час перевозить своих солдат в Англию. Да, медленно, но любой спасённый британский солдат встретит их на другом берегу, когда Вермахт начнёт «Морского льва». И Шольке был твёрдо намерен сделать всё чтобы так и случилось. Нельзя оставлять американцам такой удобный плацдарм для накапливания сил если они захотят высадиться в Европе! А они захотят, Гюнтер был в этом абсолютно уверен! Если же захватить Англию то единственное место, где янки смогут спокойно готовить вторжение в Европу, это северо-африканское побережье, поскольку Франко вряд ли даст разрешение «звёздно-полосатым» высаживаться у себя. Да и в Португалии тоже не позволит. В крайнем случае Гитлер не будет ждать полного сосредоточения войск и сбросит их в море, даже ценой ссоры с недавним союзником. А если ещё захватить Гибралтар, Мальту, Кипр, Крит и другие средиземноморские значимые острова то можно создать целый морской оборонительный пояс, поддерживаемый итальянским флотом, усиленным германскими подводными лодками! Это будет первая линия защиты «крепости Европа». Вступив в военный союз с Турцией получится влиять на Ближний восток без необходимости посылать Роммеля возиться в ливийских и египетских песках. Вторая же линия обороны станет представлять собой южное и восточное побережье Испании, южной Франции и Италии, может даже и Греции, усиленное неким подобием Атлантического вала. В Средиземное море американские линкоры и авианосцы никто не пустит, а без них янки себе зубы обломают, если захотят устроить новую «Омаху», «Джуно», «Юту», «Голд» или «Сворд».

Спохватившись, Гюнтер прервал свои стратегические мечты, напомнив себе что это прерогатива фюрера а не его. Нет, конечно, он между делом расскажет ему свои мысли, но кто знает как Гитлер поступит? Рейхсканцлер Третьего Рейха не всегда делает так как этого требует логика, иногда тот идёт наперекор всему здравому смыслу, слушая свой внутренний голос или просто желая так а не иначе.

— Ну что, парни, все готовы? — спросил он, оглядывая сгрудившуюся возле него группу командиров.

Дружное кивание головой и все ожидающе посмотрели на него.

— Хорошо! Слушайте внимательно, возможно это моё последнее вам напутствие перед тем как мы ворвёмся в город! — начал Шольке, пристально вглядываясь каждому в глаза. — Как только сапёры дадут нам знак то первыми едут броневики! Головной — «Забияка» Виттмана! Остальные за ним. У нас осталось всего шесть машин поэтому после моста все они разделятся на три пары. По плану командования в нашу зону наступления вошли три улицы — та которая идёт прямо от моста, и две западнее от неё. Всё что восточнее будет штурмовать 94-я пехотная дивизия. Внимательно смотрим карту! — Гюнтер вытащил из планшета затянутую в целлулоид карту города и стал пальцем показывать командирам куда наступать. — Через два квартала после моста расположена железнодорожная станция Гранд-Сент. Это наша первая цель после форсирования канала. Захватив её мы обрушим левый фланг союзников, которые сейчас пытаются сдерживать наших танкистов в районах Гранд-Сент и Фор-Мардик. На первом этапе наступления нас поддержит первая рота первого батальона, её представитель, командир одного из взводов лейтенант Пауль Хофбауэр, сейчас с нами… — он дружески кивнул другу, который ответил ему тем же. — Далее. Как только после захвата станции мы соединимся с танкистами то продолжаем давить на северо-восток вместе с ними, выступая в роли пехотной поддержки. Там всякие разные парки и жилые кварталы перемешаны так что будьте готовы ко всему. Конечная цель — выйти к порту и захватить его!

— Теперь что касается противника! — Шольке перешёл к следующему пункту. — Ориентировочно в западной части города нам противостоит до пятнадцати тысяч англичан и французов. НО! — он повысил голос, увидев как переглянулись его подчинённые, узнав насколько подавляющим будет численное преимущество врага. — Большая часть этой группировки уже разложилась и у неё очень низкий боевой дух! Не говоря уже об острой нехватке патронов и снарядов. Велика вероятность что многие солдаты противника станут отступать без боя или сдаваться в плен. Во втором случае есть чёткий приказ обращаться с ними гуманно. То есть, не бить, кормить, поить и отправлять на сборные пункты! Это прямое указание обергруппенфюрера! Так что без ненужной самодеятельности, держите себя и своих солдат в руках!

Командиры лишь переглянулись но промолчали. Приказ есть приказ, раз сказали обращаться гуманно, значит гуманно. Конечно, если сами союзники не станут наглеть.

— И последнее! Порядок действий при штурме! — тут люди усилили внимание, поскольку этот пункт напрямую касался их жизней. — До станции действуем только своими силами! Это значит по каждой из трёх улиц едет одна пара броневиков, прикрывая друг друга перекрёстным огнём! Первая пара — «Забияка» — «Гунн», вторая — «Аттила» — «Всегда первый!», третья — «Ландскнехт» — «Баварец»! Двигаемся не торопясь, понятно? Пехота тщательно проверяет весь дом, от подвала до чердака, нам не нужны сюрпризы в спину! С каждой группой будут идти сапёры, если они говорят стоять — стоим, скажут идти — идём. Никто ведь не хочет лишиться ноги или руки, верно? Не трогать подозрительные предметы и трупы, они тоже могут быть заминированы. Напоминаю, в любые подозрительные места сначала залетает граната, потом несколько пуль, и уже за ними заходит боец! Именно в таком порядке а не наоборот! — все дружно засмеялись на его немудрёную шутку. — Я хочу чтобы вы сделали всё возможное для сбережения своих людей потому что мне очень не хочется писать похоронки их родным, ясно? Думаю, вам тоже! Не расслабляйтесь! Всегда может найтись озлобленный фанатик который захочет подохнуть вместе с вами, потому что потерял боевого друга и теперь не желает умирать в одиночку. Стрелкам и пулемётчикам не спускать глаз с верхних окон домов, оттуда вполне могут бросить гранату. Что ещё?.. Ах да, если встретите сильное сопротивление то не лезьте вперёд! Ждите подкрепления, которое обойдёт с фланга и поджарит союзникам задницы. Подкрепление — это я! — усмехнулся Гюнтер.

— Моя группа пойдёт по средней улице, чтобы помочь другим, если понадобится! Со мной будет Сосиска… тьфу ты, роттенфюрер Раух! — поправился он, кусая губы чтобы не рассмеяться вместе со своими подчинёнными, которые явно тоже сдерживались от смеха. Все настолько привыкли называть их единственного нештатного огнемётчика по прозвищу что многие даже не знали его звания и фамилии. — Как только будет проблема то зовите нас, мы поможем. Правда, Раух?

— С удовольствием, командир! — рявкнул тот, сильно выделяясь своим могучим телосложением среди и так высоких эсэсовцев. — Поджарить? Это я с радостью! Люблю огонь! А можно