переждать в своём закутке?» – мелькнула мысль, вполне имевшая право на своё существование. «Да нет, не по-пацански это!» – покачал я головой. – «Да и не интересно так!» Тем более что к моему убежищу кто-то уже тихонько подбирается. Об этом вовремя, на сей раз, просигнализировали мои сработавшие как положено уши.

«И кто тут у нас такой смелый, но благоразумно осторожный?» – едва этот вопрос возник в моей голове, как я уже знал на него ответ. «Староста параллельного класса! Это она крадётся вдоль правой от меня стены полигона и собирается бросить в мой закуток гранату» – пришла неизвестно откуда информация, о новой коварной противнице. Но пришла она не одна, а в сопровождении ощущения, что недавнего обеда просто-напросто не было.

Ладно, с бабочками в животе будем разбираться после ликвидации приближающейся угрозы. Пусть ловит «взбучку» за такое отвратительное поведение. Гранат мне не жалко! Тем более что в уголке за спиной образовался небольшой их запас.

Бумкнуло действительно очень похоже на взрыв гранаты. По крайней мере, именно с таким звуком они разрываются в кинофильмах. А как пережила моё «порицание» начальница параллельного класса?

Улёгшись, что один раз уже спасло мою «жизнь», и, высунув из-за угла один глаз, я увидел и услышал, как ругающаяся сквозь зубы девичья фигурка, волоча за собой автомат и парализованные ноги, уползает за расположенный неподалёку кусок кирпичного цоколя. «Хм!» – вспомнил я первых двух своих молчаливых противниц. – «Выходит комбинезон отрубает павшим ещё и возможность ознакомить окружающих с их мнением по произошедшему? Мудро!»

«Вот тебе ещё один подарочек!» – новая граната из моих закромов навесом полетела вслед ускользающей от справедливости агрессорше. И результатом её срабатывания стало сообщение о пятнадцати, а потом о четырнадцати оставшихся в строю воительницах. Себя, для удобства ведения статистики, из общего количества боеспособных претенденток на мой приз я автоматически стал вычитать. А девчонки тоже неплохо так воюют! Если, конечно, за огрызком здания ещё кого-то, подставившегося под мою вторую гранату, не было.

Осмотревшись, я пригнулся и, не отводя прицел от убежища-ухоронки противницы, на полусогнутых ногах просеменил мимо воронки образовавшейся на месте разрыва первой, брошенной мною гранаты. Присев около укрытия, украшенного остатками штукатурки, я прислушался, краем глаза разглядывая чудеса местных технологий. Лишь мелкие погрешности в цветовой гамме и фактуре и то, видимые только с такого близкого расстояния, выдавали, что я спрятался за имитацией, а не остатками углового выступа полуподвального помещения.

И хоть никаких звуков из-за него не доносилось, я всё-таки сначала высунул автомат и выдал короткую очередь. А только потом уже выкатился сам.

«Гы!» – дошло до меня после того, что я увидел. – «Практически в начале боя я вывел из строя весь командный состав двух классов!»

Новых трофеев с единственного, ничего не могущего поделать тела, свалившегося во вторую воронку, я, к сожалению, не получил. На всех боеприпасах и оружии красовалась разочаровавшая меня надпись: «Повреждено осколками разорвавшихся гранат!» И в гранатных карманчиках девушки было пусто. Ну и ладно! Хотя странно, как минимум одна РГД-шка или Ф-ка у неё должна была быть. По пути сюда я внимательно смотрел – на полу полигона ничего, кроме пыли и камешков не валялось. Может эти штуковины при взрыве тоже превращаются в пыль? Ведь осколков я также нигде не видел.

Зато посмотрел на содержимое аптечки, которую параллельная староста успела достать и открыть. Как я и предполагал, из всего разнообразия каких-то тюбиков, пенальчиков и контейнеров с незнакомыми названиями, я сумел опознать только бинт и жгут. Ещё моточек ниток был, которыми, наверное, зашивают раны. А так как допросить «убитую» по поводу обезбола не представлялось возможным, то только знакомое я и всунул в карманы брюк. С паршивой овцы хоть шерсти клок. Авось пригодятся! Своё-то жалко!

Не сильно расстроившись от невозможности получить упущенные ранее, но могущие быть полезными сейчас, знания, я прислушался к внутреннему миру. Не забывая, впрочем, об обстановке вокруг. Что слышно в глубине моего собственного я? Да вроде бы ничего особенного, кроме того, что до ужина ещё далеко, а в холодильнике шаром покати. Зато сопоставились пережитые только что ощущения с теми, что было этим летом в Крыму. Вердикт – свой кусок хлеба с маслом можно получать, работая компасом потерянных вещей. Только питаться нужно почаще и желательно покалорийнее!

Ну, это – перспектива отдалённая! А что делать сейчас? Куда идти? Стрельба, крики и ещё какие-то не идентифицированные звуки слышны во всех частях полигона. А вот взрывы чаще всего раздавались и раздаются справа. И хоть я мужик, но нынче пойду не налево, а туда, где большую часть гранат уже израсходовали. Что-то мне очень не хочется попадать под их воздействие!

Ну, раз решил, то вперёд! Бросив прощальный взгляд в направлении неразлучных подружек-одноклассниц, и отметив, что мои «мурашки» «развалинами Рейхстага удовлетворены»61, я выдвинулся навстречу новым приключениям.

61. Цитата капитана Титаренко «Маэстро» из советского художественного фильма режиссёра Леонида Быкова «В бой идут одни «старики».

Всё также пригнувшись, с калашом наготове, присматриваясь и прислушиваясь, я перебегал от одного укрытия к другому, обходя полигон против часовой стрелки и радуясь новым выбывшим игрокам.

Во время одной из перебежек я заметил вдалеке аналогичный крадущийся силуэт и выпустил по нему несколько патронов. Но, скорее всего, поспешил и не попал, так как та серая фигурка сначала упала, а потом, вскочив, дала такого стрекача, что я только восхищённо покачал головой. Тем более, что с той стороны, куда она убежала, зазвучали частые выстрелы. А спустя секунду меня известили о выбытии очередной конкурентки.

Раньше я размышлял уже о том, что воздушницы, то есть маги воздуха, всегда имеют преимущество перед магами остальных стихий. Воздух есть всегда и везде. Ну, почти. И огневичкам в принципе всё равно, что нагревать или охлаждать. Хватило бы собственного запаса сил. Землячки могут использовать вездесущую пыль, гравий, крошки, осколки, то есть то, что валяется под ногами. Хуже всего водницам, если рядом нет какого-то водоёма, водопровода или на худой конец не идёт дождь.

Поэтому ещё до входа на полигон больше всего я опасался, кроме, конечно же, огнестрела, именно воздушниц и очневичек. Но, встречающиеся через несколько метров хаотично расположенные миниатюрные клумбы, детские песочницы и искусственные лужи с водой говорили о том, что не всё так однозначно. А ещё я нарвался на бой, за которым с интересом понаблюдал сквозь прореху в укрывшей меня полуразрушенной бетонной комнате неподалёку от двери с номером «14». Как