— Там движение Силы было совершенно явное, — непонимающе сказал я. — Как его можно было не заметить?

— Вот так и не заметил, — задумчиво ответил Генрих. — Стало быть, наша защита действительно не помогает, и неизвестно, получится ли у нас научиться вашей.

— Вот что мне непонятно, наставник, так это почему вы про это не знали. В отчётах тех людей, что там были, это ведь наверняка отражено.

— Никого из Владеющих в тех краях не было, мы всю информацию взяли из старых заметок повольников, что туда ходили. Наши на Севере бывали, но немного в другой стороне, и этих зверей сами не видели.

— И вы посылаете туда студентов? — потрясённо спросил я.

— Во-первых, старшекурсников-боевиков, — поправил меня Генрих, — а во-вторых, вместе с преподавателями. А куда вас ещё посылать?

— Так что сейчас будет с этой практикой?

— Ничего не будет, поедем туда летом, — Генрих с удивлением посмотрел на меня. — Ехать-то всё равно надо, это у нас в плане стоит. Ты предупредил о проблеме — молодец. Обсудим и найдём решение.

Глава 12

Телега скрипела. Скрипела несильно, но за время не такого уж долгого путешествия этот звук Драгану окончательно достал. Ещё в самом начале она потребовала от возницы смазать оси, но без малейшего результата. Крестьянин униженно кланялся, умолял о прощении и, судя по всему, вообще не понимал, чего от него хочет могущественная дочь Кали. В конце концов она, смирившись, оставила это безнадёжное дело, и всю дорогу нехитрая музыка крестьянской телеги сверлила ей мозг, вовсе не добавляя настроения.

— В этом городишке банк есть? — спросила Драгана, когда небольшие рощицы по бокам дороги сменились, наконец, хижинами предместья.

— Я там никогда не был, великая, — нерешительно сказал крестьянин. — Но я знаю, где он находится.

— Довезёшь меня туда и войдёшь со мной, — распорядилась она. — Будешь переводить. А потом я расплачусь с тобой и отпущу.

Крестьянин немного говорил на фарси[9]. Знакомство Драганы с фарси было примерно на том же уровне, но как ни удивительно, этого оказалось вполне достаточно для полноценного общения. Разумеется, для дискуссии на философские темы их совместного словарного запаса вряд ли бы хватило, но Драгана и не стремилась обсуждать подобные вопросы с местными крестьянами.

[ 9 — Фарси — персидский язык. В мире Кеннера, как и в нашем мире, он является языком межнационального общения для востока исламского мира.]

— Как прикажет сокрушающая, — пробормотал тот.

— Ещё что-нибудь стоящее внимания в этой дыре имеется? — лениво поинтересовалась Драгана. Близкий конец путешествия привёл её в хорошее расположение духа, и даже скрип телеги уже не казался таким уж мерзким.

— Здесь живёт великий гуру Садхир Менария, — с почтением в голосе ответил возница.

— Вот как? — скептически подняла бровь Драгана. — Даже великий, говоришь?

— Великий гуру, — подтвердил крестьянин. — К нему издалека приезжают.

— У вас здесь на каждой мусорной куче какой-нибудь мудрец сидит, либо, на худой конец, отшельник, — пренебрежительно заметила Драгана. — Хотя не будем с ходу отметать возможности. Проводишь меня к этому гуру после банка, вдруг он и вправду что-нибудь интересное расскажет.

Город был большим. Точнее сказать, раскинулся он на большой площади, но состоял в основном из довольно примитивных лачуг. Некоторые обиталища выглядели поистине удивительно — Драгана даже приказала вознице остановиться, чтобы получше рассмотреть четырёхэтажное сооружение из поставленных друг на друга разнородных хибарок.

— И как в этом люди живут? — удивлённо спросила она, не ожидая, впрочем, ответа. — Ладно, поехали дальше.

— Городские… — неприязненно отозвался крестьянин, стегнув буйвола. Судя по его настрою, и здесь, в Раджастане, отношения города и деревни были далеки от идеальных.

Драгана только покрутила головой, рассматривая бурлящую на улице толпу. Выглядело так, будто как раз на улице у местных вся жизнь и проходила — хотя, с другой стороны, где же ещё им жить? Здешние жилища годились только на то, чтобы провести ночь под какой-никакой крышей.

Жалкие халупы вскоре сменились строениями получше — тоже довольно жалкими, но их уже можно было назвать домами. Ещё немного дальше в направлении центра города эти домики сменились маленькими двухэтажными особнячками. Людей на улице стало гораздо меньше, а с боковой улочки внезапно вырулил патруль городской стражи — до этих пор стражники на улицах вообще не мелькали. Драгана с любопытством уставилась на цветастые мундиры стражников; те ответили ей подозрительными взглядами, но останавливать телегу всё-таки не стали.

— Вот банк, могучая, — деликатно напомнил крестьянин, остановившись у двухэтажного здания с крохотными окнами, украшенного неумеренным количеством лепнины.

— Банк? — удивилась Драгана. — Больше на мавзолей похоже. Ну что же, привязывай своего буйвола и пойдём внутрь.

Внутри здание вовсе не походило на мавзолей — совершенно неожиданно в нём оказалось очень светло. Загадка разрешилась сразу же — свет в помещение проникал через большие окна в потолке. Пол был выложен мраморными плитками, а стены были расписаны картинами, так или иначе связанными с темой денег. Центральную роль во всех из них играло существо с головой слона и несуразным количеством рук.

— Это что за слон нарисован? — негромко спросила Драгана у своего проводника.

— Это Ганеша[10], великая, — прошептал в ответ тот.

[ 10 — Ганеша, сын Шивы и Парвати, в числе множества прочих функций является также богом богатства и покровителем купцов.]

— А, вот он какой! Я про всю эту шайку читала, но уже не помню, кто как выглядит. Так, который из этих троих нам нужен?

За длинной полированной мраморной стойкой сидело целых три клерка. Других посетителей в зале не было, так что все трое сейчас во все глаза смотрели на Драгану.

— Консервативный вариант всегда посередине, — объявила Драгана, уверенно направляясь к среднему клерку.

— Здравствуйте, — поздоровалась она, бросив повелительный взгляд на своего спутника. Тот немедленно забормотал что-то на хинди.

— Шуб’допехер, маходья[11], — настороженно отозвался клерк.

[ 11 — Шуб’допехер, маходья — (хинди) Добрый день, госпожа.]

— Я хочу поменять золото на местные деньги, — сразу перешла к делу Драгана.

— Это возможно, госпожа, — подтвердил тот.

Драгана, порывшись в своём рюкзаке, выудила небольшой слиток золота и бросила его на стойку перед клерком. Тот немедленно вооружился большой лупой и