обнимаю, вдыхая ее сладкий запах. Неожиданно в груди что-то бoлезненно ноет, когда я чувствую пальцами ее мокрые щеки. Я целую ее лицо, нежа его в ладонях, однако Ане сейчас глубоко безразличны мои прикосновения.

   - Я хочу, чтобы ты поехала со мной, - говорю я глухо и твердо, касаясь губами горячего лба.

   Лучше бы она на меня кричала, как на яхте. Видеть ее равнодушие невыносимо.

   - Я никуда с тобой не поеду, - шепчет она, утыкаясь носом мне в шею.

   Мою девочку штырит от моего запаха, как и меня от ее. Блять, я чертовски рад, что не все потеряно.

   - Поедешь, – коротко бросаю я, гладя Аню по волосам.

   - Я. Сказала. Нет! Посадишь меня в комфортную клетку и будешь «трахать» после работы? А что. Удобно. Персональная шлюха, годная только для постели! – Рычит она, отчаянно вырываясь из моих объятий, но тщетно, я держу ее стальной хваткой и терпеливо жду, когда ее гнев утихнет.

   Мы оба взбешены. Вот только если она открыто выражает свои эмоции, то я их скрываю. Главное, чтобы моя ярость не выплеснулась наружу и не задела Аню.

   - Я отвезу тебя в свой дом в Польше.

   Она, наконец, прекращает бить меня по груди и зло смотрит в глаза.

   - Интересное предложение, но я, пожалуй, откажусь. Я останусь У СЕБЯ дома.

   - Нет, - мои глаза сужаются. Взгляд леденеет.

   Неужели, блять, ей хоть раз так сложно пойти на уступки? Я всего лишь хочу видеть свою зеленоглазку рядом с собой. Я уверен, что сдохну в муках без нее так долго. Ее тело побывало в моих руках. Я попробовал наркотик, и теперь буду мучиться без новой дозы каждый день.

   - И что же, насильно посадишь в самолет, заткнув рот кляпом?

   - Если понадобиться, еще и свяжу, – и я жестко ей улыбаюсь.

   - Я не поеду с тобой после этого! Хватит командовать мной. Я не твоя вещь! Ты даже не можешь рассказать мне крупицы о своей жизни, тебя интересует только то, в какой позе ты будешь меня иметь, когда я лишуcь своего… «недостатка»! – Кричит она,используя последние остатки злости.

   Я приближаю ее лицо к своему, несильно притягивая за затылок. Малышка закрывает глаза. Я знаю, как я на нее действую. Моя зеленоглазка краснеет и судорожно вздыхает, когда я шепчу ей на ухо:

   - Тебе нужно было бежать от меня ещё в «Аморе». Теперь поздно, зеленоглазка. Ты моя. Называй себя, как хочешь. Вещь, собственность, любовница. Но сути этого не изменит… Мне нравится видеть тебя в гневе. Я хочу трахнуть тебя прямо здесь, в машине посреди дороги.

   - Ты ненормальный! – Выдыхает она мне в губы,дрожа.

   Сла-а-адкая девочка. Моя зеленоглазка!

   - Ненормальный, – не стал отрицать я. - И в этом отчасти виновата ты, мое гребаное наваждение.

   Мои настойчивые губы завладевают ее мягкими губами и страстно впиваются в них. Я наслаждаюсь ее злостью и покорностью, раздвигаю языком ее губы, проникаю ей в рот и играю с маленьким язычком,издавая стон боли из-за каменного члеңа в штанах. Аня слабо уворачивается, стараясь не поддаваться, но мы оба понимаем, что попали в ловушку.

   Она слишком близко. Устоять невозможно. Сука, как же я хочу трахнуть зеленоглазку! Мне кажется, что я позорно кончу, как только войду в нее. Я со свистом втягиваю в себя воздух, вспоминая запах и вкус ее соков. О…как она текла… Какой была влажной моя девочка, когда я ласкал ее. Как дрожало ее тело после первого в жизни оргазма, который подарил ей я… Я!

   Я жадно набрасываюсь на ее рот, целуя ее до умопомрачения и вбиваясь в ее тело. Мой член больно трется о молнию и жесткую ткань джинсов, но мне насрать на боль. Я всегда ее чувствую. Мңе хочется пойти дальше и позволить больше, впрочем, позволить – это не мое слово. Я всегда беру свое. И обязательно возьму Αню, но только тогда, когда она сама захочет этого. Когда будет готова. И не в какой-то машине или в каюте. Я хочу видеть ее в спальне с бесстыдно раскинутыми ногами и разметавшимися светлыми волосами по подушке.

   - Ты поедешь со мной, – хриплю я, целуя мою девочку.

   - Не поеду, - упирается она, крепко зажмурившись. Я провожу языком по ее уху, прикусываю мочку, и она издает охренительный стон, от которого мой член дергается. Она прекрасна даже заплаканная и сломленная.

   - Я хочу владеть тобой. Ты моя. Я хочу, чтобы ты подчинялась мне и делала все, что я захочу.

   - Ты хочешь,чтобы я была твоей рабыней? – Грустно усмехается она, а потом судорожно ищет ртом воздух, когда я кусаю ее шею.

ГЛАВА 26

   - Ты хочешь,чтобы я была твоей рабыней? – Грустно усмехаюсь я, а потом судорожно ищу ртом воздух, когда он куcает меня в местечко на шее.

   - Я хочу, чтобы ты была со мной, - с нажимoм произносит Олег, отстраняясь.

   - Я не поеду в Варшаву, – говорю я твердо.

   Мы прикасаемся лбами и тяжело дышим, приходя в себя. Олег поджимает губы.

   - Обсудим, это позже.

   - Хорошо, - тихо говорю я, больше не в силах ссориться. – Но ты должен перестать приказывать мне.

   Олег долго смотрит мне в глаза, прежде чем негромко произносит:

   - Я попытаюсь.

   Он принимается покрывать мое лицо короткими поцелуями. Его руки крепко меня сжимают,и я ощущаю знакомую безопасность рядом с ним. Это так странно… Олег сделал мне больно, однако только он может исцелить.

   - Αня… Прости меня. – Шепчет он, ловя мое дыхание. – Только не плачь из-за меня, маленькая.

   - Доверься мне, - тихо прошу я, зарываясь пальцами в его каштановые волосы.

   С ним так остро… так больно, но и так хорошо…

   Он на мгновение закрывает глаза. Когда он снова их открывает, они мрачно-сосредоточенны.

   - Когда-нибудь, Аня, - негрoмко произносит он, целуя меня в лоб. - Когда-нибудь…

   Я до боли кусаю губу. Олег – самый закрытый человек из всех, которых я когда-либо встречала. Насколько же болезненным был удар , если он превратился в