Глава 12

Мы отошли в дальний конец помещения, где было темно и практически никого не было, лишь нескольких человек из прислуги графа. Подойдя к барной стойке, первым делом Петр наложил вокруг нас купол тишины. Правда, он был несколько переработанным. Плетения в структуре выглядели знакомо, но, словно были взяты из нескольких похожих между собой заклинаний, неведомым образом слепленных в единое целое.

— Не переживай, Шмелев показал мне пару фокусов, чтобы не привлекать внимание в случае необходимости, — поймал мой взгляд брат, после чего с трудом вскарабкался на высокий стул. — Если эта удавка меня не прибьет к концу вечера, я буду крайне удивлен, — прохрипел он, вновь поправляя бабочку у себя на шее. — Как же она натирает складки, никогда больше не буду смеяться над толстяками. У них и так жизнь не сахар

— Ну так сними ее, — поморщился я, уже с любопытством разглядывая мужчину перед собой. Никаких заклинаний или ауры артефактов видно не было, поэтому я совершенно не понимал, как именно им удалось добиться подобных изменений внешности. Знакомые движения брата чужеродно смотрелись в исполнении этого толстого мужчины, но зато теперь меня не терзала подозрительность глядя на него. — Что ты так смотришь, ты вообще видишь, во что я одет, — усмехнулся я, ловя его осуждающий взгляд. — Всем откровенно плевать во что ты вырядился, главное, чтобы чековая книжка была толщиной с твою руку, да украшения на тебе и на твоей спутнице оценивались бы в сотни миллионов, чтобы показать насколько ты богат. С этим у вас все в порядке. Хорошо, что за этим жутким, бесформенным, но очень дорогим ожерельем вы смогли на Лере замаскировать нити артефакта, и именно этим вы привлекли внимание женской части гостей, которые только и обсуждают сколько именно денег ты выбросил на это уродство. — Закатил я глаза, садясь напротив него. Он не ответил, только на короткое время задумался и рывком сорвал с себя бабочку, небрежно запихнув ее в карман брюк. Пока он варварски расправлялся с мешающим ему элементом гардероба, я заказал выпить у подошедшего к нам бармена.

— Я бы не стал это пить, — с сомнением протянул Петр, когда перед нами поставили два высоких стакана с ярко красным содержимым, украшенным зонтиком и тонкой шпажкой, с нанизанным на нее куском лимона. Бармен еще немного постоял возле нас, но не дождавшись никаких других указаний, умчался к другим ожидающим его клиентам.

— Я не это заказывал, — протянул я, пододвигая бокал к себе, принюхиваясь. Пахло чем-то кислым, больше напоминающим по запаху квашенную капусту с примесями клубники, спирта и шпината. — Неужели это и есть тот самый виски со льдом? И как вообще это можно пить, судя по всему это жидкий салат, заправленный водкой.

— Заклятие тишины, которое я использовал, меняет общий смысл разговора, который ведется внутри него, видимо, обращения к третьим лицам тоже имеет немного исковерканный смысл, — отодвинул от себя стакан подальше Петр, после чего пристально на меня посмотрел. — Ну что ты молчишь, спрашивай, я же по глазам и сжатым губам вижу, что ты не гастрономические пристрастия местной элиты обсудить сейчас хочешь, — фыркнул он, оглядываясь по сторонам.

— Зачем вы здесь? Я может и не знаю, чем руководствовался Шмелев, посылая вас сюда, но явно не затем, чтобы вы меня прикрыли, как ты сказал ранее, в случае необходимости. Ты прекрасно знаешь, что будете только мешать, а Шмелев еще не выжил из ума, чтобы планировать такое, — резко проговорил я, буквально отбрасывая от себя бокал с тошнотворным содержимым.

— Ладно, ладно, ты прав. Только не заводись, — поморщился Петр. — Мы здесь для сбора необходимой информации. Я знаю не слишком много, но как понимаю, в распоряжении Шмелева очень мало людей, а имперскую службу без доказательств он просить о помощи не станет. В Сибири, Москве и других регионах одновременно произошло больше десятка прорывов высокого уровня, поэтому практически всех направили залатывать эти дыры, оставив Шмелева самому разбираться с аукционом и теми, кто его устроил. Поэтому сегодня ничего масштабного не будет. Повеселимся, поиграем, выпьем и домой.

— И конечно же ничего подозрительного, — хмыкнул я, покачав головой. Я не знаю, что именно делает артефакт у меня в шахте, но Иглобрюхов явно может менять пространство, создавая многочисленные переходы. Так почему бы ему и не организовать несколько прорывов, чтобы развлечься не только самому. Может, это разыгралось воображение, но пока мы не узнаем большего, я буду считать все именно так. — Что вы использовали, чтобы поменять внешность? — спросил я у Петра, глядя в сторону Леры, которая в это время довольно эмоционально разговаривала с баронессой Эфийской.

— Я наконец смог улучшить зелье перевоплощение. Уже лет десять никак не мог найти необходимые ингредиенты, но оказалось, что кровь существа способного перевоплотиться сглаживает все неточности и делает зелье неограниченным по времени, — с воодушевлением начал рассказывать брат. — Эта семейка Чайкиных как раз попалась под руку, если ты не помнишь, они были на твоей свадьбе и немного загостились в поместье Сапсановых. Каким образом они согласились на подмену, мне неведомо. Видимо Шмелев пообещал им что-то очень ценное, ну или имел на них какой-то компромат. Но судя по тому, что сам Иглобрюхов не заподозрил ничего странного, у меня все получилось.

— Значит Лию дядя успел вытащить, — вслух я проговорил свои мысли. — Кто еще здесь?

— Кононова, Совинский точно, про остальных не знаю, — развел он руки в стороны.

— Они тоже под действием зелья? — я начал осматривать публику, стараясь найти знакомые черты в движениях собравшихся, но на первый взгляд ничего подозрительного не было.

— Нет, у меня получилось всего