Шрифт:
Закладка:
– Ах, это вы, брат Франциск. Как видите, у меня совершенно нет сил выполнить те требования, что вы мне поставили в прошлое наше свидание. Я лежа работаю и не имею ни времени, ни возможности убирать себе комнату. А девушка, которую вы мне прислали, делает все не так. У нее свои понимания об аккуратности, и ничего из этого не выходит. Вы и представить себе не можете, до чего она ленива. При вас и с вами она одна, а без вас, со мной, ведет себя совершенно иначе. Я от ее услуг отказалась. И вообще должна вас просить: если вы желаете мне помогать, то уж, пожалуйста, давайте вашу помощь лично мне самой, а не другим людям для помощи мне. Помощь через третьи руки – это не помощь, а недоразумение, и может довести человека до отчаяния. Это создает только целый ряд неприятностей, которых у меня и без того много. Ну, впрочем, все это уж я повернула по-своему, и об этом не стоит и говорить. Скажите лучше, являетесь ли вы сейчас ко мне вестником от Али? Когда же он приедет? Когда я его увижу и спрошу обо всех моих вопросах, не терпящих отлагательства?
В голосе и лице старушки было какое-то не то негодование, не то пренебрежение, не то из нее вырывалась накопившаяся в сердце горечь. Она делала вид, что перед нею сидит человек, в чем-то перед нею виноватый, чем-то ей обязанный и что-то неправильно для нее делающий. Она как бы хотела показать Франциску, что он нелепо заботится о ней. Все поразило меня в ней больше, чем в монахе. Если тот показался мне искателем, искателем-строптивцем, все понимающим на свой лад, но все же ищущим Истину, то здесь душа человеческая показалось мне не ищущей Истину, но ищущей себя, своих сил личности и стремящейся учить каждого встречного своей мудрости. Гордость и ревность так и били из всех открывшихся в эту минуту пор ее духа, заключенного в бедное, слабенькое тело и неряшливую одежду.
– Мне очень жаль, сестра Карлотта, что так мало толка, как вы выражаетесь, вышло из всех трех моих бесед с вами, – я не узнал всегдашнего голоса моего дорогого друга, который часто слышал. В нем звучали металлические ноты, которые я так хорошо знал в голосе Ананды в иные моменты. – Каждый раз, когда я приходил к вам, я приходил послом Али. Не лично свои слова я вам говорил, но передавал вам весть Учителя. Вы же заботы его любви о вас называете моими требованиями. Требования, сестра, могут быть у судьи, у чиновника, у доброго знакомого. Учитель не кум, не благодетель – Он сам гонец Тех, кто идет выше Его пути и Чьей верности Он следует. У Него не может быть требовательности к людям. Он видит каждого человека и знает, что в данный момент его эволюции мирового развития человек может и способен пройти к высшей ступени знания только так, как Он, Учитель, видит. Я вам все три раза передавал от Него, чтобы вы изменили не только внешний образ жизни, но и весь внутренний ваш образ мыслей. Кто сказал вам, что вам дано право судить человеческую личность? Вы каждый раз пытаетесь дать мне понять, что моя личность, по вашему мнению, не достигла той ступени совершенства, до которой дошел мой дух. И что слова Учителя, которые я несу людям, заставляют их делать усилия, чтобы побороть в себе судящее сознание, чтобы стараться не видеть моей личности, проходить мимо нее, как мимо огромного препятствия, за которым лежит слово Истины Учителя. С первой же встречи, по просьбе Али, я старался раскрыть вам основу всякого совершенствования, первоначальную ступень пути освобождения. Каждый, стремящийся к Учителю, имеет одну молитву: «Да раскроются очи духа моего к Свету и Миру, что в человеке живут. Да прольется Любовь моя к ранам его, и милосердие Твое да залечит их. Да будет день мой Красотою, песнью действенной Любви, Мира и Радости». Что из этого вы ввели в действие дня? Разве девушка, пытавшаяся помочь вам, была вами принята как Единый, как встретившийся вам нищенствующий Бог, куда вы принесли частицу вашего радостного труда? Вы спрашиваете, когда приедет Али? И вы почти в претензии на меня за то, что я вам не устроил скорейшего свидания с ним! Если бы не имел приказания Али не входить в объяснения с вами, я, быть может, и стремился бы объяснить вам ваши заблуждения. Но я иду так, как видит ваш путь Али, и передаю вам его приказ. Через день-два поедет партия людей в дальние Общины. Вы уедете с ними. Чтобы войти в Общину здесь, сейчас, у вас нет духовных сил. Свидание с Учителем может причинить вам только смерть, вынести его высоких и сильнейших вибраций вы не будете в силах. Вам уже указывался путь, в котором вы могли закалиться и подойти к свиданию, но вы его не приняли. Дважды зов не повторяется. Вы поедете в дальнюю Общину, там вы найдете то окружение, в котором сможете раскрепостить свой дух и найти выход из кольца пелен личности, что плотно охватывают вас сейчас. Вы думаете, что вы стары и слабы, что вам не вынести тяжелого пути, что в новом месте вас ждет смерть. Оставьте и этот предрассудок. Это предрассудок вашей неверности или, лучше сказать, вашей верности не до конца, что – перед Учителем – равно неверности. Человек живет до тех пор, пока может повышать свое духовное развитие, хотя бы этого никто не видел. Или пока есть надежда, что с него свалится тот или иной предрассудок, или пока он нужен, чтобы своим трудом поддержать других, кто идет свой духовный путь без материальной возможности содержать себя. У меня нет возможности обсуждать с вами ваше положение. Все ваши жалобы и протесты только отяжеляют вашу же жизнь. Вы добрались сюда, значит, вам было оказано милосердие и внимание от нас. Но здесь вы продолжали ту жизнь, какую создали себе среди обывателей, где жили раньше. В
