруто, Саске, — раздался тревожный голос сенсея и сильные руки отбросили генинов назад. Из земли ударил столб раскаленного пара и клон наставника исчез в облаке дыма.

С тяжелым звуком, похожим на вздох, земля начала проседать и трескаться.

***

На ветке дерева стоял мужчина в темном балахоне. Его глаза закрывали солнцезащитные очки, блеклые светлые волосы свисали до плеч, тонкие губы недовольно кривились.

— Выходи, — требовательно произнес он. — Я знаю, что ты здесь.

От тени дерева отделилась высокая фигура с пепельными волосами.

— М-ма, заметил-таки, — протянул шиноби, не спуская взгляда с неизвестного. — Тору Эндо, полагаю?

Мужчина разразился лающим смехом.

— Шаринган Какаши, — произнес он. — Какая честь, за мной прислали самого Копирующего Ниндзя.

— Понятия не имею, кто ты, — почесал щеку кончиком куная Хатаке. — Может сдашься сам?

— Не-е-ет, нет-нет-нет, — покачал пальцем Эндо. — Ты не тот, кого я ищу. Но на закуску сойдешь.

Из-за дерева за его спиной выплыла черная тень, и острие куная с хрустом вошло в затылок. Эндо дернулся, замер, и распался водой. Водяной