Примерно на середине рыбного блюда к моему столику подошел мужчина. Среднего роста, лет шестидесяти, с окладистой бородой и большими глазами, не то умными, не то хитрыми. Наверное, и то, и другое вместе взятое. Костюмчик дорогой, цепочка от часов явно не рубль стоит. Да и в жилетном кармане наверняка что-нибудь пафосное скрывается.

— Здравствуйте, Евгений Александрович. Вы позволите к вам присоединиться?

Он даже не спросил, а, скорее, уведомил. Ответа ждать не стал, схватился за спинку стула и выдвинул его.

— Вопрос риторический? Присоединяйтесь, раз пришли.

Раз пришелец по-хамски себя ведет, то и ответ получит такой же. Раз он здесь, то и надо не мне.

— Позвольте представиться, — нисколько не смутившись, продолжил незваный гость. — Феррейн, Владимир Карлович, фармацевт, — он выудил из кармана визитку и протянул мне.

Я спрятал ее в визитницу, не глядя, и подал в ответ свою.

— Мое имя вы знаете, представляться не буду. Чем могу быть полезен?

Вопрос опять риторический. Потому что фармацевтам от меня нужно одно — прибыль. Чем больше — тем лучше. Пример Романа Романовича Келера не дает его конкурентам спокойно спать. Каждый рубль, который проходит мимо их кармана, воспринимается оскорблением. Бизнес, чтоб его.

— Хотел бы обсудить вопросы возможного сотрудничества.

— Скажите, Владимир Карлович, вы что, за мной слежку установили? Вот ни на секунду не поверю, что мы встретились случайно.

А этот Феррейн крут. Даже взгляда не отвел.

— Я давно хотел с вами переговорить. Вот узнал, что вы здесь, подъехал.

Вот спасибо за информацию, господин фармацевт. Признался, что возле меня твой соглядатай имеется. Печальная новость. В «Русском медике» есть шпик. Надо перехватить инициативу.

— Обедать будете? Ризотто отличное, рекомендую. Заказывайте что хотите, я угощаю.

— Спасибо, я не голоден.

Вот ведь кремень, а не бизнесмен, никаким хамством не проймешь.

— Ну тогда выкладывайте свое неслыханно щедрое предложение.

— Я знаю, сколько вы получаете у Келера. В прошлом месяце отчисления за зеленку, активированный уголь и другие препараты вы получили больше трехсот тысяч рублей золотом.

У Феррейна хватило ума озвучить эти цифры почти шепотом. Иначе бы на нас пялился весь ресторан. Я тихо скрипнул зубами. А ведь шпик имеет доступ к финансовой документации!

— А по линии товарищества, которое производит манжеты для измерения давления, лечебные воротники и другие медицинские изделия, вам пришло еще около ста тысяч. Могу поздравить, господин Баталов. Такими темпами через год, полтора вы станете одним из богатейших людей империи. Это если не брать во внимание ваши доходы от продажи патентов в Европу.

Врезать бы ему с правой. А потом добавить еще с левой!

— Говорите, что вам нужно и проваливайте!

И этот выпад совершенно не смутил Феррейна. Он покусал губы, произнес:

— Готов предложить... скажем, плюс двадцать процентов на все новые лекарства. Особенно на то, что вы собираетесь запустить вскорости. Пенициллин, кажется?

Туше. И про антибиотики знает. У меня в «Русском медике» не просто течет — льется рекой! И Жиган тут не поможет. Надо привлекать каких-то узких специалистов по отлову шпионов. Может, обратиться к Зубатову? Интересно, принимает ли Сергей Васильевич частные заказы? От Феррейна надо избавляться.

— Девяносто процентов от прибыли, и я готов к переговорам.

— Вы смеетесь, Евгений Александрович?! Ну кто вам даст такую долю?

Вот когда некий Питер Грант запросил подобные условия для «Лед Зеппелин», то организаторы концертов тоже так говорили. Недолго. А потом заплатили, и даже в очередь выстроились. Роман Романович Келер к музыке, настолько я знаю, спокойно относится, но быстро понял, что десять процентов от неприлично больших сумм — очень даже неплохо. И согласился.

— Ну раз вы не даете, значит, кто-то другой. Хочу сказать, что вы опоздали, Владимир Карлович.

— Не понял. Как это «опоздал»?

— Я обращался к вам по поводу стрептоцида. Не помните? Но вы даже не соизволили ответить на мое письмо. Будете у себя в конторе, поинтересуйтесь, кто не дал вам осуществить такую замечательную сделку.

— Послушайте, это была ошибка, — тут-то Феррейна, наконец, проняло. Магнат покраснел, задышал глубоко. — Я прошу у вас прощения!

— Принимаю. Но поезд, как говорится, ушел.

А вдруг согласится на девять долей из десятка? Что тогда делать? Сказать, что пошутил? Или делить производство с Келером? Вон как дышит, будто бегал только что. А ведь пожилой уже дядечка, как бы не случилась сосудистая катастрофа — оказывай потом помощь. И хочется, и колется, и жадность не велит. Ага, родил что-то, набирает воздуха побольше.

— Очень надеюсь, что вы рассмотрите мое предложение, Евгений Александрович, — сказал Феррейн. — Я действую честно, но в жизни, знаете ли, всякое бывает.

— То есть аргументация кончилась, и вы начали угрожать? Кто вас учил вести переговоры? Вы же не разбойник из дешевенького романчика, Владимир Карлович! Вам напомнить имя моего покровителя?

Фармацевт остановил взгляд на моем мундире. Я еще и качнул крестом Анны на шее, чтобы до него точно уж дошло.

Феррейн выпучил глаза, начал хватать воздух губами. Нет точно, его сейчас кондратий хватит. Впрочем, магнат оказался не лыком шит. Быстро пришел в себя, отогнал официанта, что пытался подсунуть ему меню.

— Точно ничего не будете? — показал Карлычу глазами на выход. — Я тогда перейду к десерту с вашего позволения.

Я пододвинул шарлотку, поставив блюдо с остатками ризотто на край стола, аккуратно сложив вилку и нож рядом поперек тарелки — мол, передайте повару мое почтение. Попробовал лежащее сверху мороженое, дождавшись, пока кусочек растает во рту, глотнул, и только после этого продолжил:

— Хочу вас информировать, что в случае, если со мной или моими близкими что-то произойдет, я в первую очередь буду думать о вашем участии. И приложу все усилия, чтобы испортить вам остаток жизни. И это не пустые слова, понимаете?

Феррейн молча кивнул. Посопел, вытер лоб платком. Но не сказал ничего, только откланялся и убыл в сторону выхода.

Фиг с тобой, золотая рыбка, ты список врагов не открываешь. Просто плюс один. Но течет где-то очень близко. Срочно заняться по приезде из Тамбова!

Глава 17

ЛОНДОНЪ. “Дэйли Ньюз” сообщаетъ изъ Константинополя, что число убитыхъ во время послѣднихъ безпорядковъ турецкихъ солдатъ опредѣляется въ 300 или 400 челов.

КОНСТАНТИНОПОЛЬ. По общему мнѣнiю, представляется безспорнымъ, что революцiонною дѣятельностью армянъ руководитъ лондонскiй комитетъ, а приготовленiя исходятъ отъ аѳинскаго подкомитета.

ПЕТЕРБУРГЪ. По